Приключения Саламуры
Шрифт:
– Бедный я, а не скупой. Будь у меня деньги, такой пир вам закатил бы...
Старые друзья ещё битый час пререкались и обменивались новостями. Но Саламура из всей их беседы понял одно: как и накануне, он ляжет спать на голодный желудок. Разрыв. Побеждает старый боксёр
Пастушка разбудила громкая перебранка старых друзей.
– Почему не расклеены по улицам афиши?
– кричал боксёру Але-Гоп.
– Не успел. Точнее, не смог достать бумаги. Бесплатно в нашем городе ничего не дают.
– Это же безобразие, - возмущался хромой акробат, - так торопил меня с приездом, а сам даже ужином с дороги не угостил и бумаги не купил, пожалел денег! Да я бы отдал тебе!
– Откуда мне было знать, что ты не захватишь с собой еды!
– По-твоему, я должен был из другого города тащить на себе припасы?
– Не сердись, Але-Гоп, вместо ужина я такое придумал, ахнешь! Идея тоже чего-то стоит, не так ли?
– Старый хрыч! В твоей голове только ветер гуляет, откуда в ней появиться идее.
– Друзья мы с тобой или нет?
– Что это меняет?
– Если друзья, то должны помогать друг другу.
– Я не совсем понимаю тебя, Бей-Нежалей.
– У нашего мальчугана все данные стать замечательным боксёром. Он мал, подвижен, ловок, смышлён. Эта крошка сможет со временем отдубасить любого верзилу. Представляешь, какая будет сенсация!
– Саламура не любит драться, - отрезал Але-Гоп.
– Мне почему-то кажется, что ему и на верёвке прыгать не очень хотелось, но ты же заставил его. А я научу Саламуру драться, и станет крошка первой перчаткой города.
– Ни за какие деньги я не соглашусь на это!
– отрезал хромой акробат.
– Деньги будем делить пополам. Мы ведь друзья.
– Ни за что на свете!
– Але-Гоп поднялся.
– Как - ни за что на свете? Или ты решил, что мальчуган - твоя собственность?!
– Вот именно - моя собственность. Я его нашёл, воспитал, обучил.
– А сейчас я его воспитаю и обучу. И он станет нашей общей собственностью.
– Нет, нет и нет!
– Но мы ведь друзья?!
– Не дай бог никому иметь таких друзей. Гостей без ужина оставил, а сам всю ночь что-то жевал.
– Значит, отвергаешь, Але-Гоп, моё предложение?
– Мы сейчас же уйдём отсюда.
– Скатертью дорожка. Иди на все четыре стороны. А мальчик останется у меня. Просто руки чешутся обучить его боксу.
– Как это останется у тебя?
– А так... просто!
– Бей-Нежалей присел на тахту, сладко потянулся, зевнул.
– Не выношу, когда один богатеет, а другой подыхает с голоду.
– Саламура, вставай, мы уходим!
– сказал Але-Гоп.
– Побыстрее одевайся. С этим забиякой у нас нет ничего общего.
– Ну зачем же сердиться, дружок?
– спокойным голосом сказал Бей-Нежалей. И вообще советую тебе держать язык за зубами. Что касается мальчика, то оставь его в покое, а сам отправляйся хоть к чёрту на рога.
Але-Гоп, будто ничего не слыхал, торопил Саламуру. А Бей-Нежалей ходил по комнате, что-то напевал про себя и при каждом повороте оглядывал с ног до головы старого друга и ехидно улыбался.
Саламура чувствовал, что дело пахнет дракой, и потому у него от испуга дрожали коленки.
Але-Гоп подтолкнул Саламуру к выходу. Но дверь оказалась закрытой на ключ.
– Открой!
– приказал он хозяину.
– Последний раз прошу, Але-Гоп, не артачься, этот мальчик прокормит нас обоих. Мы ведь...
– Грабитель, разбойник, гангстер!
– прервал его на полуслове хромой акробат.
– Немедленно отвори дверь.
– Малютка, а ну отойди-ка в сторону, - сказал Саламуре боксёр.
– Я сейчас покажу этому хромому шуту, как оскорблять почтенного человека.
– Ты ещё грозишься, мерзавец?! Я могу одним ударом выпрямить твой горбатый нос - станешь красивым.
Бей-Нежалей не вынес этого нового оскорбления. Он с такой силой ударил Але-Гопа в подбородок, что хромой акробат словно с трамплина взлетел в воздух, перевернулся и шлёпнулся на пол.
– Вот ты наконец и сделал четыре сальто!
– засмеялся Бей-Нежалей.
Саламура пугливо жался и смотрел на своего мучителя, который теперь лежал на полу, широко раскинув руки.
Бей-Нежалей склонился над Але-Гопом и со смехом спросил:
– Как чувствуешь себя, дорогой, не жёстко ли тебе? Он сделал шаг к Саламуре. Но Але-Гоп вдруг вскочил и дал своему старому другу такого пинка, что тот еле устоял на ногах. Бей-Нежалей повернулся лицом к хромому акробату, но лучше бы не поворачивался: на его расплющенный нос опустился тяжёлый кулак. Боксёр упал на колени.
– Ну как?
– торжествовал Але-Гоп.
– Получил удовольствие? Смотри, какой у тебя нос стал - красавец, да и только. Ха-ха-ха!.. Надеюсь, теперь ты откроешь дверь?!
И хромой акробат на всякий случай влепил старому другу ещё оплеуху. Но тут произошло необъяснимое: вместо того чтобы окончательно свалить боксёра, оплеуха привела его в чувство. Бей-Нежалей вскочил и молниеносно обрушил на Але-Гопа град ударов. Он работал кулаками так, словно строчил пулемётные очереди. У хромого акробата искры из глаз посыпались. Он цеплялся руками за воздух, несколько раз падал и вставал, натыкался на стены и опять падал. Наконец Бей-Нежалей открыл дверь и вытолкнул его. А на закуску дал ещё пипка пониже спины. Але-Гоп мячом покатился по тротуару.
Боксёр снова закрыл дверь на ключ.
– Вот тебе и Але-Гоп!
– сказал он, довольно потирая руки. Потом осмотрелся и, не увидев Саламуру, встревожился.
– Саламура, где ты?
– позвал его старый боксёр.
Пастушок сидел под стулом, боясь и шелохнуться.
– Я здесь, господин Бей-Нежалей, под стулом.
– Выходи, - обрадовался боксёр, - я дам тебе поесть. Этот скряга, наверное, морил тебя голодом. Саламура вылез из-под стула.
– Ну как, доволен, что я помял бока твоему мучителю?
– спросил Бей-Нежалей.