Приключения иммигранта - Алистер
Шрифт:
– Он не сказал, он почувствовал! Я не знаю, как объяснить! Так плохо... Я не понимаю! Я ему нравилась, и продолжала нравиться, и сверху это, как горячая пена, как неправильный звук... Как может нравиться женщина, которую так... так... не любишь?
– А потом?
– А потом я убежала.
И ревела где-нибудь на пляже... Вот несчастная девочка, а он еще удивлялся, зачем Бенджамен изолирует иммигрантов. Вот за этим. Понятно, что он о ней подумал и что почувствовал... но какие Таиша выбрала интересные слова... "Нравилась", "не любишь". Интересно, что они для нее
– Бедненькая, - посочувствовал Алистер, обнимая обиженную девушку поудобнее. Гиата, морщась расстроенно и обеспокоенно, гладила ее по плечам.
– Я тоже не понимаю, - пожаловалась она.
– Хотя у меня так было однажды.
– В Федерации другие обычаи, - попытался объяснить Алистер, подозревавший, что этого экскурса никто, кроме шпионов, не поймет.
– Женщины там не предлагают секс. А если предлагают, то они считаются непорядочными, и о них могут подумать, что они хотят денег за секс.
– Он так подумал?
– спросила Таиша, все еще всхлипывая.
– Наверняка.
– А почему это плохо?
– А у вас бывает?
– Не знаю, - несколько неожиданно ответила Гиата.
– Не слышала. Наверное. Кто-нибудь всегда что-то покупает и обменивает... Но почему он так ее... возненавидел?
– Есть слово "презирать" - ты его знаешь?
– спросил Алистер.
Гиата покачала головой.
– Посчитать хуже себя, подумать плохо, решить, что ты не заслуживаешь уважения.
– Так... сильно?
– спросила Таиша, наконец-то выглядывая из своего убежища и вытирая глаза.
– Разве можно кого-то просто... не уважать... так сильно?
Алистер не нашелся, что ответить, поэтому просто посоветовал: "Не расстраивайся, он просто ничего не понял", - и опять притянул девушку к себе.
– Я сейчас конфеты принесу, - пообещала Гиата, выскальзывая из кровати.
– И Алистер нам расскажет что-нибудь хорошее. Ты расскажешь?
– Хотите сказку?
– предложил разведчик, которому в первый раз с момента прибытия на Гизаэллу не хотелось анализировать ни диалоги, ни реакции, ни что-либо вообще, но зато очень хотелось начистить рыло идиоту-соотечественнику.
– Про фею, тыкву и бал. У вас бывают феи?
От сказки, конфет и объятий-поцелуев Таиша успокоилась, ожила, задала пятнадцать неожиданных вопросов про "Золушку" и воспряла духом настолько, что потребовала любви и ласки, после чего стало кристально ясно, что даже если утешитель и выберется из постели живым, то во дворец он сегодня все равно не попадет. Ну и черт бы с ним. В конце концов, о таком непрекращающемся загуле большинство населения Федерации может только мечтать - ну, или читать в журналах про кинозвезд. Раньше Алистер думал, что журналы преувеличивают; теперь он в этом уверен не был.
Ближе к вечеру они опять сходили на рынок, где "гость со звезд", начавший чуть лучше ориентироваться в местных обычаях, купил обеим девушкам по пестрому браслету из ракушек и камешков и еще одежды себе. Девушки немедленно напялили подарки, пошептались, потом Гиата убежала в сторону и вернулась со свертком. За обедом - местной вариацией бутербродов - в тени цветущего куста сверток был торжественно вручен ему. Под пестрой тканью скрывался кинжал в новеньких палевых ножнах. Сначала Алистер подумал, что ножны кожаные, а рукоять - костяная, но, присмотревшись и потрогав подарок, разобрал, что чехол из растительного материала, а рукоять - из ракушки. Это какой же должен был быть моллюск? Металл клинка был яркий и светлый; острый край резал как бритва.
Как и положено историку, Алистер любил старинное, тем более инопланетное, оружие, был абсолютно очарован и благодарил девочек совершенно искренне, но как только он пристроил нож к поясу, его посетило логичное, хотя и обидное, сомнение.
– Гиата, а мне вообще разрешено иметь оружие?
– Почему ты спрашиваешь?
– удивилась девушка, слизывая комок липких водорослей с пальцев.
– Я же не гражданин Империи.
– Как такое может быть? Ты же здесь!
– Мало ли что может быть, - начал Алистер, но переформулировал по дороге: - Что, все, кто здесь живет, могут носить ножи и бластеры в городе?
– Если хотят.
– А вы почему не носите?
– Почему не носим?
– удивилась Таиша.
– Просто ножны эти платья на сторону перетягивают. У меня есть в сандалии, смотри.
В подошве обуви, в специальном кармашке, действительно оказался запрятан острый нож: легкий, тонкий, похоже, пластиковый, но острый и гибкий, как стальной. Алистер повертел его в руках и вернул девушке.
– Ходить не мешает?
– Нет, что ты, он же специально сделан.
– А зачем тебе?
– Если нырять соберусь или уплыть с пляжей. Без оружия нехорошо, там хищные рыбы.
– Чем тебе поможет нож против рыбы?
Таиша поглядела непонимающе.
– Чтобы не было рыбы?
– сказала она вопросительно.
– Гиата, как сказать?
– Я понял, - успокоил ее Алистер, который понял, конечно, немногое. Но то, что Таиша уверена в своей способности простым ножом убить опасного для жизни морского обитателя, было очевидно, а более насущный вопрос про разрешение на оружие пока оставался без четкого ответа. Девочки не знали пока, что он не совсем обычный иммигрант, и надо бы использовать повод рассказать; потом будет сложнее. Как ни странно, Алистер практически не боялся, что испугает или шокирует подруг... а может, и не странно, уж настолько-то он успел их за эти дни изучить.
– Но я не об этом хотел спросить, - продолжил он.
– Я здесь на особом положении...
– Потому что не живешь у Бенджамена!
– перебила Таиша.
– Да, а ты знаешь, почему?
– Почему?
– Я пытаюсь рассказать. Я разведчик, меня прислали из Федерации за вами шпионить.
– На самом деле?
– поразилась Гиата, как показалось Алистеру, с восхищением в голосе.
– А шпионское гнездо знает?
– Знает. Они раскололи меня за две недели и отправили обратно.
– А потом?
– А потом выкрали, когда оказалось, что мое начальство мной недовольно.