Приключения в Красном море. Книга 3(Погоня за «Кайпаном». Злополучный груз)
Шрифт:
Покинув миссию, я направляюсь на вокзал в машине, любезно предоставленной мне папашей Труйе, чтобы забронировать вагон для груза. Но по дороге я вспоминаю, как поспешно ретировался Зафиро, и это кажется мне подозрительным. Уж не торопился ли он на вокзал, чтобы подговорить служащих-греков отказать мне в просьбе о вагоне?..
Я заезжаю к Труйе и делюсь с ним своими опасениями. Торговец, ошеломленный успешным окончанием моего дела, посылает на вокзал одного из своих работников, чтобы он заказал вагон от
Подъезжая к вокзалу, мы встречаемся с машиной британской миссии, в которой восседают Зафиро и посланец Тафари. Заметив меня, они отворачиваются: значит, предчувствие меня не обмануло.
Я направляюсь в отдел грузовых перевозок и обращаюсь к его начальнику, греку по имени Возикис. Услышав мою просьбу, он восклицает:
— Вагон! Бедный господин де Монфрейд, о чем вы только думаете? После повреждения линии в прошлом месяце все разладилось, и мы сможем дать вам вагон не раньше чем через неделю… в лучшем случае!
Я замечаю:
— Но господин Труйе только что без труда получил вагон.
— Да, это так, но ему просто повезло. Этот вагон как раз вышел из ремонта…
— В таком случае отдайте его мне.
— Вы шутите! Как я могу отнять у клиента то, что он уже получил!
— Да, вы правы, и господин Труйе об этом подумал. Держите, вот письмо, оно избавит вас от угрызений совести.
Бедняга Возикис теряет дар речи и смотрит на меня, разинув рот. Наконец он читает письмо и сконфуженно бормочет:
— Ах, отлично, отлично… В таком случае я рад вам услужить…
— Я в этом не сомневаюсь, дорогой господин Возикис, и надеюсь, что смогу получить вагон сегодня в два часа дня.
С этими словами я кладу ему под промокашку купюру в десять талеров. Грек озирается по сторонам и, убедившись, что за нами никто не наблюдает, отвечает мне благодарной улыбкой. Нагнувшись к нему, я шепчу ему на ухо:
— Если вагон будет прицеплен завтра к утреннему пассажирскому поезду, вы получите еще сто талеров.
Сияющий взгляд Возикиса свидетельствует, что он всецело на моей стороне.
XIV
Минута молчания
Явившись в таможню, я сталкиваюсь с Нассером, который только что вернулся с охоты из-за якобы разыгравшейся мигрени. Я вижу, что он с трудом скрывает свою досаду, и понимаю, что приобрел в его лице лютого врага.
Тяжелая дверь склада открывается, и моему взору предстают заветные мешки с шаррасом. Глядя на них, я снова представляю заснеженные вершины Гималаев и ледники, преграждающие путь в таинственный Тибет — сказочную страну, колыбель человеческой цивилизации. Меня охватывает сильное волнение, и на миг я забываю об окружающем мире.
Я вижу, что к товару никто не прикасался, но для полной уверенности открываю несколько мешков. Зафиро следит за моими действиями с изменившимся лицом. Он ощупывает товар со знанием дела, и я замечаю алчный блеск в его глазах. Он бросает в мой адрес ядовитую реплику по поводу удачи, сопутствующей мне благодаря поддержке миссии.
Задетый намеком, скрытым в его словах, я отвечаю:
— Французский посол защищал не мои личные интересы, а интересы гражданина Франции, которого хотели ограбить самым бесчестным образом…
— И который, как я полагаю, — усмехается Зафиро, — сумеет отблагодарить посла за услуги…
Услышав эти слова, я, не раздумывая, даю греку пощечину. Зафиро, не ожидавший столь бурной реакции, теряет равновесие и опускается на стоящую позади него ручную тележку, а его шлем отлетает далеко в сторону. Лекюйер тотчас же бросается к нам, решив, что сейчас начнется драка. Зафиро поднимается с побагровевшим лицом и говорит мне, задыхаясь от гнева:
— Я это так не оставлю, сударь. Вы узнаете, каково поднимать руку на британского подданного — представителя королевской власти.
— Вы не англичанин и представляете интересы вашего земляка Троханиса, — отвечаю я.
Лекюйер, посмеиваясь исподтишка, помогает Зафиро стряхнуть пыль с куртки и утешает его отеческим тоном:
— Успокойтесь, Зафиро, вы не правы. Вы не должны были оскорблять французского посла, и, если бы де Монфрейд не вступился за его честь, мне пришлось бы самому это сделать…
К счастью, происшествие произошло в тот момент, когда Нассер и эфиопский посланец вышли отдать распоряжение грузчикам. Вернувшись, они видят, как Зафиро чистит свой костюм.
— Вы упали, господин Зафиро? — осведомляется Нассер.
— Ничего страшного, я просто не заметил этой тележки…
Признаться, меня удивляет, что грек проглотил обиду. Возможно, он лелеет какой-то тайный план, который даст ему возможность отыграться, когда придет время.
Погрузив товар на тележки, кули везут его на вокзал, а мы следуем за ними по пятам. Наше шествие напоминает похоронную процессию: все хранят молчание, Нассер идет, опустив голову, между эфиопом и Зафиро, который уже оправился от потрясения и шествует с гордым видом.
Когда мы подходим к вокзалу, Зафиро осведомляется у Лекюйера с плохо скрытой иронией:
— Я надеюсь, что господин де Монфрейд позаботился о вагоне? Говорят, это сейчас редкость…
Я указываю ему на пустой вагон. Возле него Возикис спорит с каким-то греком; я не понимаю, о чем идет речь, но Зафиро тут же переводит мне их слова с довольным видом:
— Вам дали вагон устаревшего образца, он не сможет выдержать большой скорости, и поэтому его нельзя прицепить к пассажирскому поезду.