Приключения 1986
Шрифт:
Дудин взял графин и налил ей полстакана воды.
— Выпейте. Слезами горю не поможешь.
Она глотнула, брезгливо поморщилась — вода была теплая, застойная.
— Дали бы лучше сигарету…
Он пододвинул ей пачку «Явы» и коробок спичек. Выждав, пока она сделает затяжку, заговорил, глядя на нее в упор:
— Слушайте меня внимательно, Артюхова, я хочу, чтобы вы поняли. Гражданин Мальцев Василий Савельевич 27 августа в десятом часу вечера был убит и ограблен возле гаража вашего знакомого Лаврикова. И у нас есть все основания полагать, что совершили это преступление вы, Тамара Алексеевна.
— Что?! — она выронила сигарету.
— Мы располагаем вескими доказательствами.
— Нет! Нет! — Кажется, до нее наконец по-настоящему дошло, в чем ее обвиняют. Побелела, вскочила, руки прижала к груди, замотала головой, даже ногой топнула.
— Сядьте, Артюхова, — приказал Дудин. — И отвечайте по существу. Без истерики.
— Да, вам бы так… — заговорила она, всхлипывая, давясь слезами. — …Три дня… не евши… в темноте… лампочка перегорела… сигналила, кричала, стучала… Озвереешь… А потом… Я думала, явился этот хмырь Сережа… Наиздевался и… Меня аж всю затрясло! Схватила… что попалось под руку и ударила… Только один раз! Он сказал: «Ой!», отступил назад и упал… Я лопату бросила и к дороге. А после опомнилась: это же не он. Не Сережа! Я назад… Думаю, может, помощь нужна. Но… — Она внезапно осеклась…
— Что же вас остановило?
Артюхова вздохнула, вытерла ладошкой глаза, сказала проникновенно.
— Другой человек там был! Вот. Честное слово!
Перед отъездом в аэропорт Цурцумия отвез Дудина на берег моря искупаться. Жара начинала спадать, но клонившееся к закату солнце еще сияло вовсю и нагретая за день вода приятно нежила тело. Дудин шумно нырнул, ощутив проникающую во все поры свежесть, проплыл немного под водой, вынырнул, блаженно расслабившись, забыв на миг обо всем на свете, и брассом заскользил к буйкам.
Когда он выбрался из воды, отфыркиваясь и с наслаждением оглаживая себя ладонями, Цурцумия (сидел, подстелив газеты, на берегу), сверкая улыбкой, сказал:
— Хорошо? Приезжай почаще, дорогой.
— Только уж лучше по другому поводу, — откликнулся Дудин, перешагивая через крупные камни-голыши.
Такими же камнями, плотно утрамбованными, был вымощен участок дорожки около гаража, на которой нашли труп Мальцева. Мысли Андрея вернулись к обстоятельствам дела. Если все, что говорит Артюхова, подтвердится, первоначальная версия следствия летит к черту и придется начинать второй раунд. Он заспешил одеваться, прокручивая в памяти видеоленту заключительной части их разговора.
«Другой человек там был! Вот. Честное слово!» — «Да ну? (Скептически). Очень интересно. И что же он делал?» — «Я, когда подходила, смотрю — чья-то тень. Я думала вначале, это тот поднимается. А после слышу, он с земли кричит: «Ты что, Ермолай?!» А другой его — ррраз! Аж лопата звякнула… И стон…» — «Вы уверены, что все происходило именно так? Описать этого другого человека можете?» — «Нет, я его не разглядела! Темнело уже…» — «А он мог вас видеть?» — «Не знаю. Я за кустом остановилась. Там куст растет». («Тут она сказала правду. На пустыре метрах в тридцати от гаража есть куст, и действительно около него обнаружены ее следы».) — «Значит, незнакомый вам человек ударил лежащего на земле Мальцева — и что дальше?» — «Дальше ничего. Я сильно испугалась и убежала». — «Почему вы считаете, что слышали голос Мальцева, а не того, другого?» — «Так ведь голос-то был слышен с земли… И потом, вы же сказали, Мальцева не Ермолаем зовут!» — «Еще один вопрос: откуда у вас деньги на эту поездку?» — «Родители прислали… И Гоги не жмотничал…» (Теперь она сидела смирно, прикрывая ладонями вылезающие из-под короткого пляжного платьица неуместные коленки. В облике ее проступило что-то покорное, щенячье.) — «Скажите, вы мне верите?» (Он, не торопясь, размял в пальцах сигарету.) — «Артюхова, у вас не возникла мысль прийти к нам и все честно рассказать?» — «Так бы вы мне и поверили! Вы вот даже сейчас не верите. (Скорбным голоском.) Что же мне теперь будет, а? (Он выключил бесполезный вентилятор, отер лоб и шею платком.) — «Это решит суд. А пока вам придется прервать свою прогулку. Полетите со мной, Артюхова».
