Приключения 1974
Шрифт:
Наспех перекусив, Алексей выскочил из дома. По привычке завернул к газетному киоску. Не раскрывая «Советского спорта», нырнул в ближайшие двери метрополитена. Только в вагоне, прижатый к задней стенке прибывающими на каждой станции пассажирами, он ухитрился развернуть газету. Его толкали в бок, в спину, кто-то бесцеремонно выбил листы из рук, но он упрямо пробегал глазами по полосам. В конце четвертой страницы Алексей увидел маленький черный квадратик некролога.
«...с прискорбием сообщают о трагической гибели выдающегося советского стрелка,
«Вот те на! — Алексей от удивления присвистнул. — Еще два дня назад читал, что Мамлеев — наша самая большая надежда на предстоящих Олимпийских играх, верная золотая медаль... Вот тебе и медаль...»
Алексей продолжал машинально просматривать газету, но мысли его вновь и вновь возвращались к некрологу. Когда он подходил к управлению, стрелки больших уличных часов показывали пять минут десятого. «Опять опоздал», — с раздражением подумал Алексей.
Он солидно, словно опоздание на работу было дозволено ему начальством, предъявил дежурному удостоверение и прошел в свою комнату. Здесь стояло четыре больших стола, к каждому, словно для устойчивости, притулились коричневые тела несгораемых шкафов. И, хотя в комнате работало четверо, Алексей не помнил, чтобы за год его работы они собирались вместе больше чем на час. Командировки, задания, срочные вызовы...
Вошел старший следователь Петр Петрович Стуков, его кабинет находился напротив.
«Интересно, — подумал Алексей, — этот Стуков хоть когда-нибудь в жизни опаздывал на работу или вот так всегда — минута в минуту на месте?..»
А Стуков, словно угадав, о чем думает Алексей, сказал ему с усмешкой:
— Начальник отдела тебя разыскивал. Уже дважды звонили из приемной...
— Он что, специально меня выслеживает? Прямо особое чутье у нашего шефа на опоздания инспектора Воронова! Как задержался на минуту или вышел, так уже вызывали...
— А ты объявление над столом вывешивай: «Ушел на обед, если не вернусь, то и на ужин», — с ехидством посоветовал Стуков. — Или задерживайся на час, на два. Тогда опоздание будет выглядеть не опозданием, а задержкой на объекте! Как у всех других людей...
Воронов хотел было ответить что-нибудь резкое, но сдержался и пошел к двери. Уже на пороге обернулся и спросил Стукова миролюбиво:
— А не знаешь, зачем вызывал?
— Не знаю, товарищ Воронов, не знаю. Наверно, ответственное дело поручить хочет, — сказал Стуков и скривил страшную рожу.
— Ну и язва ты, Петр Петрович! — покачал головой Воронов. — Ты же прекрасно знаешь, что таким бездарностям да еще разгильдяям, не обладающим элементарным запасом усидчивости, ответственных дел не поручают.
— Ну, почему же? По ошибке все могут... Даже дело поручить!
Начальник отдела был занят. Секретарша продержала Воронова в приемной почти полчаса.
«Это не случайно. Не иначе как в отместку, что не явился вовремя».
Но когда открылась дверь кабинета и оттуда поспешно вышли два следователя, Воронов понял, что его подозрительность насчет мести
— Товарищ полковник, инспектор Воронов по вашему вызову...
— Садитесь, Воронов... — довольно сухо сказал начальник отдела, и Воронову вновь почудилась угроза выговора. — У меня к вам поручение. Оно касается одного дела, которое... — Он хотел, очевидно, дать свою оценку делу, но передумал и вдруг неожиданно спросил: — Вы, кажется, занимались стрельбой?
— Да, — удивленный таким неожиданным вопросом, неуверенно ответил Воронов. — Уж не касается ли дело трагической гибели Мамлеева?!
— О?! Похвально, что инспектор МУРа начинает свой рабочий день с просмотра газет, в их числе и спортивной. Если только по этой причине вы иногда задерживаетесь с приходом на работу, то можете считать, что я вам простил все ваши опоздания. Заранее... Вперед...
Полковник Жигулев повернулся в кресле и взял с самого дальнего конца стола тощую, почти пустую папку. На ней даже не было поставлено порядкового номера.
— Произошел несчастный случай во время отборочных соревнований. У стрелка Мамлеева разорвало патронник. Штука довольно редкая. И на этот раз, к сожалению, трагическая. Обычно вы знаете, что бывает?
— Да, — Алексей утвердительно кивнул головой. — Отбивает плечо, скулу набьет, если попался старый или неудачный заряд. Иногда щеку так раскрасит... И уж тогда не до стрельбы... Если врач вообще от соревнований не отстранит...
— Вот-вот, — сказал полковник, — на этот раз последствия куда хуже — погиб человек... Выезд на место происшествия, осмотр оружия, выводы экспертизы позволяют считать происшедшее несчастным случаем. В этом, по крайней мере, убеждают многие специалисты. Но не все...
Полковник Жигулев замолчал, словно раздумывая, надо ли сообщать Воронову, что ему еще известно о смерти Мамлеева.
— Отправитесь на стенд «Локомотив», найдете Николая Прокофьева. Это бывший старший тренер сборной страны. Потом, кажется, начал пить и сейчас работает не то просто тренером, не то методистом. Он мне звонил... — Полковник опять задумался. Утверждает, что история с Мамлеевым не случайность. Поскольку погиб человек, да еще есть такое предположение, следует проверить. Попробуйте присмотреться, что к чему... Только, пожалуйста, без натяжек. Если убедитесь, что несчастный случай, так и запишем. Не нравится мне звонок этого Прокофьева...
Начальник отдела передал Алексею тощую папку.
— Здесь заключение Федерации стрельбы и данные вскрытия. Не густо... А вы, кстати, занимались какой стрельбой — стендовой или пулевой?
— Пулевой, товарищ полковник, — как бы извиняясь, ответил Воронов. — А здесь, насколько я понимаю, речь идет о круглом стенде.
— Тогда не стесняйтесь тревожить специалистов. Где стенд «Локомотив» находится, вы знаете. Думаю, десяти дней на исполнение хватит.
Только в коридоре до Алексея дошло, насколько бесцветным и неинтересным — даже трудно назвать делом, — было новое поручение.