Прикосновение холода
Шрифт:
Библиотекарь имел полное право быть растерянным. Выглядело так, как будто там взорвалась бомба.
Тысячи книг лежали, разбросанные на мраморном полу, дюжины полок упали, столы и стулья были перевернуты, а также над ними поработал Немейский Охотник, и это были повреждения, которые могла видеть я с места, где стояла.
К тому же был еще бестселлер – Жасмин Эштон, которая лежала рядом с одним из столов и пристально смотрела в потолок пустым взглядом, в то время как копье Логана возвышалось над ее грудью, а ее кровь покрыла пол вокруг нее.
Непосредственно над ней лежала Морган МакДугал как коматозная принцесса из сказки, которая ждала, чтобы ее сказочный принц, наконец, пришел и разбудил ее поцелуем.
Я вытянула лицо. Это было бы не очень приятно.
Найкмедс повернулся ко мне и обвиняюще показал на меня пальцем.
– Что ты сделала с моей библиотекой, Гвендолин?
Затем была масса всего, что нужно было объяснить. Действительно много. Я рассказала профессору Метис и другим, что я знала о плане Жасмин контролировать Морган при помощи Чаши Слез.
Как Жасмин хотела отомстить своей легкомысленной подруге, так как та спала с Сэмсоном.
То, что Жасмин утверждала, что она и вся ее семья – Жнецы, которые служили Локи.
Но я не рассказала им, что видела Нику и что Богиня рассказала мне, я – ее Чемпион. Я все еще не была уверена, что я должна была скрывать, или что вообще было реальным, а не просто игрой воображения.
В какой-то момент Морган очнулась от своего транса, в который ее погрузила Жасмин.
Валькирия моргнула, села, посмотрела на нас и захотела узнать, что здесь произошло и кто именно украл ее корону принцессы бала, испачкал ее дизайнерскую одежду и поцарапал ее лицо. Тренер Эйджекс отвел ее в сторону, чтобы попытаться объяснить ей положение вещей.
Все равно Валькирия выглядела еще довольно запутанной. Так же как и я чувствовала себя.
В то время пока все сильно беспокоились за Морган, я показала профессору Метис меч, который я взяла из витрины в задней части библиотеки.
Меч, который передала мне Ника в моем видении или во сне. В какой-то момент во время всей этой суеты Вик снова закрыл глаз и больше не открывал его, все равно что бы я ни делала или говорила, или умоляла его, чтобы он показал Метис, что он, в самом деле, обладал собственной жизнью.
– Все хорошо, Гвен, – сказала профессор Метис, пока она смотрела на меч со странным выражением лица. – Я верю тебе.
Я посмотрела на место, где был обозначен закрытый глаз Вика.
– Итак, что вы хотите с ним сделать? Хотите ли вы его забрать и снова положить в витрину для артефактов?
Метис покачала головой.
– Нет, я думаю, что ты должна владеть мечом, Гвен.
По крайней мере, какое-то время. У нас сегодня ночью еще куча работы, и он мог бы пропасть в неразберихе. Мы поговорим позже об этом, хорошо?
Я пожала плечами, предполагая, что вполне могла бы сохранить Вика.
Даже если это немного странно, что меч мог смотреть на меня и говорить со мной.
– Я считаю, что ты была очень мужественная сегодня, Гвен, – продолжала Метис. Ее зеленые глаза казались теплыми и дружелюбными. – Потому что пыталась спасти Морган. Твоя мама очень бы гордилась тобой.
Я нахмурила лоб и снова задалась вопросом, почему Метис говорила так осведомленно, когда говорила о моей маме.
Но тогда я поняла, как во время первого прикосновения к мечу я увидела лицо моей мамы, и как она улыбалась мне.
Мое горло сжалось, и я только кинула. Я была убеждена в том, что моя мама гордилась бы мной. И это сделало меня счастливой, как уже давно ничего другого.
Метис улыбнулась мне еще раз, затем пошла к Эйджексу и все еще ничего не понимающему Найкмедсу.
Они наклонили головы друг к другу и говорили о том, кому им нужно позвонить, сколько понадобится времени, чтобы устранить Хаос в библиотеке, и что им \делать с трупом Жасмин на этот раз. Я спрашивала себя, положат ли они тело в морг.
Жасмин утверждала, что они сделали это с трупом, трупом-иллюзией, которым она запутала нас.
Через полчаса я стояла в стороне, пока пара мужчин в темных комбинезонах убирали тело Жасмин в черный мешок и закрывали его. Мне было жаль Валькирию, несмотря на то, что она пыталась убить меня.
Ее лучшая подруга предала ее, а друг обманул.
Она симулировала свою собственную смерть, чтобы вызвать у них чувство вины, но план пошел не так, как она хотела, и она поняла, как мало значила для них на самом деле.
Как мало значила для всех. Поэтому Жасмин решила заставить подругу заплатить за все, особенно за ее раненные чувства.
Жасмин Эштон была самой богатой и популярной девушкой на нашем потоке, и у нее было все, что можно было желать – кроме настоящих друзей.
Что касается друзей, я была абсолютно уверена, что у меня, по крайней мере, было несколько, хотя мои чувства к Логану уже перешли черту дружбы и превратились в кое-что другое.
Спартанец стоял в нескольких шагах от меня и разговаривал с Дафной и Карсоном о произошедшем вечером.
Профессор Метис тоже была там и осматривала раны Логана. Она взяла его руки в свои и смотрела Спартанцу в глаза.
Я смотрела, как безобразные царапины на лице медленно затягивались, пока не стало казаться, что их там никогда не было.
Тоже самое произошло с глубокими, кровавыми ранами на груди. Метис рассказывала про свою магию, благодаря которой она могла лечить людей. Это выглядело так, как будто Логан восстановился за пару минут.
Но я все еще не была готова присоединиться к ним. У меня было какое-то чувство, что я должна немного дольше побыть с Жасмин.