Причуды любви
Шрифт:
Глава 9
Как ни пыталась Мередит уснуть в эту ночь, паника не давала сомкнуть глаз, окутывала клубящимся невидимым туманом, лишая воли и рассудка. Если бы она могла понять причину, наверняка бы справилась со своими эмоциями, но страх обрушился на нее с поразительной силой. Только сейчас она утопала в удивительных ощущениях, вызванных его близостью, утопала в теплой тьме, где существовали лишь они двое, и желала лишь одного: чтобы это продолжалось вечно. Но тут же в душе пылающим алым шаром взорвался ужас. Ей грозит опасность потерять нечто бесконечно ценное, необходимое для сохранения целостности личности и цели,
Она заснула под птичий щебет, немного успокоившись после принятого твердого решения. Решения, которое она воплотит в жизнь при первой же возможности.
— Достань мою амазонку, Нэн, пожалуйста. У меня дело к мистеру Донну в Фауи.
Мередит откинула одеяло и встала на дубовый пол, уже согретый утренним солнышком. Потянулась, зевнула, постаралась забыть о странной сосущей пустоте внутри и стащила через голову ночную рубашку. Она редко рассматривала свое тело: слишком мало времени и причин любоваться собственной наготой в тоске ее целомудренного одинокого существования. Но в это утро, обтираясь прохладной водой, она невольно обратила внимание на свои длинные упругие ноги, мягкость кожи. Стоило коснуться грудей, как соски тут же встали и напряглись, совсем как вчера вечером, под руками, ей не принадлежавшими.
Исполненная любопытства, она подошла к высокому зеркалу, не обращая внимания на неодобрительную гримасу Нэн. Неужели ее тело действительно способно привлечь мужчину? Муж часто твердил, что она совсем не в его вкусе: мальчишечьи бедра, груди как недозрелые лимоны, мужчине даже не за что подержаться. Не то что Джорджина Коллир, которая в семнадцать лет обладала поистине рубенсовскими формами!
— Что это вам в голову взбрело? Торчите перед зеркалом в чем мать родила! Это неприлично, мисс Мередит! — возмутилась Нэн, протягивая ей сорочку. — Таким уж телом наградил вас Господь, ничего тут не поделаешь!
— Верно, — печально согласилась Мередит. — И я того же мнения.
— Ну, и что стряслось? — осведомилась Нэн, пристально вглядываясь в подопечную проницательными старыми глазами, и Мерри на миг снова стала маленькой девочкой, терзаемой тайными мыслями.
— Ничего особенного, — солгала Мередит и, отвернувшись от зеркала, принялась поспешно одеваться. Нэн недоверчиво покачала головой, но, к облегчению Мерри, не стала допытываться. По правде говоря, старая нянюшка догадывалась о причинах столь необычного поведения, но была слишком мудра, чтобы их высказывать, уверенная, что Мерри от всего отопрется.
Мередит спустилась вниз и услышала знакомый голос, доносившийся из утренней гостиной. Возбужденную трескотню Роба изредка прерывали стук тарелок, пространные рассуждения Хьюго и веселые восклицания лорда Ратерфорда. Мерри уже повернулась было, чтобы упорхнуть в свою комнату, но тут в холле появился Сикомб с кофейником на подносе.
— Доброе утро, леди Мерри. Я только что сварил вам кофе, так что пейте, пока свежий.
— Спасибо, Сикомб, вы очень заботливы. Смирившись с очевидным, она тепло улыбнулась и проследовала в гостиную.
— Доброе утро, лорд Ратерфорд. Вижу, вы рано встали! Какой чудесный сюрприз! — учтиво, но холодновато приветствовала она.
Глаза лорда сузились, но он почтительно поднялся и придержал для нее стул.
— Я не собирался напрашиваться на завтрак, леди Блейк, но обожаю тушеные почки, а миссис Перри совершенно не умеет их готовить.
— Угощайтесь, сэр, — предложила она, садясь. — Еще раз спасибо за кофе, Сикомб.
Слуга поставил кофейник у ее локтя.
— Хотите кофе, лорд Ратерфорд?
— Благодарю, мадам, нет. Вашего превосходного эля более чем достаточно.
— Только подумай, Мерри! — завопил Роб, подпрыгивая на месте. — Лорд Ратерфорд приехал пригласить нас всех на пикник! Говорит, что мы должны взять коней и большую корзинку с едой и отправиться к Йеллан-Фоллз.
— Лорд Ратерфорд очень добр, — откликнулась Мерри. — Уверена, что вы прекрасно проведете день.
— Приглашение касалось и вас.
Дэмиен устроился поудобнее во главе стола и, небрежно положив ногу на ногу, стал пристально рассматривать Мерри.
— Боюсь, что у меня нет времени для развлечений, сэр. Я должна после завтрака ехать в Фауи.
— В таком случае можно легко объединить дела с удовольствием, — немедленно оживился он. — Я проезжал через Фауи по пути в Ландрет и должен сказать, что это довольно милый городок. Уверен, что в местной гостинице нас покормят, а пока вы будете заняты, Роб, Тео и Хьюго покажут мне местные достопримечательности.
— Прекрасная мысль, сэр! — воскликнул Тео, вскакивая. — Мы не были в Фауи уже неделю! Поедем верхом, Мерри, или возьмем кабриолет?
Роб метался по комнате в состоянии полнейшего возбуждения, и даже лицо Хьюго немного просветлело. Мерри поняла, что она не может без причины разочаровывать братьев. Единственный веский довод, бывший у нее, просто невозможно раскрыть никому!
Принятое на рассвете решение придется осуществить позже, если только она не улучит сегодня момента и не поговорит с лордом Ратерфордом с глазу на глаз.
Вид семейства Трелони и лорда Ратерфорда, с утра направлявшихся по дороге в Фауи, вызвал нескрываемый интерес окружающих. Леди Коллир, объяснявшая садовнику, как лучше подстричь вьющуюся розу, первая заметила путешественников. Кавалькада почтительно опустила поводья, чтобы обменяться приветствиями с дамой. Едва они исчезли из виду, леди Коллир поспешила в дом, где переоделась и велела запрячь лошадей в ландо. Как приятно хотя бы раз в жизни опередить Пейшенс Баррет и самой разнести сплетню с пылу, с жару! Пусть в прогулке Мередит с братьями и лордом Ратерфордом нет ничего непристойного, все же, согласитесь, это несколько странно! Маленькая вдовушка никогда еще не вела себя так развязно!
Если Мередит и ждала какого-то особого внимания и многозначительных взглядов, ее постигло разочарование. Лорд Ратерфорд ехал рядом, болтая на самые банальные темы то с ней, то с мальчиками и не давая ей ни малейшей возможности выказать холодное презрение. Он вел себя так, словно вчерашней ночи не было, а он ничего не говорил, так что Мередит уже начинало казаться, будто она все это напридумывала. Если бы только не дурацкое непонятное волнение, которое она испытывала от его близости, не упорный взгляд, словно приклеенный к его рукам, обнимавшим ее накануне, воспоминание о его поцелуях, от которого начинало колоть губы.