Приключения под водой
Шрифт:
Значит, вина ложится на правительство? Видимо, опять нет. Деньги, ассигнуемые на археологию, приносят больше пользы при наземных раскопках, чем при подводных. Обнаружение амфор на морском дне не всегда связано с нахождением поблизости затонувшего судна. В силу разных причин эти греческие и римские кувшины универсального назначения могли упасть или быть сброшены с судна во время плавания, поэтому если попадается отдельная амфора, то такая находка, как правило, вызывает лишь ложную тревогу. Свободные водолазы, которым приходилось таким образом разочаровываться, часто теряют интерес к старым горшкам и оставляют их морю, как это делали в прежние времена
У Кристианини не было времени для амфор. Он видел их столько, сколько хватило бы для заполнения нескольких музеев. Молодой корсиканский аквалангист, охотившийся вблизи Марселя за всякого рода интересными и более пригодными для продажи пещами, он предпочитал помалкивать и держать свои находки в секрете. Но пришел несчастный день, когда ему пришлось раскрыть свои тайны, ибо он уже ничего не терял от этого. Надо было еще радоваться, что он вообще может о чем-то рассказать.
Однажды с ним произошла декомпрессиоиная авария, едва не окончившаяся трагически. Кристианини вынесли на берег с парализованными ногами. К счастью, это случилось недалеко от береговой базы группы подводных исследований в Тулоне, где его поместили в рекомпрессионную камеру, а затем постепенно декомпрессировали. Это заняло два дня, потом он пролежал шесть месяцев в больнице и потерял все пальцы ног.
Каждую неделю его навещал Дюма, все еще числившийся в группе как гражданское лицо. Дюма очень сочувственно относился к больному, и Кристианини был ему благодарен. Зная, что больше уже никогда не сможет нырять, Кристианини желал хоть чем-нибудь выразить свою признательность Дюма. Он раскрыл ему одну из своих подводных тайн. По его словам, недалеко от западного мыса скалистого острова Гран-Конглуэ, на дне, под самым утесом, на глубине около 100 футов имеется естественная каменная арка. Там валяется несколько старых горшков, по которым очень хорошо ориентироваться.
— Не теряйте их из виду, — сказал он Дюма, — и вы найдете омаров. Их нельзя не заметить — они живут там такой невероятно большой колонией, что я даже и вообразить себе этого не мог.
Разговоры об омарах заставили его снова с грустью вспомнить те времена, когда он мог нырять.
Дюма внимательно слушал, выяснял подробности, касавшиеся ориентиров, и записывал. Он тоже любил омаров, но больше его интересовали сосуды.
Как раз в те дни он разыскивал затонувшие суда, исследованием которых могла бы заняться группа. У группы имелось теперь научное судно — бывший американский тральщик «Калипсо», и Кусто с товарищами уже ходил на нем в научную экспедицию на Красное море. В августе 1952 г. они возвратились в Тулон, готовые к осмотру затонувших судов, которые обнаружил Дюма во время их отсутствия. Первым в списке числился корабль, относившийся к I в. до н. э. Он лежал у пустынного каменистого острова Мэр на глубине ста сорока футов, недалеко от Марселя.
По пути они решили взглянуть на старые горшки Кристианини и, может быть, заодно выловить пару омаров.
Дюма спустился под воду и быстро нашел на дне каменную арку, но никаких горшков не увидел. Он выбрался на поверхность и сказал об этом Кусто. Последний решил, что из уважения к Кристианини можно поискать еще раз, и отправился под воду сам. Обследуя весь участок, он спустился на 220 футов, после чего решил, что уже достаточно потрудился. Ом поплыл обратно, но на глубине 200 футов наткнулся на амфору. Посмотрев еще, он больше ни одной амфоры не обнаружил и решил прекратить поиски. Кусто уже пробыл на значительной глубине довольно долго и не хотел рисковать,
На судне находился археолог профессор Бенуа. При виде терракотовых чаш он совсем не по-научному, словно был участником псевдонаучной телевикторины, воскликнул:
— Область Кампанья! От четвертого до второго столетия до нашей эры! Три очка в вашу пользу, профессор, три в пользу Кристианини за то, что он указал путь, и по крайней мере шесть очков в пользу Кусто — за открытие самого древнего из когда-либо найденных морских грузовых судов.
Осмотр судна, затонувшего у берегов острова Мэр, пришлось отложить. Оно уже пролежало две тысячи лет на дне и могло подождать еще немного. В конце концов, корабль у Гран-Конглуе ждал на два столетия больше.
Так были начаты первые крупные подводные раскопки. Они были научно продуманы и блестяще осуществлены. На них ушли годы.
Через много веков после того как судно затонуло, на него свалились со скал гигантские каменные глыбы. Их насчитывалось от тридцати до сорока. Самая крупная весила около двадцати тонн. С помощью вспомогательного судна местной службы маяков группа подняла эти камни и сбросила на небольшом расстоянии от места затопления. Камни не причинили судну вреда, наоборот, они помешали ему расползтись. Некоторые камни лежали даже на амфорах, но не раздавили их: слой воды действовал как подушка.
Первая задача группы подводных исследований заключалась в разгрузке корабля. Груз, видимо, состоял главным образом из вина и керамической посуды. Вскоре водолазы-аквалангисты начали посылать на «Калипсо» корзины с амфорами. В большинстве случаев амфоры были открыты и в них не было ничего, кроме ракушек, гальки, кусочков битой глиняной посуды и другого мусора, занесенного в них небольшими осьминогами, в огромном количестве поселившимися на затонувшем судне. С присущей им изобретательностью осьминоги приспособили эти кувшины для кладки яиц, укрепив их передвижными баррикадами. Во многих амфорах, которые поднимались на поверхность, все еще находились осьминоги. Их жизнь кончилась на обеденном столе водолазов.
Судно, по-видимому, везло много вина, поэтому люди внимательно смотрели, не попадутся ли кувшины с сохранившимися пробками и печатями. Когда одна из таких амфор была найдена, Кусто и Лальман, старший полевой археолог, решили отведать вина древних греков. Морская вода не проникла в вино, но в нем уже не было алкоголя; кроме того, оно, видимо, было уже довольно загрязнено. Лальман выплюнул вино на палубу; Кусто же выпил свой стаканчик, однако заметил, что вино либо немного передержано, либо год был плохим для винограда.
Было найдено еще несколько закупоренных амфор, по вина в них не оказалось. Причина была ясна: в шейке каждого кувшина было просверлено отверстие. Очевидно, команда решила почать вино в предвкушении конца плавания. Но праздник их был чересчур весел, а поэтому и плавание закончилось прежде времени.
Как кувшины для вина, так и прочие изделия из керамики (тарелки, миски, чашки, флаконы для духов и кувшины для воды) предназначались для продажи и не являлись произведениями античного искусства. Некоторые вещи имели особую ценность, но большинство предметов представляло собой массовую продукцию.