Приключения Виконта Адриланки
Шрифт:
Вполне возможно, что она провела бы несколько минут или даже часов, обдумывая эту тайну, если бы ее не прервала служанка, которая подбежала к ней со следующими словами, — Миледи, к вам посетитель.
Ибронка повернулась и сказала, — Прошу прощения, Клари — Клари, если читатель не понял, было имя служанки, — но я никак не могу понять, каким образом у меня может быть посетитель, когда ясно, что здесь никого нет. И, тем не менее, я еще больше не могу понять, как у меня не может быть посетителя, когда я своими глазами видела мужчину на лошади, и видела его настолько отчетливо, что, на самом деле, могу подробно описать даже лошадь, на которой он ехал. Теперь ты видишь, Клари, что я
— Ну, миледи, я думаю, что смогу избавить вас от растерянности при помощи трех слов.
— Как, ты можешь? Уверяю тебя, что я будут тебе вечно благодарна, если ты это сделаешь.
— Хорошо, я так и сделаю.
— Я слушаю Клари, но, прошу тебя, говори немедленно, так как я думаю, что умру, если не пойму этого как можно скорее.
— Тогда вот: дверь для прислуги.
— Как, он у двери для прислуги?
— Точно.
— Но, если так, он Текла?
— В точности, миледи. Он Текла.
— Но почему Текла хочет видеть меня?
— Он утверждает, миледи, что он посланец.
— Посланец?
— Да, миледи.
— Тогда у него есть послание?
— Ваше Лордство совершенно точно поняло меня.
— Но от кого это послание?
— О, что до этого?
— Да?
— Я уверяю Ваше Лордство, что знаю об этом меньше всего на свете.
— Тогда, — сказала Ибронка, подавив свое разочарование и успев подумать о том, что лучше такой посетитель, чем никакого, и втайне надеясь, что, по меньшей мере, это послание от какого-нибудь экстравагантного принца, или от похитителя, требующего выкуп за пленника, или еще что-нибудь интересное, — приведи посланника ко мне и я выслушаю его послание.
— Как пожелает Ваше Лордство.
Клари вышла привести посланника, и Ибронка, как можно точнее вспомнив, как ее мать принимала послания, села в любимое кресло матери, положила руки на колени и, когда служанка вернулась с Теклой, величественно кивнула ему и сказала, — Ну, милейший, где же это знаменитое послание?
Текла, рыжеволосый человек примерно девятисот лет, поклонился ей и сказал, — Миледи, это от вашей матери, и она говорит…
— Как, от моей матери?
— Да, миледи,
— Очень хорошо. И что она говорит?
— Миледи, она сказала, чтобы вы собирали чемоданы и готовились к поездке.
— Как, к поездке? — воскликнула Ибронка, и ее сердце внезапно забилось быстрее.
Текла утвердительно поклонился.
— Но, поездке куда? И когда я должна уехать? И как я буду путешествовать?
— О, что до этого…
— Да?
— Уверяю Ваше Лордство, что знаю об этом меньше всех на свете.
— Что это? Ты не знаешь?
— Я невежественен как человек с Востока, уверяю вас.
— Но как я буду путешествовать, если не знаю всего этого.
— Если Ваше Лордство захочет узнать мое мнение…
— О, если тебе есть что сказать, говори, я с удовольствием выслушаю тебя.
— Тогда вот, что я хотел сказать: я считаю, что, возможно, ответы на некоторые из ваших вопросов находятся в письме, которое мне поручили вам вручить.
— Как, у тебя есть письмо?
— Точно.
— Тогда дай его мне.
— Я немедленно сделаю это, если вы захотите.
— Да, немедленно.
Текла поклонился, открыл свою дорожную сумку и вынул оттуда свиток пергамента, который был как запечатан, так и перевязан красной ленточкой. С поклоном он протянул его, а Ибронка выхватила его из руки Теклы, сорвала ленточку и сломала печать. Так как, согласно нашему обычаю, мы всегда стараемся, по возможности, приводить текст таких сообщений, мы не отступим от своего обычая и сейчас: «Моя дорогая дочь», — было написано там, — «вам необходимо немедленно отправляться
Мы не в состоянии, как бы мы этого не хотели, заставить читателя полностью осознать, какой эффект это письмо произвело на Ибронку; тем не менее читатель должен помнить, что эта юная девушка родилась после Катастрофы Адрона, и что на всем протяжении ее короткой жизни ей внушали, что нет и никогда не будет возможности для того сорта приключений, о которых мечтают юные Дзурлорды и которыми наслаждаются взрослые Дзуры. Быть может это покажется странным читателю, живущему в наше счастливое время, который привык считать годы Междуцарствия переполненными такими приключениями; действительно, нам представляется, что конец Междуцарствия послужил концом любым опасностям и романтическим приключениям, которые питали мечты молодежи о действии и вдохновляли их; и тем не менее невозможно отрицать, что тому, кто жил в это время, казалось, что именно сама Империя обеспечивала структуру и фон, внутри которых можно было завоевать славу, и что опасности того времени, безусловно угрожавшие жизни и здоровью, были бедного и презренного сорта; к тому же не было Императора, перед которым можно было предстать и получить награду за рыцарство. Другими словами, опасности того времени считались обыденными и неинтересными, с которыми нельзя было ничего поделать; так что приходилось оставаться дома, чтобы избежать унизительной смерти, которая ничего не могла добавить к чести или престижу.
Для Ибронки, которой не только дали разрешение, но, на самом деле, приказали выйти из дома и окунуться в то, что была за его пределами, это было равнозначно утверждению, что она, возможно, неправа, и надежда на приключения еще не покинула этот мир.
Прошло несколько мгновений, в течении которых Ибронка не делала ничего, но только предавалась счастливым мыслям, в конце которых она сказала посланнику, — Передай моей матери, что я поняла ее инструкции и буквально последую им. А ты, Клари, сходи к мальчику-конюшему и скажи ему приготовить Трики для путешествия, после чего упакуй мой чемодан, так как я должна ехать в Лоримель и там ждать караван, о котором моя мать говорит в этом письме. Кстати, начисти мои сапоги.
— Как, начистить ваши сапоги, миледи?
— Да, точно.
— Перед началом поездки?
— Да, так как во всех историях, которые я читала, лакеям приказывают начистить сапоги их хозяев перед началом приключения, так что и мы сделаем, как они.
— Как желает миледи, — сказала Клари, придержав свое мнение при себе, как и должна действовать хорошая служанка.
Текла, имя которого, увы, не появилось ни в одной из летописей того времени, уехал, а Клари без единого слова жалобы бросилась выполнять возложенные на нее поручения. Ибронка, оставшись одна, отправилась в свой гардероб, нашла одежду, подходящую для леди Дзур, отправляющуюся в свое первое путешествие, взяла меч с ножнами, плащ путешественника из черной шерсти и шляпу с пером, после чего тщательно изучила себя в зеркале размером с нее саму, висевшем в комнате.