Приключения Петра Макарыча, корреспондента Радиорубки Американской Парфюмерной Фабрики "свобода"
Шрифт:
Она приготовила "югославский торт", рецепт которого был прост как Божий день.
Батон черного хлеба поджаривается на сковороде в подсолнечном масле, затем обильно смазывается горчицей и сметаной и под видом "югославского торта" подается к столу. Димедрол Коммунович слизал лишь сметану, чем поверг Евдокию в праведный гнев. Именно в тот момент она и взглянула на суженого глазами рачительной хозяйки. Продукт переведен почем зря!
Теперь вот разногласия из-за пареньков. Да, слов нет, они дебильные, но при этом совсем безвредные и хорошо читают стихи, а на свадьбе это совсем не лишнее.
–
– верещал Идиотов.
– Могу ли я при таких полоумных знакомых рассчитывать на кресло Первого Секретута Красноперского райкома КПСС?!
На свадебное мероприятие как раз прибыл Первый Секретут Пендусь Комягович Красноклопский. Он сидел на диване к ним спиной и снимал калоши.
– Не можешь, - прошипел Первый и оставил калоши в покое.
За ним к выходу потянулась стайка приглашенных Димедролом Коммуновичем партийных райкомовских чинуш. В результате на свадьбе остались, кроме жениха и невесты, вахтер, метродотель, Директор курируемого женихом ИнПищКонца и дебильные пареньки, разнарядка института по идиотизму.
Да затисался еще родственник со стороны Евдокии, некто Джирро Францевич Русалкин. Он представился бывшим чемпионом гоурода Кропоткин по подводным велогонкам.
Тамадой напросился один из пареньков. Он начал издалека, сообщив собравшимся, что Димедрол Коммунович Идиотов состоит вместе с ними на учете в психдиспансере и за все это время зарекомендовал себя как дисциплинированный, скромный и чистоплотный сумасшедший. За это надо немедленно выпить!
Евдокия приняла на грудь и отпросилась у жениха буквально на секундочку. Прямо как есть, в свадебном платье черно-розового цвета, она перелезла через перила балкона на втором этаже и закрутилась в полете.
Патрикеевна шлепнулась в лебединое озеро и, наверное, утонула бы, так как не умела плавать даже в ванной. На ее счастье, на первом этаже "Джалтаранга" гулял за чашкой кофе Петр Макарыч, ни слухом, ни духом не ведавший о Евдокиевой свадьбе.
Макарыч, как всегда, выказал удивительную находчивость. С помощью баранки с маком он заманил к берегу одного из лебедей и указал ему на тонущую Евдокию. Лапчатая водяная восприняла чужую беду как свою, клювом ухватила Евдокию за нос и вытолкала ношу на берег.
Димедрол Коммунович, между тем, забеспокоился. Они вышли вместе с профессором Углеводовым на балкон проведать, в каком направлении запропастилась невеста. Канцероген Сахаринович перегнулся через перила, дабы получше разглядеть молоденькую пару из нудистов, воркующих за столиком на первом этаже, и потерял равновесие.
Он шлепнулся лысой головой о бетонный пол, в результате чего в теменной части Директорского котла образовалась глубокая вмятина.
Это происшествие настежь распахнуло перед Углеводовым двери научной карьеры, и некоторое время спустя Канцероген Сахаринович, наконец-то, успешно баллотировался в члены-корреспонденты Академии Наук по специальности "Жиры, белки и углеводы", так как требования, предъявляемые к форме черепа кандидата, были теперь полностью соблюдены.
Потеряв вслед за невестой и профессора, жених, к тому времени уже изрядно разогретый, вернулся к столу и продолжил свадьбу.
Димедрол Коммунович уже не помнил зачем и почему он здесь, вот только окружавшие его морды казались до боли знакомыми и родными. Джирро Францевич заливал веселые байки о том, как в 1962 году он прикупил в столичном магазинчике у метро "Речной Вокзал" вкуснейшей ветчины. Но вот беда, магазинчик тот давно снесли...
Зато в минувшие выходные бывший чемпион гоурода Кропоткин по подводным велогонкам привез из Тамбова замечательную картошку, она такая рыхлая, во рту тает, не то что наводнившая столицу польская барабошка.
На этом месте случился небольшой конфуз. Дело в том, что в жилах Евдокии Патрикеевны Задолбаевской бурлила польская кровь, и в воспаленном мозгу Димедрола Коммуновича что-то щелкнуло, запротестовало и вылилось в звучную затрещину Русалкину. За что - дед не понял и поэтому совсем не обиделся.
– Вот если бы ты меня жахнул за дело, - втолковывал Секретуту Красноперского райкома по идеологии бывший чемпион гоурода Кропоткин по подводным велогонкам, - то я бы подумал: "да, что-то неладно".
Я стал бы раскладывать по полочкам всю свою жизнь, начиная с самого рождения. Может быть, мы с тобой не поделили место в роддоме, или моя матушка произвела меня в тот день, на который ты претендовал.
А вдруг, - почесал Францевич шарахнутый затылок, - я появился на этот свет ни к селу, ни к гоуроду и занимаю сегодня нишу, которая по праву твоя.
Идиотов осоловело уставился на Русалкина, и руководящий партийный мозг подсказал ему блестящий ход. А ну как им устроить гонки на велосипедах по воде. Поскольку таковых здесь нет, то их успешно заменят эти пижоны-лебеди, дефелирующие перед "Джалтарангом".
В момент Секретут и Русалкин нырнули в озеро и устроили скачки на лебедях, которые закончились очень скоро в ближайшем медвытрезвителе.
Макарыч и Евдокия, просушившая к тому времени платье в джалтаранговской духовке (пришлось заплатить повару рубль как за цыпленка), наблюдали эту картину, попивая на первом этаже кофе и обсуждая планы на будущее.
Петр Макарыч слинял от очередной жены и перед ним остро стоял вопрос ночлега. Дело в том, что Леокадия Киллеровна Беспощадова в целях завладения Макарычевой жилплощадью разработала со своим новым дружком-рецидивистом по кличке "Урюк" (такой же сморщенный долгими лета отсидки, как сушеный абрикос) хитроумный план.
"Урюк" зайдет в квартиру под видом сантехника из Домоуправления со своей бутылкой водки (что, впрочем, совсем нетипично для сантехника), осмотрит организованную Леокадией течь в унитазе, зацементирует ее пластилином и пригласит хозяина в честь победы выпить с ним.
Когда Макарыч отлучится в уборную проверить качество выполненной работы, он подсыпет в его рюмку клофелин. Макарыч тяпнет и свалится, как подкошенный, и тогда "Урюк" беспрепятственно оприходует его по черепушке кирпичом-утюгом (новинка подмосковного Кирпичного Завода). Макарыча оповестила об этом глубокомысленном проекте соседка по лестничной площадке Меланья Чистозадовна Подчищалова. Ей заговорщиками отводилась роль объективного свидетеля. До поры до времени все, якобы, было чин-чинарем. Тихо-мирно квасили, как вдруг Макарыч решил блеснуть перед собравшимися десантными навывками, чебурахнул кирпичом-утюгом о собственную мозговницу и испустил дух.