Приключения Неуловимых Мстителей
Шрифт:
— Почему так долго, Дань?
Данька молча подвел лошадь к дереву, зацепил уздечку за ветку.
— Что с тобой?
— Спину ушиб. Бурнаши все еще в Збруевке, — ответил парень, глядя в сторону. — Уходили да вернулись.
— Много их?
— Вроде много.
— Надолго пожаловали? — продолжал расспросы Валерка.
— Не знаю, — ответил Данька через плечо и сунул руки в карманы штанов.
— Что ж ты вернулся? Разузнал бы.
— Нельзя мне было оставаться. Лютый меня признал.
— Что же теперь делать? — Яшка подошел к Даньке. Командир осторожно присел на корточки, не касаясь стены сарая.
— Разведку.
— Так я и схожу? — предложил Яшка. — Разведаю.
— Куда сходишь? В Збруевке на сотню дворов ни одного парня. Одни у Буденного, другие у Бурнаша. Появись кто из нас — сразу приметят.
Валерка поправил очки и решился сказать:
— Ксанке идти надо.
Хлопцы переглянулись. Выбора у них нет. Данька с усилием встал и заглянул в сарай.
— Ксанка… Ксанка! — сестра приподняла голову. — Переоденься, в Збруевку пойдешь.
Стоять было тяжело, и Данька обхватил одной рукой лошадиную шею, а другой стал гладить теплую мягкую шкуру.
— Может, не пускать ее одну, а, Данька? — спросил цыганенок.
Друзья опять переглянулись. Эх, самим бы пойти…
Из сарая появилась девушка в платке, женской рубашке и юбке. В таком наряде Валерка впервые ее и увидел, когда Ксанка расклеивала листовки в его городке. Вроде недавно это было, а представить себе жизнь без нее и Даньки с Яшкой он уже просто не мог.
— Разузнай, сколько их, — приказал Данька. — И надолго ли останутся? Яшка, перевезешь на тот берег и — назад, понял?
Ксанка и цыган кивнули и молча направились к берегу.
— К тетке Дарье зайдешь, — вдогон уже сказал Данька.
— Удачи тебе, Жанна д'Арк, — пожелал Валерка, глядя вслед девушке.
Разведчики взяли чуть влево — туда, где прибрежные ивы и камыши превратились в настоящий бурелом. Тропинка, ведущая в заросли, для двоих узка, и Яшка пошел сзади. В камышах у кромки воды надежно укрыта маленькая лодка-плоскодонка. Ее нашел у берега цыган, когда водил лошадей на водопой. Ксанка села на нос лодки.
— А чего это он тебя Жанной Даркой обзывает? — спросил вдруг Яшка, беря весло и отталкиваясь от берега. — Что это за слово?
— Он разные буржуйские слова знает, — ответила Ксанка.
— Не, — Яшка вытолкал лодку на чистую воду и начал грести. — Валерка говорил — ее на костре сожгли.
— Он соврет — недорого возьмет.
— Ксанка!
— Чего?
— А тебе в платке лучше.
— Скажешь тоже, — девчонка смутилась.
— Точно, — цыганенок посмотрел на нее в упор.
Короткое путешествие закончилось у противоположного берега. Яшка спрыгнул в воду и стал вытягивать лодку на берег.
— Ты чего?
— Я тебя одну не пущу, на пару пойдем!
— Да ты что! Провалить разведку хочешь?
— Ксанка!
— Тут и спору нет, ступай! — девушка выпрыгнула из лодки и решительно побрела к берегу.
— Ксанка, Ксанка! Постой, Ксанка! — Яшка бросился вдогонку. — Ну погоди же, ну! Она обернулась и строго сказала:
— Ты слыхал, что Данька велел?
— Да я не то, — Яшка подошел вплотную и снял с шеи маленький крестик.
— Зачем?
— Дедов крест, беду стороной отводит, — пояснил цыган, отворачиваясь.
— Пойду я, — Ксанке стало как-то тоже неловко.
— Ступай.
* * *
Благодаря бурнашам (чтоб им пусто было), хлопот по хозяйству у тетки Дарьи стало меньше. Десяток кур и кабанчик пропали в их ненасытных глотках, и ни один не поперхнулся, хоть и поминала она их недобрым словом по сто раз на дню. Только коровку ей мстители возвратили, дети без молока не остались. И на том спасибо и низкий поклон.
Утешая себя этими нехитрыми мыслями, тетка Дарья окучивала на огороде бульбу.
— Ку-ку, ку-ку, — раздалось вдруг ниоткуда. Баба бросила работу и стала, озираясь. Потом оставила инструмент и ушла с огорода…
— Слыхал? — обратился Семка к бывшему уряднику, а ныне вольному казаку Тимофею.
Тимофей в засаде был поставлен Лютым за главного.
— Тихо, а то получишь трошки на орехи, — пригрозил он.
Если только удерут "мстители" — не сносить Тимофею головы. Сидор не посмотрит, что он из урядников, ему на всех начхать. Даже к самому батьке Бурнашу относится Лютый с усмешкой. А вот за свой приказ нарушенный — не помилует. Тимофей четко уяснил: сидеть тихо, если кто в гости посторонний заявится — хватать немедля, а если кукушка с петухом просигналят, то тут уж втрое внимательнее надо быть. И куда баба побегла? Со своего места бурьяна за огородом — Тимофей тетку Дарью больше не видел. Зато ее должны видеть еще трое казаков, что сидят позади ограды. Бывший урядник тихонько достал маузер и взвел боек. Кто знает, сколько в красной банде человек?
Ксанка смело вошла в ограду, затворила за собой калитку и привычным по-мальчишески широким шагом направилась к хате.
— Хватай! — скомандовал Тимофей и высунулся из бурьяна. Ксанка по привычке схватилась за карман, где обычно носила револьвер, да только нет на юбке карманов…
Бурнаши смело двинулись к девчонке, но путь им преградил, ощерив клыки, хозяйский пес. Тимофей в него выстрелил. Его помощники пальнули еще несколько раз — уже для острастки. Ксанка побежала к калитке, распахнула и тут же перед ней вырос, как из-под земли, здоровый амбал. Кулаки — как гири! Она, не долго думая (пригодилась тренировка), пнула врага в голень. Бурнаш согнулся, тогда Ксанка сделала подсечку и, свалив казака, открыла путь к свободе. Семка, как самый шустрый, первым догнал разведчицу и, не желая сталкиваться с ней лицом к лицу, ударил девчонку прикладом. Словно споткнувшись, Ксанка покатилась в дорожную пыль.
— Пымал гадюку! — гордо доложил Семка запыхавшемуся Тимофею.
— Да ты вин ее прибил, дурачина! — урядник представил гнев Лютого и задрожал.
— Ничего, красные — они живучие, — спокойно сказал казачок и принялся вязать своей добыче руки.
Словно в подтверждение этих слов Ксанка тихонько застонала.
— Лови бабу, — приказал Тимофей.
Тетку Дарью бурнаши отыскали в хате, оторвали от детей, которых она в испуге обняла, и за волосы выволокли на улицу. Бесчувственную Ксанку бросили через седло и повезли на расправу к сотнику Лютому.