Прикосновение Хаоса
Шрифт:
Венский благодушно фыркнул, как породистый жеребец и кивнул головой.
— Лихо ты меня!
— Ещё бы.
— Не первый раз, сталкиваешься…
— Не первый, не первый. — перебила его Ника, махнув изящной ручкой. — Мужики все склонны к приступам отчаяния и чем сильнее мужик, тем тяжелее кризис. Так, что расслабься и не бери в голову.
Венский понимающе кивнул. Ему было неловко за свою слабость. Состояние заметно улучшилось, но тяжесть в районе груди осталась, хотя ощутимо уменьшилась.
— Откуда у тебя спирт, то?
— Делаю настойки для приворота. Вот ты выпил — теперь жди результата.
— Слава Богу! — на выдохе воскликнула Ника. — Рыцарь улыбается, значит зелье подействовало.
Александр улыбнулся снова, чуть шире чем первый раз.
— Умница! — Ника наградила его одобрительным взглядом. — А теперь, если ты пришёл в себя, может поухаживаешь за дамой.
Венский взглянул на водку, затем на Нику.
— Ну и что. — в её голосе почувствовалось лёгкое оправдание. — Важно не переборщить с количеством, а как средство для снятия напряжение, очень даже подойдёт, — она чуть наморщилась. — Конечно вкус дрянной, но зато эффект стопроцентный.
Венский бодро откупорил бутылку и наполнил рюмку хозяйки дома, а затем, секунду поразмышляв налил и себе.
Ника взяла рюмку в руку и вопрошающе взглянула на Венского.
— За что?
Венский насупился.
— Ну хорошо, я скажу. За любовь!
Венского словно током хлестануло. Он чуть не выронил из руки рюмку. В груди запекло и к горлу снова подкатил ком.
— Эй! — окликнула его Ника. — Что за реакция? Считаешь, что тост не подходящий?
— Нет! — категорично отрезал Венский и уже почти коснулся рюмкой стола.
— Не ставь! — Ника сильно повысила голос.
Венский замер.
— Ты, что считаешь, что разочарование даёт тебе право опошлять святое и единственно светлое чувство на этой планете? — теперь она смотрела на него сурово. — Любовь…любовь это единственное чудо, которое сотворил для нас господь. Любовь даёт нам крылья, делает нас чистыми и открытыми, она дарит нам счастье, настоящее, истинное. Любовь к женщине, детям, любовь к родителям и близким, любовь к природе, любовь к дому, любовь к жизни. Она такая разная на первый взгляд, но всё это одно большое и светлое чувство, ради которого стоит жить, бороться, страдать и даже умирать.
Ника была похожа, на приму на сцене большого драматического театра. Глаза искрились, на щеках появился лёгки румянец, грудь от восхитительного возбуждения слега вздымалась в такт её лёгкого дыхания.
— Ты действительно так веришь в неё? — спросил Венский, чувствуя тёплую энергию исходящую от собеседницы.
— Я не верю Саша, я знаю. Я знаю, что так оно и есть. И не нужно путать любовь с эгоизмом, ведь даже если возлюбленный не разделяет твоих чувств, любовь не должна стать причиной мучений. Когда мы действительно любим, мы понимаем, мы дарим, мы отдаём. А если ты не готов отдавать всё за свою любовь…так это не любовь вовсе, а похоть…это не то ради чего стоит унывать и дёргаться. Желать счастья, желать добра и радоваться от того, что те кого мы любим, счастливы. С нами…без нас, это не имеет значение.
Ника взглянула на Венского по особенному ласково. Ему вдруг вспомнился взгляд матери. Она смотрела на него, именно так, принимая любым, желая счастья, не обращая внимания ни на что, просто так, просто потому, что действительно
— За любовь. — повторила Ника и не сводя взгляда с изумлённого лица Александра, изящно выпила.
Венский смотрел, как она поставила рюмку на стол, как задумчиво опустила глаза, чему-то кротко улыбаясь, как смущённо поправила волосы и снова подняла мечтательный взгляд на него. Она была счастлива. Боже мой! Венский даже онемел. Она была действительно счастлива, только тем, что просто говорила о любви или…она уже была влюблена.
— Невероятно. — произнёс Александр не сводя с неё глаз. — Какая ты…извини, я не знал…но…
Он махнул рукой, не находя нужных слов и залпом выпил.
Ника улыбнулась.
— А ты считаешь, что желание иметь под боком тёплое тело, которое будет готовить тебе, обстирывать тебя, выслушивать рассказы о твоих подвигах и слепо восхищаться каждым твоим действием, это и есть настоящая любовь?
Венский пожал плечами.
— Нет Саша. Любить по настоящему, значит делать счастливым человека, а не пользоваться им когда тебе вздумается. Каждый мужчина, может покорить любую женщину, если даст ей то, чего она действительно желает. Только тогда он может рассчитывать на взаимность и верность.
— Что? — тихо спросил Венский, боясь не расслышать, открывающуюся тайну.
— Защиту, надёжность, сильную спину, понимание и трепетное тёплое отношение.
— Защиту? — недоверчиво переспросил Венский.
— Именно. Если ты правильно меня понял. — Ника вздохнула.
Венский неоднозначно кивнул, а Ника продолжила.
— Защиту от проблем, причём от тех, которые тревожат её, а не тебя. И пусть для тебя её личные переживания пустяк, не заслуживающий внимание, возможно ты даже считаешь их дурью и блажью, но вот для неё это может быть крайне важно. Помоги ей почувствовать себя спокойно, рядом с тобой и она ответит тебе взаимностью. Пожертвуй ради неё тем, что тебе бесконечно дорого, и если твоя жертва принесёт ей счастье, то всё вернётся тебе во сто крат больше. Это и есть истинная любовь.
Венский обхватил голову руками.
— Трудно понять? — ехидно спросила Ника, меняя тон разговора.
— Трудно.
— Эх ты, рыцарь. Железный истукан. — она махнула рукой, — Давай, закусывай, а то захмелеешь.
Венский внимательно посмотрел на неё. Ему вдруг показалось, что он давно знаком с этой женщиной. Странно, но теперь она ему отчётливо кого-то напоминала и он мучительно пытался вспомнить, где он мог встречать её раньше.
— Закусывай. — Ника рассмеялась, наблюдая растерянное глуповатое выражение его лица.
Александр, слегка вздрогнул, рассеивая секундное наваждение и смачно хрустнул свежим огурцом. Затем накидал на хлеб несколько кусков колбасы и аппетитно отправил бутерброд в рот.
— Ты извини… —
— Не надо, Саш. Не извиняйся. Я рада, что ты появился, не смотря на то, что поводом для нашей встречи послужила другая женщина.
— Но…
— Откуда я знаю? — Ника улыбнулась. — Это не сложно понять. Все мужики впадают в кому, теряя власть, так уж вы устроены. Ты не похож на тех, кто получает удовольствие от контроля над массами, не похож на дельцов, которые считают, что финансовый капитал делает их всемогущими, а значит ты элементарно потерял власть над женщиной.