Приключения Виконта Адриланки

Браст Стивен

— Я думаю, что вы правы во всех смыслах, добрая Волшебница.

— Но, тогда, что мы должны сделать?

— Прежде всего мне надо добраться до Горы Дзур. Как вы понимаете, все мои устройства для борьбы с вторжением находятся там. Более того, все они слишком велики, чтобы их можно было куда-нибудь переместить.

— И могу ли я вас спросить, мадам, каким образом вы собираетесь совершить этот подвиг? Как вы понимаете, в данный момент Орб не действует, следовательно вы не в состоянии использовать волшебство; а скакать туда надо целый день, даже при помощи почты. Так что осмелюсь утверждать,

что даже если вы будете там через день, будет слишком поздно.

— Вы опять правы, моя дорогая.

— И тогда?

Чародейка Горы Дзур нахмурилась, и машинально коснулась рукой рукоятки кинжала, висевшего у нее на поясе. — Я должна как следует подумать, — сказала она.

— По меньшей мере, — сказала Сетра Младшая, — мы наконец-то поняли, почему Некромантка оказалась не в состоянии использовать свое искусство, и, заодно, почему Орб больше не действует.

— Точно! — сказала Чародейка.

— А где этот Дженойн? — спросила Волшебница в Зеленом.

— Вы знаете, — сказала Сетра Младшая, — это замечательный вопрос.

— Вы так думаете? — сказала Волшебница в Зеленом. — Тогда я уже вознаграждена за то, что задала его.

— И вы были совершенно правы.

— Только…

— Да?

— А ответ?

— О, что до этого, надо спросить Чародейку.

— Ну, я думаю, что я уже спросила.

— И, тем не менее, она не ответила.

— Да, но только потому, что она размышляет.

— А. Ну, вот теперь я более чем уверена, что это был замечательный вопрос.

— Я думаю, что уже говорила вам это.

— Верно.

— Я не могу сказать в точности, где он, — сказала Сетра Лавоуд, говоря очень медленно, как если бы каждое слово требовала размышления, — но я могу сказать вам, как найти его.

— И? — сказала остальные.

В ответ Чародейка повернулась к гонцу и сказала, — Передайте мой привет Некромантке и скажите ей, чтобы она немедленно шла ко мне.

Девяносто Вторая Глава

Как Грита и Иллиста строили планы и обсуждали различные способы мести

Пока происходили все эти интересные события, кое-что, не менее интересное, происходило в нескольких сотнях миль от них, перед входом в пещеру. Но прежде, чем рассказать об одном разговоре, мы улучшим момент и поглядим не на площадку перед пещерой, где все это проходило, а скорее вглубь самой пещеры. Примерно через двадцать пять или тридцать метров от входа — то есть совсем рядом с каменной стеной, которой заканчивалась пещера — лежало то, что, на первый взгляд, казалось достаточно большим куском льда. Однако, если всмотреться повнимательнее, становилось ясно, что это человеческое тело, заключенное в лед. А уж если подойти совсем близко, можно было понять, что это вовсе не лед, но, скорее, какой-то вид переливающегося, полупрозрачного, очень тонкого материала явно волшебного происхождения.

Читатель, безусловно, не удивится, если узнает, что тело, просвечивавшее через магическую ткань, было не кем иным, как нашим старым другом Тазендрой. Она лежала на каменном столе, одетая в черный костюм Дома Дзур, и покрытая, как мы уже сказали,

этим странным заклинанием, чей внешний вид мы также описали. Даже если очень внимательно всмотреться в нее, было невозможно обнаружить никаких признаков жизни. Если бы кто-нибудь смог увидеть ее лицо через искрящуюся, движущуюся и постоянно меняющую форму оболочку заклинания (или, точнее, визуальный эффект заклинания), то, безусловно, был бы поражен тем, что черные глаза были открыты, а на лице застыло выражение, похожее на изумление.

Мы должны добавить, что вокруг стола было множество волшебных предметов: например врытый в землю посох, стоявший совершенно прямо и непрерывно вибрировавший. Пара объектов, стоявших по сторонам стола, слева и справа от талии Тазендры, и очень напоминавшие те самые сталагмиты, которые, как может быть помнит читатель, он видел внутри Горы Дзур. Три кристала, каждый размером с голову взрослого человека, лежали на полу перед Леди Дзур, один из них светился красным, второй синим, а третий желтым. На задней стене пещеры висели пять красно-коричневых дисков, каждый восемь сантиметров в диаметре, испещренных магическими символами. И, прямо над Тазендрой, висело что-то вроде круглого шара. Увы, мы не в состоянии сообщить читателю ни насколько он был велик, ни его цвет, потому что как размер, так и цвет шара быстро менялся прямо на глазах.

И перед этим шаром находился возможно самый замечательный предмет из всех загадочных объектов, бывших там: область, протянувшаяся от пола до потолка пещеры — то есть примерно на двенадцать футов — и на столько же в ширину; и такая черная, что свет различных ламп и других светильников был не в состоянии проникнуть в нее. На самом деле казалось, что это была чернота, но толстая и даже материальная. Более того, в ней постоянно что-то двигалось, хотя, даже при внимательном осмотре, невозможно было сказать, что именно. Все вместе производило впечатление огромной силы и еще большей угрозы; никто, увидивший ее, не захотел бы подойти к ней поближе, и тем более попытаться проникнуть за стену колеблющейся темноты.

Запомнив это, перенесем наше внимание, как мы и обещали раньше, ко входу в пещеру, где, к полному удивлению читателя, мы видим двух наших старых знакомых, Гриту и Иллисту, поглощенных беседой. Прямо перед входом находился довольно-таки большой скальный выступ, с которого можно было увидеть всю окружающую область, за исключением, конечно, того, что было выше и позади, так как гора скрывала их от взгляда женщин, стоявших на площадке. Именно поэтому первые слова, произнесенные Иллистой, были, — Вы посмотрели над нами и за горой?

— Я посмотрела, моя дорогая Феникс, — сказала Грита, — а также я использовала все свои немалые волшебные способности, отточенные за время Междуцарствования, и я даю вам слово, что не только никого нет над нами или позади нас, но, более того, здесь нет никаких действующих подслушивающих или подглядывающих заклинаний.

— Очень хорошо, — сказала Иллиста. — И, если посмотреть вокруг, то, за исключением нескольких бурундуков, которые заняты свои собственными делами, вон той норски, которая занимается тем же самым, и разнообразных птиц, породы которых я не знаю, мы совершенно одни.