Приключения Саламуры
Шрифт:
– Отпусти, - сказал ему подошедший кузнец.
– Нет, не отпущу, - ответил Зуботычина.
– Раза уже не страшен. Тюрьма пала.
– Не отпущу, не отпущу!
– стоял на своём Зуботычина.
– Он ведь не в своём уме, - шепнул кузнецу Цомизелия.
– Может, силой отнимем?
Они потянули одноглазого, но бывший телохранитель так прижал его к прутьям, что Раза взмолился:
– Не трогайте меня, он вырвет мне руки.
– Не отпущу!
– рычал Зуботычина в клетке.
– Я-то в своём уме, это ты сумасшедший, - бросил он тестоделу.
– Если ты в здравом уме, почему его держишь?
– Саламура так приказал.
– А где Саламура?
– Он наверху, - деловито ответил Зуботычина.
– Да, мальчишка на чердаке, - подтвердил слабым голосом Раза. Начальник тюремной стражи, казалось, уже едва дышал. А может, и притворялся: дескать, сжалятся и освободят.
– Там секретная камера.
– Как, Саламура арестован?
– взревел кузнец.
– Нот, он пошёл за девочкой.
Кузнец и его соратники бегом помчались к башне. Там они увидели деревянную лестницу, и кузнец поднялся на чердак. Саламура с Байей мирно сидели на нарах и беседовали.
– Как долго вы решили оставаться здесь?
– пошутил кузнец.
– Я и забыл, что мы в камере, - как бы оправдываясь, сказал Саламура, пошли, Байя, нас ждут друзья.
Кузнец взял девочку за руку и помог ей спуститься по лестнице. Ожидавшие их на башне повстанцы пришли в восторг от красоты Байи. Они изумлялись выдержке этой хрупкой, нежной девочки - как мужественно перенесла она все невзгоды.
Саламура и его друзья направились к выходу.
Кузнец где-то в глубине души сомневался, действительно ли Зуботычина в своём уме. Ему трудно было поверить, что верный телохранитель Бородавки переменился и будет теперь их другом.
– Зуботычина, ты всё ещё держишь Разу?
– засмеялся Саламура.
– И не выпущу без твоего приказа.
– Ладно, отпусти.
– Ох!
– вздохнул Раза, когда Зуботычина разжал пальцы.
Саламура открыл замок клетки.
– Что ты делаешь?
– забеспокоились повстанцы.
– Зуботычина уже не тот, сейчас он наш брат, - ответил Саламура.
– Я обещал ему свободу и сдержу слово.
На заросшую щёку Зуботычины упала слеза. Повстанцы отвернулись, не желая смущать силача.
Зуботычина улыбался до ушей. Он так потянулся, что кости хрустнули, и сказал:
– Пойду искать Бородавку. Я в долгу перед ним!
– Но ты обещал слушаться, - укорил его Саламура.
– Ну и что? Разве выбить из Бородавки дурь, как из старого ковра пыль, означает непослушание?!
– Лучше займись каким-нибудь делом.
– А избить Бородавку - это не дело?
– Хочешь, иди ко мне в помощники, - предложил кузнец.
– Лучшего не придумаешь, - поддержал его Саламура.
Из тебя выйдет хороший кузнец.
– Я сделаю так, как ты велишь, - согласился Зуботычина и тут же принялся массировать затёкшие руки.
Хоть он и был сильным, всё же слишком долго держал Разу, и пальцы чуть-чуть онемели. Праздник. Восход солнца
Площадь перед тюрьмой была освещена факелами. Сюда стекался народ со всех концов государства Сноготок. Были тут и король с королевой.
Заусеница недовольно хмурилась.
– Эта чернь вытащила меня из кровати, вот к чему привела излишняя либеральность моего мужа, поспать не дают!
– Братья!
– обратился к народу с импровизированной трибуны кузнец. Саламура много дней назад обещал пастушке светлячков показать восход солнца. Но Байю похитили ночные разведчики: лежебоке принцу вздумалось с ней играть. Однако Саламура не отступил перед трудностями, он прошёл долгий путь мучений и вызволил свою подругу. Вот она - сила подлинной дружбы.
– Да здравствует Саламура!
– приветствовали героя жители столицы.
– В этот торжественный момент мы должны воздать должное Саламуре. Пробравшись по канату в тюрьму, он освободил граждан Сноготка. И они в самую решающую минуту пришли на помощь восставшим. Иначе нас ждала война не на жизнь, а на смерть. Кто знает, сколько крови пришлось бы пролить. Он, Саламура, отвёл от нас эту опасность кровопролития.
– Да здравствует Саламура!
– Никто не знает, за какие провинности бросили в королевские застенки и терзали там мудрейшего и честнейшего Акти-Лу. Он, наш Акти-Лу, проявил на допросе чудеса стойкости и не выдал скрывавшегося в камине Саламуру.
– Да здравствует Акти-Лу!
– гремела площадь.
– Также только по одному подозрению в злом умысле был арестован наш славный футболист Подножка. Коварный Бородавка силой хотел заставить его отречься от футбола и стать тюремным надзирателем. Но Подножка оказался духом сильнее, чем тираны. Не выдержи он пыток, мы навсегда лишились бы удовольствия смотреть настоящий футбол. Ура Подножке!
– Ура-а!
– закричали собравшиеся и несколько раз подбросили футболиста в воздух.
– Смотрите, перед вами пастушка светлячков!
– Кузнец попросил Байю подняться на трибуну.
– Зовут её, как я уже говорил, Байя.
– Красавица!
– Несравненная!
– Писаная!
– раздались возгласы со всех сторон.
– Эта девочка должна была развлекать обжору принца, - сказал кузнец.
– Её для этого похитили, оторвали от светлячков. Больше того, первый министр запрятал несчастную в камеру. Оказывается, он увидел в ней соперницу Фринты. Однако Байя не потеряла веру в добро. Она знала, Саламура найдёт её и освободит. Так оно и случилось.
– Да здравствует Байя! Да здра-вству-ет Байя!
– скандировала площадь.
– Я ничего не знал об этом, - громко произнёс Ноготок XV.
– Хотите всё на меня свалить!
– взвизгнул Бородавка.
– Пустите, - растолкал толпу Зуботычина, - разок ударю, а затем буду охранять его тело.
– Спокойно, Зуботычина, - сказал Саламура. Зуботычина, вобрав голову в плечи, отошёл на прежнее место. Кузнец поднял руку, но ему не дали говорить. Вся площадь кричала:
– Долой короля!