ДРУГОЙ?
1
— Ваши соображения?
— Пудрит она нам мозги, — сказал Поздняков. — Обычный способ поведения преступника в такой ситуации.
— А твое мнение? — обратился Головачев к Дудину. Тот пожал плечами.
— Может, и пудрит. Но лично у меня кое-какие сомнения появились.
— А всякое сомнение, как известно, толкуется в пользу подозреваемого, — сказал Головачев.
Десять минут назад он закончил допрашивать Артюхову. Она слово в слово повторила свои показания, данные накануне Дудину. Настроение у всех было неважнецкое. Думали: задачка с одним неизвестным (вернее, с одной), оказалось — с двумя. Они обменивались мнениями, намечая план дальнейших действий… Тщательно проверить показания Артюховой… Пересмотреть версию… Еще раз скрупулезно проследить последний день Мальцева: встречи, контакты…
— В общем, лыко-мочало, начинай сначала, — с иронией подытожил Поздняков.
Головачев устало улыбнулся.
— Выходит, так. Надо еще поработать среди населения. Не допускаю, чтобы Мальцев пришел к гаражу незамеченным. Возьми это на себя, Андрей Борисович. А тебе, Поздняков, придется дополнительно опросить жену Мальцева, его родственников, друзей, сослуживцев, — возможно, и всплывет какой-нибудь Ермолай.
— Если он вообще в природе существует, — пробурчал Поздняков. — А если она его выдумала? Или это случайный гастролер? Тогда ищи-свищи?
— Давайте проведем следственный эксперимент, Олег Федорович, — предложил Дудин. — Свозим Артюхову на пустырь, проверим, могла ли она слышать и видеть то, о чем рассказывает.
— Непременно, — поддержал Головачев. — И вот еще что: я назначу повторную судебно-медицинскую экспертизу. Важно уточнить, есть ли разница между первым и вторым ударом. Если Артюхова не врет, то второй удар, нанесенный Мальцеву, должен отличаться по силе и направлению. Труп, конечно, придется эксгумировать… У вас еще есть ко мне вопросы?
Оставшись один, Головачев несколько минут сидел, погруженный в раздумье. Не то чтоб он сразу поверил в искренность Артюховой (хотя и обыск у нее на квартире ничего не дал, зря только расстроили деда, Николая Тимофеевича), но ведь он и раньше допускал присутствие в этой истории другого. Теперь версия получила подкрепление.
Следующие два дня они методично отрабатывали все линии намеченного плана. Однако успехами похвастаться было нельзя. На третий день Головачеву позвонила жена покойного Мальцева Ольга Ивановна и попросила срочно принять ее.
С Мальцевой пришел респектабельный молодой человек в очках, очень ухоженный, в добротном импортном плаще и сером костюме в полоску. Это Чуркин Александр Степанович, Васин товарищ, пояснила Ольга Ивановна, он-то все и расскажет.
— Я оказался в совершенно идиотском положении, — огорченно сказал Чуркин. — Я же ровным счетом ничего не знал! У Ольги был день рождения. Можно сказать, юбилей. Я ей позвонил, чтобы поздравить и заодно спросить, как ей понравился подарок. Она говорит: «Какой подарок?» — «Который сделал Василий Савельевич!» И тут меня ошарашили, представляете? Я как услышал, чуть не упал!