Приключения 1986
Шрифт:
— Постой, постой, — брови полковника еще круче поползли вверх. Теперь он уже действительно недоумевал. — Ты что же, считаешь, что она почти три дня сидела взаперти? Без воды и пищи?
— Получается так. Вода у нее, правда, была. Несколько бутылок тонизирующего напитка «Байкал».
Ковалев не уступал:
— И что же, по-вашему, никто ее не слышал? Она же небось такие концерты закатывала!
— Товарищ подполковник, гараж расположен в отдалении от жилого массива. Конечно, она стучала, звала на помощь, сигналила. Однако у строения толстые стены. У нас имеются показания свидетельницы Кузиной,
Подполковник поднялся из-за стола. Дудин и Поздняков пружинисто вскочили со своих мест.
— Сидите, сидите! — проворчал Ковалев, расхаживая по комнате все с тем же недоуменным выражением лица. Затем остановился напротив Позднякова. — Значит, вы оба полагаете, что Мальцев открыл дверь гаража, выпустил эту тетю, а она взяла да в порядке благодарности огрела его лопатой. Так, что ли?.. Мотивы, мотивы ее каковы?
Дудин, обменявшись взглядом с Поздняковым, не смог сдержать обескураженного вздоха.
— Вот здесь слабое место. Мы еще многого не знаем. Сколько времени подозреваемая находилась с Мальцевым? Знакомы ли они? Была ли у них какая-либо беседа или ссора? Хотела ли она его убить или это случилось непредумышленно, сгоряча?
Поздняков привстал со стула.
— Разрешите, товарищ подполковник? Я так понижаю, что, если бы она просто хотела сорвать на Мальцеве свою злость, то стукнула бы и ушла! А она ведь еще хладнокровно ограбила!
Ковалев налил из стоявшего на подоконнике графина воды в стакан, залпом выпил.
— Да, загадочка. Но тем больше активности мы должны проявить! Надеюсь, понятно? — И уже более спокойным тоном: — Как с Лавриковым?
— Пока никак, — ответил Поздняков уныло. — Врачи все еще запрещают допрашивать его.
— Нескладно получилось… Дудин, меры для розыска вещей Мальцева приняли?
— Меры принимаем. Все комиссионные магазины нами предупреждены на тот случай, если им станут предлагать часы, похищенные у Мальцева.
— Так, хорошо. А сведения о заявлениях в отношении без вести пропавших запрашивали? Ведь если она три дня домой не приходила, родственники наверняка забеспокоились. Далее. На случай, если она приезжая, проверьте гостиницы, общежития. Действуйте, товарищи!.. Не мне вас учить, Дудин… Да, вот еще что. — Ковалев потер ладонью выпуклый лоб. — Позвоните в прокуратуру Головачеву, доложите ему о результатах.
Легко сказать: найти эту женщину! А как? Где? Дудин начинал злиться, что в общем-то ему было несвойственно. Но сейчас его удручало сознание собственного бессилия. Прошло еще несколько дней, а они не сдвинулись с мертвой точки. Ни дополнительная отработка жилого сектора, ни различные проверки и другие оперативные действия не дали результатов. Нет никакой женщины. Как сквозь землю провалилась.
Что сказать начальству! Ведь Ковалев с плохо скрываемым нетерпением вскидывал брови и смотрел на Дудина почти осуждающе: что же ты, мол? Такой удачливый сыщик, а здесь прокол.
И вдобавок Головачев каждый день душу мотает: «Ну, чего, мужики? Есть новости?» «Чаво, чаво, — в сердцах передразнивал Дудин. — А ничаво». Иссякли мужики. Тупик… И опять возмущение и злость на себя: как это так — не можем? Ведь она где-то ходит!
3
Но настал все-таки момент, когда Ковалев, оглядев Дудина так, будто видел его впервые, раздумчиво изрек: «Везучий ты, однако, парень, Дудин. И за что тебя фортуна любит?» — «За старание!» — ответил Андрей. Посмеялись.
А произошло вот что.
В один из дней, пребывая в унылом настроении, Дудин после работы не поехал домой (Ирина была на курсах иностранных языков, Танюшка — у бабушки), а заскочил к своему товарищу — Вадиму Антошину, с которым когда-то учился в юридическом институте.
Антошин занимал должность заместителя начальника отделения милиции в окраинном районе города. Увидев друга, он обрадовался, скоренько завершил неотложные дела и предложил зайти к нему в гости.
К автобусной остановке пошли проходным двором мимо дощатого забора и низеньких обветшалых домиков. Начинало смеркаться. Вдалеке, между домами, багрово пылало закатное небо, предвещавшее ветры и осеннюю стужу.
— Понимаешь, — делился своими заботами Дудин, — никаких следов. Куда она могла подеваться, ума не приложу!
Антошин открыл рот, словно желая что-то сказать, но промолчал. Тут в узкой каменной арке ворот им навстречу попался мордастый старикан. Одет он был в зеленую ковбойку, расстегнутую на груди, довольно засаленный пиджак и мятые брюки. Приметив Антошина, старикан широко заулыбался, скаля прокуренные зубы.
— Вадим Михалыч, мое почтение!
— Все гуляешь, дедуля? — осуждающе спросил Антошин, замедляя шаг. — Когда угомонишься? Уж скоро семьдесят!
Старикан и ухом не повел, только оскалился еще больше.
— Ты, Михалыч, моих годков не трогай. Понял?
Антошин, остановившись, поинтересовался.
— Нашлась твоя Томка?
— А как же! — Старикан просто сиял довольством. — Нет, ты послушай, Михалыч. Пришла, значит, голодная. Значит, на дачу на какую-то приехали, на острове. А у них катер сломался…
Антошин презрительно покривился.
— Э-эх! На дачу, на катере… Небось опять у какого-нибудь хахаля ночевала…
— Чево ж он ее не покормил-то? — дед, казалось, был искренне изумлен столь низким уровнем сервиса.
— Не знаю, что и чего, только еще раз тебе говорю: пропадет девка. Когда ее родители возвращаются?
— А кто их знает! — Артюхов заскорузлой ручищей поскреб затылок. — Может, на будущий год.
— Ничего ты, Николай Тимофеевич не знаешь. В общем, я тебя предупредил… — Антошин повернулся к нему спиной. — Пошли, Андрюша.
Пройдя немного, Дудин, посмеиваясь, спросил:
— Чем это он тебя донимает?
— А ну его! — Вадим скорчил гримасу. — Понимаешь, Томка, внучка его, симпатичная девчонка. Родители на Крайнем Севере, оставили ее вот на этого обормота. А он попивает. Бабка-то у него в прошлом году умерла. И Томка загуляла. На работе, куда ни устроится, больше двух-трех месяцев не задерживается, домой ночевать не приходит. А дед этот, как ее нет, так ко мне: ищите, мол! Последний раз в прошлый понедельник прибегал.