Приказано влюбить
Шрифт:
Ужин радовал пельменями из пачки. Евгений сварил их, как сумел, а потом щедро сдобрил сметаной. Однако чего-то ощутимо не хватало...
- Перец есть?
– пробубнил он с набитым ртом.
- Посмотри в хлебнице в банке с надписью "сахар", - бесцветно отозвался Артур и нахмурился. Скользнул глазами по кухне, будто видел впервые.
- Ты что, убрался здесь?
- Здесь и в зале, - буркнул Женя.
– У тебя, между прочим, пылесос не фурычит.
- Какой, к чёрту, пылесос!
– взвился носатый.
– Тебе лежать надо!
- Сортир я, кстати, тоже помыл.
Артур Абрамович закрыл глаза, устало вздохнул и выдал долгую и витиеватую матерную тираду. Женя даже не подозревал, что он так умеет. Прямо как покойный Прапор.
- Пошли, проверим давление и температуру, - скомандовал носатый, закинув в рот последний пельмень.
– Хорошо хоть, до утра есть время тебя подлечить.
Хлыщ встал, но не успел сделать и шага: настойчивый стук в дверь заставил его вздрогнуть.
- Ты кого-нибудь ждёшь?
– бросил он, и Женя мотнул головой.
Артур потопал открывать. Спокойно так потопал. Уверенно. Да и к чему волноваться? Дом и квартира - под бдительным приглядом людей Котова: без ведома ФСБ даже муха не пролетит.
На пороге стоял Гаврилюк. Он был бледен, лохмат и взволнован.
- Нет времени объяснять, - заявил рыжий сосед и протянул Евгению увесистую спортивную сумку.
– На границе с Осетией перехватили партию живого товара. Собирайся, поехали.
=55. Старший сержант Евгений Тихонов
Девушку трясло. Она всхлипывала, кусала разбитые губы и зябко куталась в бушлат, который накинул ей на плечи сердобольный Гаврилюк.
- Она кричала, - сказала несчастная, давясь слезами.
– Так страшно кричала... мы все слышали. Она умоляла его остановиться, но...
Котов поблагодарил девушку, поручил заботам Степана и пригласил следующую. Свидетельниц он опрашивал в белёной, крытой соломой хате, которую по случаю превратили в штаб. Хозяева не возражали: бронемашины и вооружённые до зубов бравые парни в балаклавах произвели на них совершенно неизгладимое впечатление. Штурмовиков вообще все любят...
- Разумеется, я помню её, - нахмурила лоб светловолосая красавица с тёмно-бордовым синяком на пол-лица и вернула Котову фотографию Лены.
– Мы бок обок сидели в фургоне. Но...
Блондинка запнулась, сглотнула и опустила глаза.
Женя в очередной раз забыл, как дышать. Облачённый в ту же форму, что и остальные спецназовцы, он хмурой тенью стоял за спиной Котова и думал только об одном...
Что с Леной?
Когда они добрались до места, сердце ходило ходуном от предвкушения долгожданной встречи. Женя спецoм не снял балаклавы: отчего-то верилось, что любимая узнает его даже когда он совершенно неотличим от других. Узнает, обрадуется и заплачет. Окликнет по имени. А он сожмёт её, дрожащую, в объятиях и больше от себя не отпустит. Никогда.
Вот только в фургоне Лены не оказалось...
И теперь
Изнасиловал и убил...
Жуткие слова не умещались в сознании, и хотелось оторвать себе уши, лишь бы не слышать их в стопервый раз.
- Один из них... такой с рыжеватой бородой, схватил её за волосы и поволок в кусты, подальше от дороги, - продолжила блондинка.
Евгений зажмурился и покачнулся. Не мог он больше выслушивать всё это дерьмо! Сколько можно? Нахрена снова и снова прокручивать одно и то же? Ведь заранее ясно, что она дальше скажет!
Но Котов ловил каждое слово.
- Что произошло дальше?
– спросил полковник, и Женя едва не зарычал.
- Понятно что...
– Светловолосая красавица опустила глаза и шмыгнула носом.
– Её изнасиловали.
- Вы это видели?
- Нет...
– девушка передёрнула плечами.
– Но слышала. Мы все слышали. Она кричала и плакала. Звала на помощь.
Евгений стиснул кулаки и сжал зубы.
Сколько можно!
- А выстрелы вы слышали?
– не унимался полковник.
- Да, - мрачно изрекла блондинка.
- Сколько времени длилась остановка?
Блондинка задумалась.
- Точно не скажу, но долго. Очень долго.
- И чем занимались ваши похитители всё это время?
– дядя Коля сцепил в замок волосатые пальцы-сардельки.
- Понятия не имею, - вздохнула девушка.
– Нас заперли в фургоне и не выпускали. Мы слышали только ругань, и то не понимали ни слова. Чисто по интонации догадались: они же не по-русски ругались, а на своём... Ну а потом начали стрелять. Правда, не рядом, а где-то далеко.
- Понятно...
– полковник нахмурил кустистые брови и выдал: - Имело место что-то такое, что озадачило вас, показалось нелогичным, странным, или просто привлекло внимание?
Похожий вопрос он задавал многим, но... ни одного толкового ответа так и не получил: перепуганные девчонки никак не могли собраться с мыслями.
Наверное, поэтому, когда блондинка неожиданно выпалила "Да" Котов вскинул голову и впился в неё взглядом, а Женя напрягся, точно струна.
- Мне показалось...
– робко начала она.
– Показалось, будто эта девушка... как бы это сказать... ну...
Евгению почудилось, что Николай Степанович сейчас заискрится от напряжения, но полкан сдержался и торопить свидетельницу не стал. Даже не "нукнул". Терпеливо выждал, пока та продышится, и чуть подался вперёд. Блондинка сделала то же самое.
- Мне показалось, будто она нарочно спровоцировала того бородатого!
– сообщила девушка громким шёпотом, сверкнув васильковыми глазищами.
– Я стояла рядом и видела, как она на него глянула. Прямо ух! И говорила дерзко, словно не боялась вовсе.