Приключения Фарго
Шрифт:
Когда чай был допит, Пушпа ловко упаковал кружки, и все пошли дальше, на этот раз включив налобные фонари. Снова Пушпа шел первым, а замыкал Аджай.
Туннель повернул налево, потом направо и внезапно закончился у вертикальной стены. Прямо впереди на уровне груди в известняке была вырезана арка. Пушпа обернулся и несколько секунд говорил с Карной, потом Карна сказал Сэму и Реми:
— Пушпа понимает, что вы не буддисты, и понимает, что нам предстоит довольно сложная работа, поэтому он не станет просить нас соблюдать все буддийские обычаи. Он только
Сэм и Реми кивнули.
Пушпа нырнул в арку и сделал шаг влево, за ним последовали Сэм, Реми и Аджай. Они оказались в коридоре. На стене перед ними были нарисованы поблекшей красной и желтой краской незнакомые символы, а также сотни строк текста, который они посчитали диалектом лова.
Карна шепотом сказал им:
— Это своего рода приветствие, по сути исторически установившееся введение в систему пещер. Ничего специально связанного с Теурангом или Шангри-Ла.
— Это природное или сделано человеком? — спросила Реми, показывая на стены и потолок.
— На самом деле то и другое. В то время, когда создавались эти пещеры — примерно девятьсот лет назад, — лова, жившие в этой местности, верили, что священные пещеры даны им природой в зародышевом состоянии. Как только пещеры были открыты, лова могли раскапывать их в соответствии со своей духовной волей.
Вслед за Пушпой группа продолжала двигаться по коридору; шли пригнувшись, пока не пришли к другому арочному входу. На этот раз проем был чуть выше Сэма.
За его плечом Карна с улыбкой сказал:
— Мы на месте.
На первый взгляд, главная камера казалась идеально правильным куполом диаметром десять шагов и высотой восемь футов, с потолком, сходящимся к круглому центру. На стене против входа располагалась фреска, которая занимала стену вдоль всего помещения и от пола до куполообразного потолка. В отличие от росписей в коридоре здесь символы, текст и рисунки были сделаны ярко-красной и желтой красками. Контраст со стенами цвета кофе был разительным.
— Великолепно, — сказал Сэм.
Реми, кивая, разглядывала фреску.
— Детали… Джек, почему здесь совсем другие цвета?
— Пушпа и его люди реставрировали эту фреску. Они используют старинную секретную краску. Даже со мной они не поделились составом, но Пушпа заверяет, что именно этот рецепт использовался девятьсот лет назад.
Стоя посреди помещения, Пушпа делал им какие-то знаки. Карна сказал Сэму и Реми:
— Обходим помещение. Не разговаривать. Головы склонить.
Карна по часовой стрелке провел их по пещере и снова остановился во входе-арке. Пушпа кивнул им, улыбнулся и наклонился к своему мешку. Достал пару керосиновых ламп и повесил на колышки в боковых стенах. Вскоре помещение заполнил янтарный свет.
— Чем мы можем помочь? — спросила Реми.
— Мне нужны диски и тишина. Остальное я сделаю сам.
Сэм достал водонепроницаемый футляр,
Сэм, Реми и Аджай сняли рюкзаки и уселись под стеной.
Почти час Карна работал без перерыва, молча измеряя символы на фреске и делая записи в блокноте. Иногда он отступал, смотрел на стену, что-то бормоча себе под нос, или начинал расхаживать туда-сюда.
Наконец он что-то сказал Пушпе, который стоял сбоку от него, сложив ладони перед грудью. Пушпа и Карна встали на колени, открыли футляр и несколько минут разглядывали диски Теуранга, по-разному прикладывая их один к другому, пока не нашли как будто бы удовлетворительную конфигурацию.
Затем Пушпа и Карна разместили диски над определенными символами и стали измерять расстояния между ними, негромко обмениваясь какими-то замечаниями.
Наконец Карна отступил, подбоченился и в последний раз осмотрел фреску.
— Сельма говорила мне, что вы любите сценарии типа «хорошая новость и плохая новость».
Сэм и Реми обменялись улыбками. Сэм ответил:
— Сельма подшутила над вами: на самом деле это она любит такие сценарии, а не мы.
— Но все равно, Джек, выкладывайте, — сказала Реми.
— Хорошая новость: нам не нужно идти дальше. Моя догадка была правильна — нам нужна именно эта пещера.
— Фантастика, — заявил Сэм. — И?…
— На самом деле это хорошая, хорошая и плохая новость. Вторая хорошая новость: у нас есть описание Шангри-Ла — или хотя бы знаки, которые подскажут нам, что мы близко.
— Ну, теперь плохая новость, — поторопила Реми.
— Плохая новость: на карте указана только тропа, по которой шел с Теурангом Хранитель Дхакал. Как я и подозревал, она ведет на восток через Гималаи, но всего на карте двадцать семь знаков на тропе.
— Переведите, пожалуйста, — попросил Сэм.
— Шангри-Ла может быть в любом из этих двадцати семи мест — отсюда до восточной Мьянмы.
30
— Вы уверены, что не передумаете, Джек? — спросила Реми. За ней на грязной взлетной площадке стоял сине-белый вертолет «Белл 206б Лонг-Рейнджер», гудя двигателем, — лопасти вращались, набирая скорость перед вылетом.
— Нет, дорогая, простите. И простите, что бросаю вас. У нас с летательными аппаратами взаимная ненависть. Когда я в последний раз летал в Британию, пришлось принять сильнейшее успокоительное.
Покинув накануне комплекс пещер, группа вернулась в Ло-Монтанг, чтобы перегруппировать силы и после мозгового штурма определить свой следующий шаг. Они знали, что он у них всего один: пройти по пути Хранителя Дхакала через восточную часть Непала, одно за другим исключая все места, указанные на карте-фреске.