Прикосновение любви
Шрифт:
Оуэн был настолько утомлен и перевозбужден полетом домой из Америки, что превратился в нескончаемый поток историй, не успевая даже передохнуть между ними. И в каждой тем или иным образом упоминался Элиот.
– Мне нужно прогуляться. – Лейни прервала фотопрезентацию и поднялась, сама удивившись своему намерению.
– Прямо сейчас? – спросил отец. – Но твой брат только вернулся.
Она потянулась за пальто, чтобы не втягиваться в спор.
– Мне нужно на воздух.
И ей отчаянно необходимо отвлечь себя от этого
Она прошла мимо Оуэна, поцеловав его в макушку. Его длинные локоны исчезли, уступив место более деловой короткой стрижке. В чем-то это особенно подчеркивало его превращение в абсолютно нового Оуэна.
– Так здорово, что ты вернулся.
– Мы поговорим позже, – пригрозил он. По-другому нельзя было это назвать, столь серьезно звучал голос. Голос Оуэна – человека, который никогда не был серьезным ни в чем.
Уилбер гавкнул, поднимаясь, и она вновь удивила сама себя, скомандовав ему оставаться на месте. Он с благодарностью опустил свои старые косточки на пол.
– Я недалеко, – пообещала ему Лейни.
Но это была ложь, и, судя по тихому поскуливанию, пес это знал.
Элиот обвинял ее именно в том, что она долгое время оставалась в безопасности. Где-то в глубине души ей хотелось доказать ему, что он не прав. Хотелось показать, что она умеет рисковать так же, как и любой другой человек.
Как и он.
Лейни схватила свою трость, вышла из дома и повернула налево, к дороге вдоль побережья.
Лейни поерзала на каменистой дороге, пытаясь размять уставшие мускулы, подняла голову и подставила лицо солнцу, надеясь получить от него заряд бодрости.
Идиотка.
У нее был с собой телефон, но она не собиралась звонить с просьбой о помощи. Наоборот, она отключила его, чтобы никто не мог связаться с ней. Это бы лишило смысла ее нелепое восхождение на наблюдательный пункт без Уилбера. Самая дальняя точка, до которой она могла дойти пешком и где она никогда не была одна.
Кто мог знать, что она подвернет лодыжку на этом проклятом камне.
Уже два часа Лейни просидела на пыльной дороге, а воспаление в суставе не уменьшилось. Лейни привыкла к тому, что вечно подворачивает лодыжки – нужно просто немного подождать. Но как только она почувствует возможность ходить, она повернет к дому. Незачем отрицать бессмысленность замысла: она была слепой. И зачем-то ушла слишком далеко от дома.
Лейни вновь откинула голову и посмотрела прямо на солнце, в ушах свистел ветер.
– Хей.
Она резко дернулась и почувствовала боль в лодыжке.
– Что ты делаешь, Лейни?
– Думаю. – Лейни пыталась не двигаться. Не расплакаться от звуков его голоса.
– На земле?
– Скамеек поблизости не было.
– Да, ты далеко забралась от дома, – проговорил Элиот, опустившись на землю рядом с ней.
– Могу сказать то же самое про тебя.
Почему Элиот здесь? Ей хотелось спросит именно это.
– Твой телефон выключен.
Шею обожгло жаром, но Лейни уверенно вздернула подбородок:
– Предпочитаю думать в тишине.
– Ты планируешь подняться в скором времени?
– Когда буду готова.
Но этот мужчина отнюдь не был глупцом. Его острый ум Лейни любила едва ли не больше всего остального. И любит по-прежнему… Просто появившись рядом, Элиот уничтожил все результаты ее двухмесячных стараний забыть о нем.
Ее чувства к нему не изменились.
– Лейни, ты в порядке?
Она пошевелила левой ногой:
– Лодыжка.
Лейни наслаждалась прикосновением его сильных рук, наконец-то вновь крепко обхвативших ее, и его ароматом, раздававшимся так близко. Она лишь поудобнее устроилась и обвила руками его шею.
– Что ты делаешь здесь? – спросила она затаив дыхание, пока галька поскрипывала под его ногами.
– Искал тебя.
Ух… С какой напряженностью это сказано. Как бы ей хотелось представить, что это было связано с ней, а не с тем, что ее родители устроили поисковую операцию.
– Опусти здоровую ногу.
Она скользнула вдоль его тела, почувствовав за спиной полированный блеск машины. Наконец здоровая нога коснулась земли. Он открыл дверцу и помог ей забраться внутрь автомобиля.
– Я имела в виду, что ты делаешь на полуострове. – Лейни произнесла это, едва дождавшись, пока он сядет рядом. – Почему ты здесь?
«Ищу тебя». Пожалуйста, ну пожалуйста, скажи это».
Но его голос был сдержанным:
– Последние десять недель я был в постоянном движении в компании твоего брата. Моя квартира показалась слишком большой и пустой после всего этого.
– И ты подумал, что поездка на один из наших открытых всем ветрам утесов тебе поможет?
Его смех согрел Лейни.
– Я думала, что, если тебе нужна компания, ты поедешь в офис, – пустила она пробный камень. – Уверена, там многие работают сверхурочно.
– Я только из аэропорта, лишь остановился по дороге встретиться с матерью.
Отлично. Увильнул от ответа. Она подыграла ему:
– И как она?
– В порядке. Она… – Элиот замолчал, словно что-то в отдалении привлекло его внимание. – Мы о многом поговорили.
– Ты меня удивляешь.
Он не обиделся.
– Вы все уладили?
– Думаю, да. Было много всего, чего я не понимал раньше.
– Например?
– Я не понимал, как появился на свет.
– Элиот, я бы рассказала тебе про пестики и тычинки, если бы знала, что ты не в курсе…
– Смешная девочка. Я узнал, как мама вела себя, когда ей было шестнадцать. Пыталась сбежать из спортивной команды.
– Но почему?
– Она была несчастна. Она ненавидела ту жизнь, ненавидела давление, под которым находилась все детство. Стресс. Постоянные ожидания.