Приглашение на бал
Шрифт:
Узнав его, он мрачно выругался и вскочил на ноги.
— Дорогой, почему ты молчишь? — спросила Оливия. — Что-то случилось?
— Ко мне пришли, — буркнул он в трубку. — Я должен идти.
— Что это за важный гость такой, из-за которого ты прерываешь разговор со мной?
— Тео Сент-Рафаэль.
— Что? — В голосе Оливии слышалась растерянность. — Ты не должен с ним встречаться. Я сейчас за тобой заеду, и мы отправимся в ресторан.
— Извини. — Разорвав соединение, Алессандро положил телефон на стол и быстро пошел вниз. Его руки были сжаты в кулаки, кровь в жилах кипела.
— Впустите его, — сказал он охраннику.
Ворота открылись, и в них вошел Тео Сент-Рафаэль. В костюме безупречного покроя, начищенных до блеска ботинках и с кожаным портфелем в руке он выглядел элегантным и спокойным. Алессандро в джинсах и футболке почувствовал себя рядом с ним оборванцем.
— Какого черта тебе здесь надо, Сент-Рафаэль? — спросил он. — Пришел позлорадствовать?
Француз посмотрел на него как на умалишенного:
— Позлорадствовать?
— Готов поспорить, ты и твоя кузина хорошо посмеялись после того, как она помогла тебе украсть у меня сделку с мексиканцами. С ее стороны было очень умно переспать со мной, чтобы выудить из меня информацию!
Сент-Рафаэль за доли секунды сократил расстояние между ними и сильно ударил Алессандро кулаком в челюсть. Тот едва удержался на ногах.
— Это тебе за Лилли, — сказал француз, неистово сверкая глазами.
Первой реакцией Алессандро было дать ему сдачи, но что-то его остановило.
— По крайней мере, у тебя хватило храбрости встретиться со мной с глазу на глаз, вместо того чтобы продолжать действовать за моей спиной, — сказал он, потирая челюсть.
— Лилли держала от тебя в секрете только одну маленькую вещь.
— Маленькую? — цинично усмехнулся Алессандро. — Она передала тебе мои планы относительно «Джоерии». Убедила меня на ней жениться, будучи влюбленной в другого мужчину. И что самое ужасное… — Он резко остановился. — Зачем ты сюда пришел? Чего еще она от меня хочет?
— Я предпочел бы поговорить об этом в твоем кабинете, — ответил француз, холодно глядя на него.
Алессандро хотел сказать Сент-Рафаэлю, что позволит ему войти в этот дом только через его труп, но, вспомнив про автомобили папарацци, которые уже целую неделю стоят на противоположной стороне улицы, кивнул и молча направился ко входу в палаццо.
Когда они оказались в его кабинете, француз сообщил ему:
— Я приехал за вещами Лилли. За ее инструментами и одеялом, которое сшила ее мать.
— А как насчет одежды и драгоценностей, которые я ей дарил?
— Она сказала, что ей все это не нужно.
Алессандро устало опустился в кресло. После исчезновения Лилли он в порыве гнева захотел выбросить ее вещи, но не смог этого сделать. Ведь они часть женщины, которую он любит.
— Ее хлам в коробке у входной двери, — отрезал он. — Буду рад от него избавиться.
Сент-Рафаэль смерил его ледяным взглядом, затем открыл свой портфель, достал из него папку и протянул ее Алессандро.
— Что это? — спросил тот, не прикасаясь к ней.
— Сделка с мексиканцами. Если, конечно, она тебе еще нужна.
Открыв папку, Алессандро пробежал глазами текст документа и обнаружил, что это контракт, в котором ему предлагается обменять виноградники Сент-Рафаэля на «Джоерию». Он стал искать подвох, но не нашел ничего подозрительного.
— Я также откажусь от сделки с японцами.
Алессандро уставился на него в замешательстве:
— Я не понимаю.
— Это идея Лилли. Она хочет тебе помочь.
— Зачем ей мне помогать, когда она меня предала?
— Лилли тебя не предавала, — сказал француз. — Информацию мне предоставлял другой человек. Эта женщина сказала, что хочет отомстить тебе за то, что ты предпочел ей глупую девчонку из канцелярии. — Немного помедлив, он добавил: — Я понятия не имел, что она говорила о Лилли.
— Ее звали Оливия? Оливия Бьянки?
— Вы двое друг друга стоите.
Могло ли это быть правдой? Могла ли Оливия его предать? Тогда он вспомнил, что она много раз была рядом с ним в его машине, когда он отвечал на деловые звонки. Определенно она знала о его соперничестве с Сент-Рафаэлем.
У нее был мотив, связи и средства.
— Но ты должен письменно пообещать, что сохранишь дизайнерскую студию в Мехико, — сказал кузен Лилли. — Я дал Родригесу слово, что никто из его людей не потеряет работу. В отличие от тебя я не хочу, чтобы меня считали лжецом.
Алессандро прищурился:
— Я не лгал. Я просто не выражал открыто своих намерений.
— Ты солгал, и твоя ложь хуже, чем невинная ложь Лилли. Она всего лишь пыталась получить работу. Ты же пытался набить деньгами свои карманы, очернив доброе имя владельца «Джоерии» и лишив работы его сотрудников. Ты солгал Родригесу. Ты солгал Лилли, не упомянув перед свадьбой, что не позволишь ей работать.
Щеки Алессандро загорелись.
— Лилли спала с другим мужчиной, а потом пыталась убедить меня в том, что это мой ребенок.
Сент-Рафаэль недоуменно покачал головой:
— Если ты в это веришь, значит, ты еще глупее, чем я думал. — Он достал из портфеля еще один документ: — Вот. Передай его своим адвокатам.
«Как ты и предположил, я действительно спала с другим мужчиной».
Алессандро вспомнил большие глаза Лилли, полные боли, ее странное выражение лица и дрожащий голос.
«И я любила его».
Вдруг его поразила догадка.
Что, если, говоря о другом мужчине, она имела в виду его, Алессандро? Такого, каким он был до того, как публично усомнился в ней?