Приключения двух друзей в жаркой степи (Плюс тридцать пять градусов)
Шрифт:
Кругом народ ходит — в совхозной конторе начало рабочего дня. Останавливаются, смотрят, посмеиваются. Но к самим траншеям им не попасть: вокруг места раскопок на кольях натянуты веревки. Мальчишки, конечно, с веревками не очень считаются, ныряют под них — и к ямам, где работают студенты. Но долго не задерживаются. Глянут — и сразу обратно за веревку. Потому что у нас есть своя добровольная охрана: двое здоровых деревенских ребят. И начальник охраны тоже есть. Ростом поменьше тех двоих, но такой глазастый — все замечает. Он утром
К нам заявляются не только любопытные. Многие приходят по делу. Приносят дяде Володе на консультацию всякие железки, кости, даже тряпочки.
— Вот, нашли вчера на огороде.
Дядя Володя осматривает внимательно:
— Сдайте в утильсырье.
И предупреждает:
Только сами ничего не копайте. Заметите что — мне скажите. Я приду и посмотрю.
У них здесь, в деревне, настоящая эпидемия — дядя Володя мне еще утром говорил. Все копают, все ищут, особенно мальчишки. А что ищут — сами не знают.
Пришла старушка одна. Сгорбленная вся, но веселая.
— Ах, детки, детки, почему я в ваше время не родилась? Вот бы я вам накопала костей! Как слышу по радио песню геологов, не могу, сердце вперед просится. А вот ноги не пускают, ноги старые… Вы в воскресенье работать будете или отдыхать?
— Поработаем, бабуся.
— Вот я к вам в воскресенье приду и накопаю. В будни, мне нельзя, в будни Феньке на работу, а мне с дитями. А в воскресенье Фенька дома. Приду к вам в воскресенье. И дядю своего приведу. Он хоть и не молодой уже, девятый десяток пошел, а еще бодрый. Поможем вам.
— Спасибо, бабуся, приходите, ждем.
— Эх, не в то время я родилась, не в то. Малой была, стали мы с мальчишками Чертов курган капать, вон тот, отсюда видать, кустарник на нем. Отец узнал — ремнем отодрал; не тревожь, мол, покойничков. А ведь кто знает, что в том кургане было? Еще дед, помню, сказывал, давным-давно там уздечку золотую выкопал один человек, богатый-пребогатый стал!
Дядя Володя рассмеялся:
— Ну, это сказки, бабуся!
— Нет, милый, не сказки — чистая правда. Только далеко она от нас, эта правда, вот и сказкой нам представляется.
Старушка ушла, а я все не мог забыть ее слова о сказках. Они странно перекликались со вчерашним разговором с Сашкой в поезде.
Я спросил дядю Володю:
— Разве в том кургане не могли быть золотые вещи? Он усмехнулся:
— Могли. Но уже и так все в деревне копают. А узнают еще про бабкино золото — представляешь, что будет?.. Вот кончим здесь, останется время — вскроем два-три кургана. Только я не очень надеюсь на ценные находки.
— Почему?
— В большинстве курганов уже до нас побывали. Не археологи — могильные воры, авантюристы всякие. Еще в восемнадцатом веке, в начале девятнадцатого. Сибирским могильным золотом вовсю торговали на российских ярмарках…
Тут его перебил Слава — он рыл яму неподалеку от нас, вместе со студенткой Ритой, — маленькая, молчаливая, тихая, никогда не смеется.
— Владимир Антонович! Еще один!
Я побежал к ним. Интересно, как они родятся, эти древние горшки?
Из земли выступал еле заметный круг. Дядя Володя нагнулся, посмотрел:
— Чуть расчистите — и накройте бумагой.
Если горшок сразу из сырой земли попадет на солнце, он рассыплется. Это я уже знал.
И вот Слава с Ритой принялись за горшок. Легли рядом с ним на землю и давай ковыряться. Ножичком, щеточкой. Осторожно, дыхнуть боятся. Потом сфотографировали горшок, замерили яму, план нарисовали, записали размеры.
Столько возни с простым горшком!
Наконец вытащили. Дядя Володя присел у ямы на корточки, наморщил лоб:
— И опять никаких костей! Что за могилы такие! Сожжение, что ли?
— Остались бы следы, — сказал Слава.
— А вы внимательно смотрели?
— Владимир Антонович! — Слава укоризненно покачал головой. — Слава богу, не первый уже год. Каждую песчинку перебрали. Верно, Рита?
Рита кивнула.
— Загадка! — дядя Володя тер подбородок. — Горшок есть, а его хозяина нет. Третий случай. И все на одном пятачке. Вот, вот и вот, — показал он. — Почти рядом.
Слава предложил:
— Надо объявить конкурс. За первое место — двойная порция щей, за второе — пачка «Казбека» из ваших запасов. Согласны, Владимир Антонович?
— Заметано!
— Братва! Перекур! — крикнул Слава. — И шевелите мозговыми извилинами.
Перестали капать. И тут же поступила первая идея:
— Летаргический сон. Горшок уже положили в могилу, а покойник взял да проснулся.
— Не пойдет! — сказал дядя Володя. — Тогда бы и горшок вытащили. По тем временам — слишком большая ценность.
Встал Слава, оперся о лопату:
— Сделано специально, чтобы создать трудности для будущих археологов. Претендую на второе место. Не гордый.
— Оригинально, но бездоказательно.
— Особый, еще неизвестный науке обряд, — тут же сделал Слава еще одну заявку.
— А по-моему, покойник просто исчез.
— О! Кто сказал? — спросил дядя Володя.
— Я, — подняла руку Вера.
— В этом что-то есть, Козлова. Остается только додумать, в каких случаях покойники исчезают.
Все стали думать; и я тоже. Но ничего путного никто так и не придумал. Снова взялись за работу.
Время приближалось к полудню, стало очень жарко. Нашли еще один горшок, еще. Мне было все равно, а они радовались.
— Ты счастливый! — шлепнул меня по спине Слава— мало ему своей спины. — Приезжай почаще.
— А я не собираюсь уезжать.
Перекуры становились все длиннее. Студенты устало валились в тень у забора, тянули из кружки ледяную колодезную воду, за которой бегали ребята из охраны.