Прикосновение варвара

Диксон Руби

Иногда я действительно надеюсь, что Кайра и остальные лгут мне. Что все это тщательно продуманная шутка, как это делают в тех телешоу. Что мы выйдем на улицу и увидим город вдалеке, и все будут смеяться и угощать меня горячим какао. Я даже не буду злиться. Я просто почувствую облегчение.

Но это не объясняет, почему мой кохлеарный имплантат исчез, а операция без согласия определенно заходит слишком далеко. Так что это должно быть реально.

И это меня пугает.

Мэдди, кажется, справляется со всем лучше меня. Она осторожна и воинственна с другими и защищает меня, но она не дрожит так сильно, и она спит как бревно. Она не выглядит так, как будто каждое мгновение живет в ужасе.

Я этому

завидую. Я держу свои жалобы и страхи при себе, потому что, если Мэдди узнает, что я тихо схожу с ума, она будет беспокоиться обо мне и перейдет в режим мамы-медведицы. И хотя я люблю свою сестру, я не знаю, хочу ли я, чтобы она душила меня чрезмерной заботой. Мэдди может быть потрясающей, но Мэдди также может быть чересчур заботливой. Я рада, что она здесь, и в то же время я возмущна тем, что снова вынуждена полагаться на нее. Мэдди не виновата в том, что после многих лет слушания и независимости я снова вынуждена полагаться на нее.

Тот, кто забрал мои имплантаты, — придурок.

После того, как мы быстро завтракаем остатками тушеного мяса, пришельцы достают свое оружие и пакуют сумки. Кайра долго разговаривает с Мэдди. Я пытаюсь следить за разговором, но Кайра говорит слишком быстро. Мэдди кивает ей, а затем подходит ко мне.

«Они хотят уйти, — жестикулирует она. — Они знают, где находится эта штука с носками, и хотят поохотиться на нее, чтобы достать для нас паразитов. Они говорят, что если мы их не получим, то умрем, и они беспокоятся, что ты и так недостаточно сильна».

Это тяжелая пилюля, которую трудно проглотить — что я их беспокою и выгляжу «слабой». Я ненамного меньше Кайры. Я сопротивляюсь желанию согнуть руки и показать им, какие у меня маленькие мышцы. Может, я и не такая ловкая и энергичная, как остальные, но я не слабачка. «Это забавно, — я отвечаю ей знаком, потому что, что еще я могу сказать? — Ты можешь сказать им, чтобы они шли на хрен?»

Глаза Мэдди загораются. «Вот это боевой дух! Где он был последние два дня?»

«Прятался и молился, чтобы все это прошло?»

«Просто думай об этом как о кемпинге. Пока они добры к нам, это похоже на поход, вплоть до пиявок».

Я корчу ей рожу. «Фу, спасибо за это. Ты же знаешь, я ненавижу походы».

Она похлопывает меня по руке, а затем делает знак: «Смирись, Лютик».

Думаю, у меня нет выбора.

Кайра ждет, пока мы закончим наш разговор, а затем протягивает нам еще меха, чтобы мы их надели. Я замечаю, что на мужчинах меньше накидок, чем раньше, а это значит, что они отдали их нам. Она достает пару грубых на вид снегоступов и протягивает их Мэдди и мне.

О боже. Мы покидаем обломки корабля. Я не уверена, взволнована я или напугана. Я думаю, это слишком сильно — надеяться, что носок, за которым мы охотимся, живет в хорошем, теплом убежище. Если это так, то я просто могу стать его новым лучшим другом.

Мэдди забирает снегоступы у Кайры и передает их мне. «Укутывайся, — показывает она жестом, пока Кайра передает еще больше мехов. — Нам нужно согреть тебя, слабачка».

Я знаю, что моя сестра дразнится, но это все равно действует мне на нервы. Я хмуро смотрю на нее, когда беру меховые сапоги. Она в таком хорошем настроении, и я немного обижена этим. Мэдди любит приключения и вызовы. Я думаю, она преуспевает в том, чтобы раздражать больших голубых парней, которые смотрят на нас, как на лакомство, которое нужно съесть. Что касается меня, я просто хочу, чтобы меня оставили

в покое.

