Приключения Гаррета. том.2
Шрифт:
— Ты что, так и пойдешь, даже не согревшись? Мы с Тинни как раз заварили чай.
— Да, пожалуй, немного перекусить не повредит. — Тарп покачал головой, глядя на Торнаду. — Чего только не приходится делать для людей только потому, что они твои друзья!
Я воздержался от комментариев.
Плоскомордый как раз принялся за зачерствелый сэндвич, когда Синдж завопила. Мы выскочили из кухни. Синдж показывала на Торнаду: та издавала странные звуки. За которыми стояло серьезное намерение.
— Вперед! — Я выругался. — Давай, открывай эту чертову
Мы с Тарном ухватили каждый по руке, а Тинни принялась крутиться возле обутого конца — совсем как щенок, который хочет помочь, но не знает как. Синдж распахнула дверь настежь, и нас окатило порывом холодного воздуха. Это разбудило Торнаду, как раз когда мы переваливали ее через перила веранды. Она натужилась…
— Поберегись!
Дин возвращался. С повозкой — на этот раз, как я надеялся, не краденой. Грубое приветствие Торнады миновало его с зазором всего в несколько дюймов. Он был не один. Он всегда ухитрялся найти кого-нибудь, кто бы помог ему тащить повозку… Эге! Проклятье. Этот комок лохмотьев был единственным членом племени Коктагью, к настоящему моменту еще не присутствовавшим в комнате Покойника.
— Эй, входи поскорее в дом, пока тебя кто-нибудь не узнал.
Потенциальные наблюдатели вряд ли еще вернулись с войны — но зачем рисковать?
Торнада, перегнувшись через перила, просипела:
— Б-линда, ты с-сука, даже если ты х-харрошая девоч-ка! — Она хихикнула. — Но это, ч-черт побери, вр-ряд ли!
Она сделала попытку засмеяться, но желудок ей не позволил.
— Ступай в дом, — повторил я. — Подожди в коридоре с Тинни, пока я помогаю Дину.
Синдж тоже вышла наружу, в то время как Тинни взяла на себя Белинду — с очень малой долей своего обычного сочувствия.
— Ты что, черт тебя возьми, обчистил там весь рынок?
Плоскомордый сосредоточил внимание на Торнаде, которая делала попытки задохнуться собственной блевотой.
— Вы сами мне сказали приготовиться к осаде, — оправдывался Дин.
— Я так сказал, вот как?… Ну хорошо, а откуда взялась Белинда?
— Я наткнулся на нее на рынке. Она прикидывалась беженкой, предложил ей зайти к нам погреться.
Я охнул, согнувшись под тяжестью мешка с яблоками.
— Мне показалось, что так для нее будет лучше, чем отправиться на панель.
— Да, пожалуй… — Проклятье! Ну и тяжелый же этот мешок! — Но зачем она вообще здесь? Она должна сидеть дома и пережидать грозу. Она же не может не знать, что идет война!
— Думаю, она боялась, что там могут оказаться предатели.
— А что она знает о том, какая ситуация здесь?
— Она знает, что здесь тепло. И безопасно.
Я зарычал — утомление снова настигало меня. У меня начинали трястись коленки.
— Я не стал ей ничего говорить. Ее проблемы вызваны ее разногласиями с отцом. Возможно, для нее будет полезно встретиться с ним лицом к лицу.
— Хорошая мысль.
Не исключено. Однако мне не нравилось, когда он начинал решать, что будет лучше для кого-то другого. Он слишком часто проделывал это со мной.
Мимо прошла Синдж.
— И снова крысиная девица делает всю работу, в то время как люди стоят рядом и треплют языками.
Белинды не было в коридоре, когда я вошел в дом.
— Ой-ой-ой.
«Все под контролем. Присоединяйся к нам, когда избавишься от своего груза».
И оставить остальное Дину? Я не против.
71
Белинда сделала три шага в комнату Покойника. Затем застыла как вкопанная и воззрилась на своего отца. Чодо почувствовал появление нового лица — но не мог увидеть, кто это был.
«Забери с собой дьякона, когда будешь уходить. Посади его в повозку, избавься от него».
Дин помог мне. Почему-то я даже не подумал о том, как отнесется полковник Блок к факту освобождения нами его пленника. Возможно, такая беззаботность была вызвана у меня извне. Не удивило меня и то, что Мешок с костями захотел, чтобы жрец А-Лафа оказался на свободе. Мне следовало бы быть более подозрительным — с моим-то опытом…
После долгой прогулки по мерзким улицам мы с Дином оставили повозку невдалеке от Аль-Хара и похлюпали восвояси, обмениваясь выдумками о том, кто из нас больше устал. Придя домой, я обнаружил, что расположение сидячих мест в комнате Покойника за время нашего отсутствия было несколько пересмотрено. Котят оказалось достаточное количество, чтобы хватило по несколько штук на каждого из Контагью. Йимберский верзила похрапывал; Жнец Темиск выглядел так, словно был уже мертв. Правда, он все же дышал. Бедный Жнец! Единственная роль, которая ему теперь осталась, — это занимать собой пространство.
— А что с Плоскомордым и Торнадой? — спросил я.
— Торнада в твоем кабинете, — ответила Синдж. — А Плоскомордый пошел искать ее друга — и заодно кого-то, с кем хочет проконсультироваться Покойник.
— Кого? Зачем?
— Я не была посвящена в его планы.
Вот так у нас все обычно и происходит.
— Торнада в моем кабинете? Боги! Надеюсь, она вполне опорожнена?
— Теперь уже да.
Дин, пробурчав что-то насчет все возрастающего населения дома, скрылся из виду. Я было решил, что он пошел сообразить нам что-нибудь поесть, но выяснилось, что он просто потащил свою измученную задницу в кровать.
Я пристроился в комнате Покойника, опершись на стенку — свободных сидячих мест больше не оставалось. Как я подозревал, они и не собирались освобождаться в скором времени. Я был готов рухнуть от изнеможения (опять!), но не хотел пропустить ничего интересного.
Покойник творил какое-то логхирское чародейство над нашими лишенными способности функционировать гостями семьи. Ему ассистировала шайка котят.
Чодо был более живым, нежели когда-либо прежде. Я смотрел на него не отрываясь. Мне не было страшно, но я чувствовал себя несколько неуютно. В прежние времена, когда бы я ни оказывался рядом с крестным отцом, меня всегда охватывал ужас.