Приказ есть приказ

Берег Игорь

Оруджев, крутя баранку вездехода монотонно, но очень тихо матерился сквозь зубы, проклиная и Африку, и все ее дороги; ребята, сидевшие сзади, о чем-то вполголоса переговаривались, а Евгению, несмотря на необычность окружающего мира и напряженность обстановки, вдруг захотелось подремать. Но он не мог себе этого позволить, а потому отстегнул фляжку, сделал большой глоток чуть тепловатой воды, плеснул немного на ладонь и растер влагу по лицу. Затем достал из нагрудного кармана сигарету и зажигалку, прикурил, пряча огонек в ладони. Ехать предстояло еще часа два с половиной, если не больше, и чем-то надо было себя занять, чтобы

отвлечься от становящейся уже монотонной дороги, отключиться от вялого течения времени и победить наползающую дрему.

И он стал вспоминать опорные пункты, верстовые столбы своей не такой уж длинной, хотя и наполненной событиями жизни.

Глава 3

Школа в южном буйно-зеленом городе Ставрополе, Рязанское училище воздушно-десантных войск, служба в десантной бригаде. А потом все внезапным и чудесным образом изменилось. Однажды, в начале мая, его вызвали в штаб бригады к замполиту, майору Коломийцу. Направляясь к зданию штаба, старший лейтенант Миронов, ломал голову, зачем он мог понадобиться Коломийцу и в чем причина вызова. Никакой особой провинности он за собой не чувствовал. Служил, как все, водку потреблял умеренно, во хмелю буен не был, драться или ломать мебель не лез, с женщинами был обходителен, и если что-то с ними происходило, то по обоюдному согласию и без роковых последствий. В общем, нормальный старший лейтенант Вооруженных Сил Советского Союза. Не урод и не красавец, комсомолец, отличник (как и положено) боевой и политической подготовки, выполнил положенное число прыжков разной сложности и с разных высот, обладает некоторыми навыками рукопашного боя, вынослив физически, устойчив морально. Среднестатистический офицер-десантник. Так в чем же здесь подвох?

Оказалось, что истина лежит по другую сторону от всех его предположений. В кабинете Коломийца кроме хозяина присутствовал незнакомый майор с общевойсковыми пехотными петлицами и пронзительным взглядом черных глаз. Миронов доложил о прибытии и застыл, ожидая приказаний. Коломиец и майор внимательно рассматривали его. Ну, майор — понятно, а вот замполит Миронова что, в первый раз видел? Молчание затягивалось, но наконец незнакомый майор удовлетворенно откинулся на спинку стула, а Коломиец шумно выдохнул воздух и сказал:

— Ты проходи, Евгений, проходи. Садись.

Миронов осторожно присел на краешек стула. И тут же увидел, что на столе перед майором лежит папка с наклейкой «Личное дело ст. лт. Миронова Евгения Викторовича». Еще интереснее. Майор раскрыл папку, хотя было понятно, что содержимое ее он видит не в первый раз, сосредоточенно перелистнул несколько страниц.

— Ну, и как он тебе? — спросил майора Коломиец.

— На вид-то хорош, — нехотя, задумчиво ответил майор. — Но побеседовать придется.

— Ладно, — согласился Коломиец, — побеседуй. А я пока по делам схожу. Буду через полчасика. — И вышел из кабинета.

Старший лейтенант Евгений Миронов остался с глазу на глаз с загадочным майором.

— Представлюсь, — сказал майор. — Симонов Алексей Васильевич, уполномоченный по кадрам Георгиевского отделения СОБ, то есть Службы общей безопасности.

— Никогда о такой службе не слышал, — честно признался Евгений.

— Это естественно, — краем рта усмехнулся Симонов. — О нашей Службе мало что известно широкой публике, поскольку занимаемся мы работой

серьезной и ответственной, но для ушей и глаз обывателя не предназначенной. Но это так, к слову. Скажите, Евгений Викторович, вам не надоело?

— Что именно, товарищ майор? — не понял Миронов.

— Ну, например, вот эти ваши серые будни: утром на службу, вечером со службы, выпивка с друзьями, случайное знакомство, может быть, ночь с женщиной. И так — до бесконечности. Сколько вы собираетесь тянуть эту лямку?

— Опять не понял, товарищ майор!

— Да бросьте вы козырять, обращайтесь по имени-отчеству. Я спросил, сколько вы еще собираетесь служить простым десантным офицером? До генеральского чина? Еще лет пятнадцать, двадцать?

— Ну, — осторожно сказал Евгений, — я сам такую службу выбирал, и она мне нравится. Пока нравится, — уточнил он.

— А вас не смущает тот факт, что знаниям вашим и умениям не находится применения, реального применения, я имею в виду? То есть вы тренируетесь, учитесь, готовитесь к боевой обстановке, а она все не случается и не случается. И выходит, что умения и навыки ваши пропадают втуне. Так двигатель работает на холостом ходу.

Тут уже усмехнулся Миронов. Этот майор собирался подъехать к нему с каким-то предложением. И, судя по всему, с очень необычным предложением. А от подобных подходов Евгений уже успел отвыкнуть. Он человек военный. Прикажут — выполнит, не раздумывая и не рассуждая.

— Това… Алексей Васильевич! Так мы на то и армия, чтобы всегда быть в боевой готовности, на случай, если враг…

— Бросьте, — махнул на него рукой Симонов. — Армия армией, а вы персонально — отдельная боевая единица, живой человек, молодой к тому же. Так и будете прокисать в этом зачуханном гарнизоне в ожидании, когда пропоет боевая труба и Родина позовет на подвиги?

— Вы, Алексей Васильевич, как-то странно смотрите на воинскую службу, — осмелился поершиться Евгений. — Все мы, офицеры, знали, что нам предстоит, когда ее выбирали. Мы ведь в действительности судьбу свою выбрали. И что же теперь, жалеть об этом? Взрослые люди, понимали, на что шли. — Тут он решился: — А если что-то предложить хотите, так прямо и говорите, без этих ваших, прошу прощения, подходцев.

Симонов даже рассмеялся, хотя и несколько растерянно, от такого неожиданного поворота разговора. Смеясь, покрутил головой, достал из кармана серебряный портсигар, серебряную же зажигалку, вытащил сигарету, предложил Евгению, и тот, не смущаясь, взял. Он чувствовал, что атмосфера их беседы резко переменилась и вести себя теперь следует тоже по-другому.

Прикурили, пару раз молча затянулись, потом Алексей Васильевич коротко махнул рукой, словно на что-то решаясь, мол, «была — не была!» и сказал:

— А что, Евгений Викторович, вам в Латинской Америке не хотелось бы побывать?

Миронов поперхнулся дымом. Всего он ожидал, только не такого вот предложения.

— Кх-где?

— Ну, в Чили, Уругвае, Боливии, может быть, в Аргентине, — спокойно ответствовал Симонов.

Возникла небольшая напряженная пауза. Майор спокойно ждал, а в голове у старшего лейтенанта крутилась бешеная карусель мыслей. Провокация? Ерунда! Вербовка? Более похоже. Но почему его вербуют? Он что, на чем-то таком антисоветском прокололся? Да нет, вроде. Родственники за границей объявились? Какие еще родственники! Так в чем же здесь фишка?