Желательно где-нибудь подрумяниться в тепле.

Я надеваю меха, которые Кайра передает мне, и это кажется слоем за слоем, пока я, вероятно, больше не напоминаю мягкую игрушку, чем человека. Поверх моих леггинсов надеты меховые накидки, меховая накидка на плечи, а затем вокруг туловища. Кайра достает пояс и обвязывает им мое тело, затем идет еще один слой, а затем тяжелый плащ. Я вся чешусь и коченею, поэтому не протестую, когда она наклоняется и начинает пристегивать снегоступы к моим новым меховым сапогам. К тому времени, как она заканчивает со мной, я выгляжу нелепо. Мэдди тоже так думает. Я хочу пошутить, что мы выглядим как пара плюшевых мишек, отправляющихся на пикник, но мои руки завернуты в теплые варежки с двойной подкладкой, и поэтому я не могу жестикулировать.

Кайра утепляется сама, и как только она удовлетворена нашей одеждой, мы все ковыляем к сломанному концу космического корабля. Я немного завидую тому, как хорошо Кайра может ходить в своих снегоступах; ясно, что у нее была практика. Я хочу смотреть под ноги, чтобы убедиться, что каждый мой шаг тверд, но мне нужно зрение, чтобы знать, что происходит вокруг меня. Если я буду смотреть под ноги, я действительно буду изолирована.

Я понимаю, что мы последние на корабле — остальные снаружи, ждут нас в бледно-сером свете. Я натягиваю капюшон поглубже на лицо и делаю шаг вперед. Хруст снега под моими ботинками можно почувствовать, если не услышать, и это меня успокаивает.

Потому что от того, что я вижу, когда выхожу на улицу, у меня перехватывает дыхание.

Я смотрела на эту полоску света последние два дня. Я знаю, что ожидаю увидеть унылый пейзаж из снега и зимнего неба. Тем не менее, я не готова к тому, насколько все по-другому. Я оглядываюсь вокруг со смесью ужаса и удивления.

Холмистые, бесконечные бугры белого снега покрывают пейзаж. Это снег, насколько хватает глаз, кучи за кучами. Здесь не так уж много ландшафта — ни деревьев, ни кустов, только несколько скал тут и там. Позади корабля пурпурные, похожие на стекло горы поднимаются к небу, как зубы, и отбрасывают длинные тени на долину. Неудивительно, что здесь так ужасно холодно — мы находимся в тени, и солнце не попадает на нас. Я смотрю вверх, щурясь, чтобы увидеть солнце. Небо затянуто густыми облаками, но я замечаю два солнца. Они сгрудившиеся вместе, как спаривающиеся светлячки, такие маленькие и водянистые на вид, что я удивляюсь, как они вообще излучают свет. Мое сердце замирает при виде их, и я понимаю, что никогда больше не почувствую теплого летнего дня.

Я бы заплакала, но мои глаза покрылись бы коркой льда.

Пришельцы стоят на небольшом расстоянии, как будто ждут, чтобы схватить меня, если я упаду, но в то же время хотят дать мне пространство. Я дрожу и не делаю ни малейшего движения, чтобы приблизиться к ним. За пределами защитного тепла корабля еще холоднее. Сильный порыв ветра чуть не сбивает меня с ног, и я шатаюсь в своих снегоступах. Я пошатываюсь, глядя себе под ноги, а потом замечаю, что часть снега не такая уж чистая. Темные пятна покрывают участки местности, и я делаю несколько шагов вперед, двигаясь по краю корабля. Вспыхивает что-то красноватое, и я с любопытством подхожу к нему. Это похоже на какую-то аварийную лампочку, мигающую снова и снова, встроенную в корпус корабля. Однако здесь, должно быть, жарко, потому что весь снег вокруг нее полностью растаял. Я избегаю этого и оглядываюсь. Там инопланетянин мужского пола утаскивает что-то похожее на труп гигантского существа размером с автомобиль. Он тянет его за длинные, тонкие ноги, а затем бросает на снежную кучу того, что выглядит как другие тела. Я вздрагиваю и направляюсь обратно ко входу, где стоит моя сестра. Я не хочу быть одна.