Приключения 1979
Шрифт:
Глава 7
ЕЩЕ КОСВЕННЫЕ УЛИКИ
Эта машина появилась в ущелье в 20 часов 47 минут. Уже стемнело, и Рахимбаев следил за ней по движению фар.
Машина приближалась к похожему на могильную плиту камню, за которым капитан устроил засаду. Рядом с ним лежал Холбек. Он прижался к земле и старался не дышать.
Вскоре они уже могли различить, что это грузовик ЗИЛ-150. Как нарочно, машина остановилась перед камнем. В кабине сидели двое. Шофер выключил
— Выходи! — приказал он кому-то. В кабине замешкались. Тогда он повторил резче: — Что, я тебя должен ждать? — В голосе прозвучала угроза.
Рахимбаев увидел женщину. Одним прыжком он оказался перед шофером. Ослепил лучом карманного фонаря.
Шофер был рослым. Едва уловимым движением выхватил из-за голенища нож. Капитан выбил нож и рванул его руку на себя. Шофер вскрикнул от боли.
Холбек пронзительно свистнул, подзывая Усмана. Старший чабан вскоре появился со сворой собак. Шофера связали. Он лежал в кузове, пытаясь сбросить веревки.
— Не дури! — приказал Усман. На всякий Случай он захватил с собой овчарку. Она щерилась, показывая клыки.
Капитан Рахимбаев сел за руль. До Зангора было сорок минут езды...
— Итак, ваша фамилия Жосанов? — спросил полковник.
— Жосанов, Жосанов, — охотно согласился шофер. — Только в чем я виноват, гражданин начальник?
— Во-первых, вы оказали сопротивление работнику милиции.
— Так ведь кто его разберет? В чупане был.
Нож лежал на столе. С искривленным клинком. Не тот ли?
— Еще вы обвиняетесь в попытке изнасилования.
Жосанов побагровел.
— Да я эту гниду... Да я... — Он не находил слов.
— Вы завезли ее в ущелье, — сказал полковник. — Это вы не будете отрицать?
Жосанов в бессильной злобе сжал кулаки.
— Никого я не завозил! Она сама говорит: свернем в ущелье. — Вид у него стал жалкий. — Завязал я, гражданин начальник. А тут эта гнида. Сама, понимаете?..
— Вот так встреча! — удивился Саидов, — Маркина?
— Здравствуйте, здравствуйте, — закивала женщина, которую завезли в ущелье Каллаканд.
Ей было лет двадцать пять. Широкобедрая, пышногрудая. Густо намалеванные глаза с поволокой.
Саидов хорошо знал ее историю. Связалась с перекупщиками. Занималась махинациями. Транжирила молодость. В последний раз отбыла срок в исправительно-трудовой колонии и тут же закружила голову инженеру из Омска. Познакомились в кинотеатре. У нее оказался лишний билет. Потом инженер прибежал в милицию: помогите, ограбили. Узнали по почерку — Маркина. Инженер увидел ее в отделении и... все простил. Стал уверять, что ничего она у него не взяла...
— Пишите заявление, — сказал Саидов. —
— Нет уж, — сказала Маркина. — Не буду я писать такое.
— Но ведь он завез вас в ущелье?
— Завез.
— Это вы ему показали ущелье или он сам свернул?
— Вот еще... показала. Что у меня, стыда нет?
— Значит, все-таки он завез вас в это ущелье?
— Ну да.
У Маркиной оказалась приметная сумка. Темно-коричневая с двумя отделениями. На длинном ремне. Не Симбирцевой ли?
— Откуда у вас эта сумка? — спросил Саидов.
— Купила в Ташкенте.
— Точнее.
— В ЦУМе...
Утром пригласили для опознания Каратаева. Инженер сказал не раздумывая:
— Это сумка Симбирцевой! Одна застежка не запиралась. Она положила в сумку тетради, а застежка не запиралась.
Но застежки запирались.
Дианинов вспомнил про журналиста. Пирмухамедов еще был в районе. Пригласили в отдел.
— Ее сумка! — выбрал из десятка других, разложенных на столе.
— Чем можете доказать?
Он не приближался к столу, словно боялся дотронуться до сумки.
— Ремень был надорван. Сшит черными нитками.
Ремень оказался целым.
— Может быть, в самом деле купила она эту сумку? — засомневался Саидов.
— Запросите Ташкент, — сказал Дианинов.
Экспертиза признала: нож, изъятый у шофера Жосанова, не имеет зазубрин. Стало быть, это не тот нож, каким была убита Симбирцева.
На очной ставке Жосанов сказал твердо:
— Ты мне показала это ущелье!
— Ну я, — вдруг согласилась Маркина. — Что тут такого?
— Откуда вам известно это ущелье? — спросил Дианинов.
— Ниоткуда. Просто увидела ущелье и говорю: свернем.
— Завязал я, гражданин начальник! — уверял Жосанов.
— Ладно, — вдруг сказал Дианинов. — На этот раз вы свободны.
— Вот спасибо!
— Жосанов! — вернул его от дверей полковник. — Нож забыли.
— Да ну его к черту! — стал открещиваться Жосанов...
— Темнишь, Маркина, — сказал Саидов, показывая телеграмму из Ташкента, — Не было в ЦУМе таких сумок.
— Дайте закурить.
— Ну? — спросил Саидов, подвигая к ней портсигар.
— Ладно, — согласилась она. — Все равно вы меня так запрячете, что он не достанет. В конце февраля, — сказала Маркина, — была я в Зангоре. Крохотный городок. Не развернешься. Вышла на шоссе. Проголосовала. Подобрал грузовик (в марках не разбираюсь). Шоферу на вид лет сорок. Костлявый. В тюбетейке. Синих очках. «Сколько возьмешь?» — спрашиваю. «Не обеднеешь». Посадил он меня в кабину, а чемодан закинул под брезент в кузов.