Прикосновение к огню
Шрифт:
— Пап, ты где?
Он еще раз с тоской посмотрел на Лу, прежде чем ответить:
— На кухне, доченька.
Блэр явилась мгновенно. Вейд стоял сзади, будто привязанный за веревочку. Он выглядывал из-за плеча девушки и смотрел то на Лу, то на Витакера.
— Выспались? — спросил он.
— Естественно, — ответила Лу, глядя на него честными глазами. — Впустите собаку, хорошо? У меня для нее есть отличная яичница.
Вейд усмехнулся и положил руку на плечо Блэр, подталкивая ее к задней двери. Собака
— С ними ничего не случится? — спросил Витакер.
— А что такого с ними может случиться?
Лу подошла к окну, а за ней — Витакер. Вейд и Блэр устроились рядом в гамаке. Солнце играло с ними, окрашивая их в разные цвета: волосы Вейда стали бронзовыми, а кожа Блэр — золотой. Она прижималась щекой к его груди. У Лу стало тепло на душе.
— Как бы они не сгорели от любви!
— А обо мне ты не беспокоишься? — спросил Витакер, одной рукой обняв ее за талию, а другой начиная гладить по животу.
— Перестань, — сказала она, отстраняя его руку. — Нам надо еще обсудить жилищную проблему.
— Можно перебраться в мотель.
— Не смеши меня. Ты хочешь с четырьмя детьми жить в мотеле?
— Черт! Я думал, ты имеешь в виду, что нам с тобой негде спокойно уединиться.
— Об этом можно поговорить потом. Сначала надо решить, как устроить детей, чтобы они были в безопасности.
Витакер замер. Она обернулась к нему. У него потемнели глаза, резче обозначились морщины. Он вновь переживал прошедшую ночь. Вспоминал, как одну за другой обходил комнаты своего дома и все ждал и боялся, что вот в следующей окажутся тела его детей.
Она обняла его и стала гладить.
— Ничего, ничего, — сказал он. — Сейчас пройдет. — Дети живы, ты его поймаешь, все будет в порядке. А пока поживите здесь, я буду сторожить днями, Вейд — ночами.
— Что вы сможете сделать, если он придет?
Лу даже обиделась.
— Витакер, у меня есть пушка тридцать восьмого калибра, а у Вейда, во-первых, коричневый пояс по карате, а во-вторых — на этот Новый год я подарила ему пистолет калибром побольше, чем у меня.
— Что подарила? — Он вздохнул. — Вот это да! Пистолет — на Новый год. Почему не пулемет?
— Таким образом ты можешь спокойно заниматься своим делом, не беспокоясь о детях, а мы будем спокойно заниматься своими делами и не думать об опасностях. У нас есть чем его встретить.
Витакер глубоко вздохнул. Она поняла, что он признает справедливость ее слов, но не хочет принимать их. Она обняла его, чувствуя, как замирает его сердце и как ему приятно ее объятие.
— Пап, ты где? — послышалось совсем рядом.
Лу успела выпустить Витакера из рук за мгновение до того, как в комнату вошла Кэлси. Али, закрыв глаза, лежала у нее на руках, как младенец у няньки. Временами она поднимала голову и шипела на Шаму, которая пыталась обнюхать ее.
— Что, подружились с Али? — спросил Витакер.
Кэлси кивнула.
— Где мы будем сегодня ночевать? У нас? — спросила она.
— Нет, доченька, пока не в нашем доме. Сначала надо оформить кое-какие бумаги, а потом уж думать о переезде. Но поехать туда и посмотреть, что там осталось, можно прямо сейчас.
— Пап, а ты нашел хомячков?
У Витакера перекосилось лицо.
— Да.
— Они были мертвые?
— Да.
Девочка присела и стала гладить собаку.
— Я пойду сплету венок.
Кэлси поднялась и пошла на улицу. Шаму шагала рядом, тесно прижимаясь к ее ногам.
— Я убью его! — промычал Витакер.
Лу облизала пересохшие губы и сказала:
— Нет, я.
20
— Вот гад, — в сердцах сказал Майк. — Дом хоть застрахован?
— Ничего, он только здесь такой, — сказал Витакер чересчур бодрым тоном. — Дальше будет лучше.
Лу провела рукой по стене. Рука стала черной. На полу до сих пор стояли большие лужи грязной воды. Дверной косяк весь сгорел, на месте двери зияла дыра. Телевизор, слепой свидетель пожара, сплавился в один бесформенный кусок. С потолка свисало обгоревшее покрытие.
Совсем недавно это было место, где жили люди, большая дружная семья. Потом пришел один негодяй. Со спичкой.
Кэлси захлюпала носом. В тишине раздавался только ее тихий плач да скрип стен. Как будто дом охал и ахал, дивясь, что с ним сотворили.
— Как это он ухитрился поджечь? — спросил Киф. — Он что, заходил в дом?
— Нет, — ответил Витакер. — Видишь след на полу и на стене около окна? Он разбил стекло и плеснул сюда горючее.
— Мы не собирались идти в кино, — сказала Блэр. — Это Вейд нас вытащил из дома. Пришел и говорит: «Давайте скорее, сеанс через десять минут». Мы так торопились, что забыли завести Шаму в дом. Мы всегда загоняем ее домой, когда сами уходим куда-нибудь без нее, чтобы… чтобы с ней ничего не случилось.
Она опустила голову, и Вейд нежно погладил ее по плечу.
Витакер не смотрел на них.
— Дети, ступайте наверх, соберите одежду. То есть то, что от нее осталось, — сказал он.
— А мои книги? — спросила Кэлси.
— А моя бейсбольная бита? — добавил Майк.
— Потом, — отрезал отец, решительно указав им пальцем на лестницу.
Они послушались и пошли наверх. Все, кроме Блэр.
— Папа, за нами охотятся, да?
— Кто охотится? — Не надо, папа. Брось свою таинственность. Думаешь, мы ничего не видим и не слышим? Если ты не расскажешь сам, мы можем нафантазировать свое и, может быть, выдумаем что-нибудь похуже правды.