Приговоренные к войне
Шрифт:
Амазонки угодили в поле её зрения к исходу третьего дня. Солнце уже практически коснулось горизонта, и лучи его растворились в узенькой багровой полоске света. Будто подсветка.
Шум множества копыт сначала ненавязчиво вошёл в её сознание. Он поначалу никак не воспринялся, просто послужил очередным раздражителем организма, жаждавшего покоя. А чуть позже – возрос, разметался в стороны, стал гулким, словно кто-то принялся барабанить по всему, что ни попадя.
Это двигался отряд под командованием Рун. Вернее, то, что от него осталось. Как минимум, четвёртая часть всадниц остались лежать на поле сражения. Ещё около сотни человек
Обо всём этом Амрина узнала позднее. Она вышла из скрывающих её кустов и криком обратила на себя внимание. Когда ближние к ней всадницы придержали разгорячённых коней и развернулись в её сторону, дождалась их приближения и громко произнесла ТЕ слова.
– АЗЗЭ ФУЭШ ИРОНО МАТТРОНГ ОЛЛИ ЭСХ.
Рун, оказалось, и сама была ранена. Правое плечо, сильно обожжённое после касательного контакта со смертоносным лучом, причиняло неимоверную боль, рука висела плетью. Однако, несмотря на это, она смогла вывести свой разбитый отряд из зоны поражающего огня. Очень удивившись встрече с Той, кого называли то ведьмой, то лазутчицей, то посланницей, то духом погибшей царицы Пенфесилии (ещё бы – исчезнуть прямо на глазах у амазонок!), Рун, морщась от боли, принялась рассказывать о произошедшем.
Поведанное Рун потрясло Амрину. Она сначала даже не поняла, о каких врагах рассказывает воительница? Не пересказ ли это легенды о могущественных богах и о неотвратимой каре посредством небесного оружия?
Из рассказа выходило, что всадницы Рун намеревались провести разведку боем. Сборы были недолгими и привычными, а вот потом…
Первая неожиданность заключалось в том, что противник, сведения о котором они надеялись получить, напав на лагерь – исчез. Были только брошенные палатки и даже часть провизии, словно поступила срочная команда «Выступать!». Хотя, честно говоря, больше всего это напоминало бегство. Вторая неожиданность явилась, когда они наткнулись на поле брани, где хаотично валялись трупы воинов из того опустевшего лагеря. Третьей неожиданностью был характер повреждений на телах поверженных. Полуобугленные, будто горели заживо! И Рун подробно описала раны, подобные тем, что Амрина видела сама – на десятке мёртвых самураев.
Когда амазонки оправились от оцепенения, вызванного удручающим зрелищем, Рун велела двигаться по обнаруженным следам неизвестных победителей, хотя те отошли влево, в сторону начинающегося предгорья, – совсем не туда, куда в скором времени собирались наступать объединённые отряды амазонок. Тем не менее, информация о появившемся грозном противнике была нужна позарез.
Они двигались со всеми предосторожностями, разделившись на три части, выслав разведчиков. И вскоре те примчались с известием: обнаружили!
Неведомый враг выглядел, как отряд пехотинцев в светло-сером обмундировании, почти белом издалека. Свободные, не стесняющие движений одежды. Полусферические сегменты, защищающие головы вместо привычных шлемов. В руках недлинные предметы, не похожие ни на дротики (в несколько раз толще!), ни на что-то ещё из понятного. Было их от силы четыре сотни… Рун хватило благоразумия не нападать открыто, соблазнившись малочисленностью противника. Всё-таки вид сожженных воинов стоял перед глазами.
Амазонки напали, когда «светлые» расположились на привал. Наскочили двумя отрядами с разных сторон. Что тут началось! Рун до
Амрина слушала её рассказ, параллельно пытаясь лихорадочно сообразить: «КТО ЭТО?!» Ведь она, по сути, знала, хотя бы поверхностно, обо всех участниках проекта «Вечная Война». Она перебирала в памяти все сколько-нибудь подходящие под описание земные армии, и раз за разом память выдавала аналогичный ответ: «совпадений – ноль вариантов».
НЕ БЫЛО ТАКИХ или хотя бы похожих армий в числе участников. Ни по внешнему виду, ни по уровню вооружения, ни по производимым разрушениям. На Эксе не должно было быть никого, полностью подходящего под указанные параметры. Но в таком случае… что всё это значит?! Армия такого уровня развития никогда не бытовала в истории Мира Локос – значит, «своими» они быть не могли. Не могли они быть и землянами – ведь все земные армии, начиная от верхнего Предела Времён и вглубь – до самых седых веков! – не обладали подобным вооружением. Явно использовалось оружие будущего, но… ЧЬЕГО БУДУЩЕГО?!
Дальнейший рассказ, о том, как опомнившиеся от внезапного нападения светлые пехотинцы, потерявшие от залпов конных лучниц десятки собратьев, пустили в ход своё страшное оружие, Амрина просто записывала в память, не пропуская сквозь эмоциональное восприятие. Сейчас для неё гораздо важнее было вспомнить: говорил ли, упоминал ли о чём-либо подобном её отец? Но, увы, ничего не всплыло из глубин памяти. Кроме нескольких его сожалений по поводу того, что проникнуть в Будущее, за непреодолимый барьер Предела, возможно только теоретически; практически для этого не хватит никакой энергии. «Очень хочется, но вряд ли». И ещё вспомнилось, как он однажды мечтательно подумал вслух: «Что было бы, если…»
Хотя, с недавних пор, в ней поселилось стойкое ощущение, что отец рассказывал ей далеко не всё, а уж говорить о том, что он посвящал её в свои реальные планы, не приходилось вовсе. Теперь она это понимала.
«Что? Что происходит? Ну не пришельцы же из Запредела, в самом-то деле, решили принять участие в открытом чемпионате Локоса по экспериментальным войнам?! Отец! Ох, чует моё сердце, без тебя здесь не обошлось!»
Тяжкие думы с различными вариациями ворочались в голове Амрины всё время, пока она вместе с остатками тысячи Рун скакала в Фемискиру.
Мы перешли к мобильной войне. Даже больше того – к партизанской. У нас просто не оставалось других вариантов. Все остальные, открытые способы ведения войны, вели к заведомому и скорому поражению, ведь неизвестный враг был на порядок сильнее нас. Решив на военном совете, как быть, мы взялись за дело. Перед моим Управлением стояла нелёгкая задача: добыть всеми возможными методами исчерпывающую информацию о противнике. В дальнейшем же – на основе этого знания – предугадывать каждый реальный и возможный шаг светлых.
Начать я решил с дедовского испытанного метода – попытки взять «языка». Обратился для этого за помощью к самым что ни на есть «ветеранам эволюции». Только они, ввиду древности и ветхости своей, могли не вызвать никаких подозрений, не возбудить у «новых эволюционеров» настороженность.
Упырь меня напутствовал коротко и смачно:
– Ну-ну, Дымыч. Чую я, скоро ты дедушку Дарвина за пояс заткнёшь, со своими-то опытами!
Не преминул вставить свой пятак и мой потельник Антил. Но ту хрень, что он сказал, мне не хочется даже вспоминать и озвучивать.