Прикосновение Фейри
Шрифт:
Стены задрожали, и все просто остановились. Я чувствовала, как его магия сирены волнами прокатывается по мне и всем остальным в комнате. Она не внушила ничего богам, но заставила их остановиться и послушать.
— Так-то лучше, — Фарис помахал Дамиэлю и Стэшу подойти к нему. — Выйдите вперёд, пленники.
Боги-солдаты Фариса подтолкнули Дамиэля и Стэша вперёд своим оружием. Копья с серебристыми наконечниками сверкали как бессмертное оружие. Дамиэль и Стэш явно отодвигались от копий так, словно они обладали мощью навредить —
— Генерал Дамиэль Драгонсайр, — начал Фарис. — Вы обвиняетесь…
— Легион Ангелов — мои владения, Фарис, — перебил Ронан, шагнув вперёд. — Я буду решать, как им управлять. И я буду решать, что делать с предателями, — добавил он ледяным тоном.
— Да, мы все видим, как ты разобрался с этим предателем, — рассмеялся Фарис. — Ты скрыл его от нас, — он повернулся лицом к другим богам.
Они согласно закивали и раздражённо прищурились, глядя на Ронана. Боги от природы высокомерны. Им не нравится, когда их дурят. Это удар по их самопровозглашённому всемогуществу.
И всё же они всегда хранили секреты от других богов, и немалые. Что и подтверждали эти испытания.
— Генерала Драгонсайра осудили в другую эпоху, — сказал Ронан. — Тогда мы чрезмерно остро реагировали и видели угрозы там, где их нет. Тогда мы только-только потеряли нескольких ангелов из-за демонов, которые извратили их разумы и магию, обратили их против нас.
— И ты увидел то же извращение в магии генерала Драгонсайра, — сказал Фарис. — Ты видел, что его магия становилась темной.
Никс вышла вперёд, присоединившись к Ронану.
— Ангел не становится темным постепенно, Фарис. Магия работает не так. Во всех нас есть немного светлой и немного темной магии.
— Возможно, это правдиво в отношении тебя, Никс. Но не в отношении нас, — Фарис надменно взглянул на других богов, которые выглядели оскорблёнными намёком, что их магия — не чисто светлая.
— Ангелы — не боги, о чем ты не позволяешь мне забыть, — ответила Никс, и её маска холодности треснула от злости.
Никс воспитывали с богами. Она тренировалась бок о бок с ними под руководством Фариса. Должно быть, он превращал каждый её день в мучение.
— Когда Темные Силы превращают ангела в тёмного ангела, они полностью трансформируют его магию. Они переливают её, заменяют светлую магию темной. Тогда мы недостаточно хорошо понимали этот процесс, — сказала Никс, принимая нейтральное выражение лица. — У тёмного ангела уже нет сил светлой магии. Магия генерала Драгонсайра не сделалась темной. Его силы — это всё ещё светлая магия, способности, дарованные ему богами.
— Ты протестировала это? — спросила Меда.
— Да, — ответила Никс. — Результаты ясно показывают, что его родная магия содержит больше тьмы, чем мы видим в тех солдатах, которые переживают дары богов и становятся ангелами, но его силы всё равно питает светлая магия. Источник его магии — Нектар, который
— Ты всё упрощаешь, Никс. Очевидно, ангела можно накачать темной магией, сохранив его светлую магию, что продемонстрировала моя дорогая сестрица, — сказала Майя, и каждое её слово сочилось ядом, а взгляд готов был испепелить её сестру.
— Если бы вы лично видели состояние генерала Уордбрейкера, вы бы не стали утверждать, что ангела можно накачать темной магией и сохранить его светлую магию, — сказал Дамиэль. — У него не осталось никаких ценностей. И он совершенно сошёл с ума. Его магия разбилась на фрагменты, сломалась. Она менялась вместе с его нестабильными настроениями, он становился то безумно могущественным, то совершенно смертным в мгновение ока, когда его светлая и тёмная магия боролись друг с другом. Процедура Меды не сработала.
— Это работа в процессе, — сказала Меда.
— Работа, которая теперь прекращена, — зло ответила Майя. — Прививание темной магии к светлой — это возмутительно.
— Демоны набирают силу, — сказала Меда. — Нам нужно что-то противопоставить им. Нам нужны солдаты, которые невосприимчивы к тёмной магии. Ангела слишком легко убить пулей с Ядом. Как все мы видели в прошлом месяце.
Изабель Баттлборн вздрогнула при упоминании её мёртвого отца.
— Ещё легче убить ангела во имя науки, используя шприц с ядом, — парировала Майя.
— Он вызвался добровольцем, — сказала Меда. — Он выполнял свой долг.
Майя резко повернулась к Ронану.
— Выполнял свой долг? Ты знал об этом?
— Нет, — холодно ответил Ронан.
— То есть, ты не знал об экспериментах Меды. Ты только знал, что предатель Дамиэль Драгонсайр убил Осириса, — Майя швырнула эти слова ему в лицо. — И ты не просто защитил Драгонсайра; ты заключил с ним союз. Ты работал с тем, чья магия столь же черна, как и его душа.
— Как я и сказала, магия генерала Драгонсайра — не тёмная. И вот доказательство, — Никс щёлкнула пальцами, и в руках каждого из семи богов появилась тонкая жёлтая папка. Я не знала, что она могла заставить предмет появиться из воздуха, как это делали боги.
— Всё это не имеет значения, — сказал Зарион, когда боги просмотрели свои папки. — Мы не обсуждаем магию генерала Драгонсайра. Мы обсуждаем его измену и обман. Уордбрейкер — не единственный ангел, которого он убил. Он убил ещё одного ангела, полковника Каденс Лайтбрингер. Затем он инсценировал свою смерть и покинул Легион Ангелов, которому поклялся служить.
Дамиэль не убивал Каденс. Они с Каденс подстроили всё так, будто они погибли, сражаясь друг с другом. Я не собиралась становиться добровольцем, который сообщит эти сведения. Известие, что мать Неро всё ещё жива, взорвёт ещё один секрет, о котором, как мне кажется, Фарису пока не известно. И я хотела, чтобы так оставалось и дальше.