Приди, весна

Лэндис Джил Мари

Роза Сторм отодвинула тюлевую занавеску и оттаяла дырочку в замерзшем овальном стекле, вделанном в заднюю дверь. Приподнявшись на цыпочки, она вгляделась в сгущавшиеся сумерки в надежде увидеть возвращающегося мужа. Была уже вторая половина дня. Все вокруг было занесено снегом. Единственным признаком жизни в этой безлюдной белизне был свет лампы в окнах дома для работников ранчо через дорогу. Роза со вздохом опустила занавеску. Погладив живот, выпиравший из-под саржевого винного цвета платья, она прошла из кухни в гостиную. Она оставила гореть лампу в середине кухонного стола – ей не

хотелось, чтобы Кейс входил в темную комнату.

Роза прошла по дому, казавшемуся без Кейса пустым и непривычно тихим, спрашивая себя, когда же он вернется из Шайенна. Она понимала, что его задержала буря, но все же надеялась, что он, несмотря на снег, сумеет как-то добраться до дома.

Она зажгла лампы в гостиной первого этажа, и золотистый свет залил дом, которым она так гордилась. Обстановку каждого уголка этого двухэтажного дома, каждую украшавшую его мелочь они любовно выбирали вместе с Кейсом. Роза ориентировалась на простоту и удобство, а не на моду, и предпочла простой дом более декоративному особняку в стиле королевы Анны, который сначала хотел построить Кейс. Ей хотелось жить в типично американском доме, не похожем на дома, которые она видела в родной Италии. Ей удалось отговорить Кейса от строительства особняка, но и их дом никак нельзя было назвать хижиной.

«Пусть мы живем не в городе», – заявил Кейс, – это не значит, что у нас не должно быть всех современных удобств». Поэтому в их доме было две лестницы, огромная буфетная, блестящие медные канделябры и даже раздвигающиеся льняные шторы помимо занавесок из бельгийского тюля. Широкая веранда шла вокруг дома, и с любого места открывался великолепный вид либо на бескрайние равнины, либо на широко раскинувшиеся предгорья, подступавшие, казалось, прямо к задней двери их дома.

Роза села на диван у камина и разгладила воротник и белые кружевные манжеты своего платья. Платье было простым, но модным, и опять же выбрать его помог ей Кейс. Ее темные волосы были закручены на макушке в простой узел. Она почувствовала, как ребенок зашевелился у нее в животе робко и нежно, словно махнул крылышками маленький эльф. Роза положила руку на живот, где росло ее дитя, словно хотела защитить его.

Закрыв глаза, она прочитала про себя молитву, прося Господа сделать так, чтобы ребенок родился благополучно, беспокоясь не столько за себя, сколько за Кейса, который, как она знала, не перенесет утраты еще одного ребенка. Какой-то врожденный инстинкт помог ей пережить предыдущие трагедии. Когда улеглось первое горе и иссякли слезы, внутренний голос сказал ей, что в этом краю ослабленный ребенок не выжил бы. Природа сама обо всем позаботилась. Дети, которые умерли, не родившись, все равно не вынесли бы суровых зим и жарких, засушливых, с сильными ветрами летних месяцев Вайоминга.

Нынешнего ребенка она уже носила дольше, чем первых двух. Правда, их третий ребенок, маленькая Катерина, успел родиться, но прожил всего несколько часов. После ее неожиданной смерти в прошлом году Кейс горевал гораздо дольше, чем сама Роза. На какое-то время он полностью ушел в себя, и Роза даже испугалась, что он не позволит ей больше забеременеть. Однако в конце концов она сумела убедить его, что ей следует сделать еще одну попытку.

Она улыбнулась, подумав о том, что Кейс всегда относился к ней, как к королеве. «Моя римская богиня», – говорил он даже сейчас, когда ее

беременность была уже заметна. Он настаивал, чтобы Роза наняла кого-нибудь помочь ей с готовкой – она сама готовила еду для всех работников ранчо, – но она отказалась от посторонней помощи. Узнав, что сестра Кейса приезжает к ним в гости на довольно продолжительное время, она упросила мужа никого не нанимать, заявив, что ей поможет Анника. Она вспомнила, как заискрились весельем его глаза и он рассмеялся, покачав головой. «Милая моя Роза, Анника и плиту-то не сумеет узнать, если ты проведешь ее по кухне».

«Что ж, тем лучше, мне будет кого учить. Может, она хоть в чем-то поможет».

«Пожалуй, ей это пойдет на пользу, – улыбнулся Кейс. – Она никогда ничего не делала».

«А разве это ее вина?»

«Нет, мы сами всячески ее баловали».

– Как ты балуешь меня, – прошептала Роза в пустой комнате.

Хлопнула задняя дверь, и она встала и поспешила на кузню. Сердце ее учащенно забилось, как бывало всегда, когда Кейс возвращался домой. В этот момент все вокруг переставало для них существовать, и они видели только друг друга. Роза молча бросилась в объятия мужа. Он нежно обнял ее, и их сердца забились в унисон. Потом, слегка отстранив ее от себя, он наклонился и нежно ее поцеловал.

– Я скучал по тебе, – прошептал он.

– А я по тебе.

Он снова ее поцеловал. Это был уже более страстный поцелуй, который мог бы продолжаться очень долго, если бы Роза, вспомнив, куда ездил Кейс, первой не оторвалась от него.

– Где твоя сестра?

Она посмотрела в смуглое красивое лицо и убрала прядь волос, выбившуюся из косички, в которую он завязал их украшенной бисером тесемкой. Лицо его омрачилось.

– Сядь сначала. – Он попытался подтолкнуть ее в сторону гостиной.

Но Роза осталась стоять на месте.

– Нет, сначала скажи мне.

Вздохнув, он выдвинул из-под стола в кухне стул.

– Тогда сядь здесь.

– С ней все в порядке?

– Сядь, – настаивал он.

Роза села, зная, что он ничего не скажет, если она не послушается.

Он сел на другой стул, поближе к ней, и взял ее за руки.

– Аннику похитили с поезда.

– Ты шутишь, да?

– Хотел бы я, чтобы это была шутка.

– Но почему? Кто-то знал, что ее родители богаты? Они потребовали выкуп?

Кейс пожал плечами.

– Проводник сказал мне, что человек, похитивший Аннику, принял ее за свою невесту по переписке.

– Какую невесту?

– Невесту по переписке, – со вздохом объяснил Кейс. – Бывает, что женщина обручается с мужчиной, которого она никогда не видела. Они пишут друг другу письма и договариваются о свадьбе заочно.

– Но почему…

Он прервал ее дальнейшие расспросы.

– Я не знаю почему, Роза, но этот мужчина похитил мою сестру и уехал с ней.

– А что ее мать и Калеб? Ты телеграфировал им?

Он покачал головой.

– Нет еще. Не хочу беспокоить их понапрасну. Я предложил большое вознаграждение и расклеил повсюду объявления, пока был в Шайенне. Но через несколько дней придется им сообщить, потому что у меня взяли интервью и история наверняка получит широкую огласку. Мне бы не хотелось, чтобы они узнали обо всем из газет.

– Чем я могу помочь?

Она внимательно наблюдала за ним, молясь про себя, чтобы похищение сестры не заставило его снова нацепить полицейский значок.