Прикосновение
Шрифт:
У тебя остался один выход - остаться здесь. У моих слуг - это непреложное правило - не может быть ни семьи, ни друзей. Мы объявим твоему несостоявшемуся мужу, что ты, пройдя полный цикл, удостоилась наивысшей чести - служить мне. Я чувствую потребность говорить с тобой. Пока я следил за твоей жизнью там, - на Третьей планете - у меня появилась масса вопросов, и ты мне станешь отвечать на них. Кроме того, владея тобой, я буду держать в повиновении и Фана, и Тагара! Ну, разве я не молодец? И все-таки моя взяла! Я загнал тебя в угол, Майдари. Я - гений!
Смий вытянулся во весь рост, голубой
Но мне от отвращения к этой твари стало дурно. Я продолжала что-то жевать, опустив глаза, стараясь сосредоточиться на рисунке пола. Его тонкий хвост с золотистыми точками по хребту, шевелившийся недалеко от моей ступни, раздражал. Кончик хвоста, словно у кошки игриво перемещался то влево, то вправо. Я не отрывала от него глаз: лево-право-лево-право...
И тут, словно из тумана корабль, в голове стало выплывать воспоминание. Лес. Катающиеся от смеха лесные жители. И Фан подробно рассказывающий как Первые - существа к которым принадлежит Смий - занимаются любовью. Перед соитием, они устраивают настоящее шоу из переплетенных тел, сначала медленно, потом все быстрее и быстрее вращаясь вокруг друг друга. Эрогенные зоны у них находятся в маленьких углублениях, похожих на маленькие пятнышки, которые идут по всем хребту от шеи до хвоста, и сейчас перед моими глазами двигался - влево-вправо-влево-вправо противный хвост с точками...
Решение пришло внезапно, но как-то обыденно, будто я осознала о том, что кончился отпуск, и завтра снова на работу. Там на Третьей планете в одно из своих перевоплощений я была жрицей в Храме любви, и не просто жрицей, а Возмездием, которую боялись все - от правителя и верховного жреца до самого последнего нищего. Если, кто-то обижал мою госпожу, непристойным словом или жестом, наступала моя пора. Под покровом ночи, я прибиралась в опочивальню, и при помощи гипноза и легких прикосновений к телу, приводила будь то мужчина, или женщина в такой экстаз, который никогда не мог почувствовать ни один смертный. В мозгу любого человека существуют ограничительные барьеры, не позволяющие перешагнуть черту, за которой существует опасность для жизни. Я же убирала все барьеры, наслаждение испытанное приговоренным в бессознательном состоянии было неземным, божественным. Правда, после такой ночи Блаженства обычные ласки раздражали, наступала глубокая депрессия, появлялась непреодолимая потребность повторить эту ночь. Но продолжения не было, и быть не могло. Человек переставал есть и пить, и, валяясь у ног моей госпожи, сходил с ума. Он молил о возможности еще раз испытать подобное, испить из чаши божественного удовольствия, даже если это будет последняя ночь в его жизни. Его вид был так жалок, а страдания так ужасны, что редко кто, увидев подобного страдальца, осмеливался после сказать против Великой богини хоть одно дурное слово.
А шевеление продолжалось - влево-вправо-влево-вправо. Что ж, вспомню свое старое мастерство. Можно попробовать. В принципе, Смий - живое существо. И лицо - человека, грудь человека, правда, все что ниже - другое. Но сущность - человеческая. И эрогенные зоны этого раскинувшегося на подушках змееподобного мужика так близко, только руку протянуть. А хвост все ходил влево-вправо-влево-вправо.
Лихорадочный вихрь мыслей закрутился как смерч над выжженной пустыней. Рискнуть? Отомстить? А потом уйти, спрятаться, зарыться, чтобы никто не смог найти? Но напоследок уничтожить эту змеюку. И хвост, как назло, все двигался влево-вправо-влево-вправо.
Главное - не показать вида, что мне противно и плохо. Улыбка на лице, легкая печаль в глазах и тихий грустный голос. Кроме того, правила требовали предупредить его.
– И после всего, что вы мне здесь наговорили, не боитесь оставить при себе?
– А чего мне бояться? Что ты мне можешь сделать? Убить?
– его смех был похож на урчание тигра - Я слишком хорошо изучил твою натуру, насилие тебе противоестественно.
– Есть другие способы мести, - я придала голосу оттенок неуверенности.
– Другие?!?!
– он все смеялся, урчание перекатывалось в рык.
Я немного подвинулась поближе к его отвратительному узкому хвосту. Пальцы прикоснулись к маленьким золотистым точкам, погладили их и стали подниматься на ощупь вверх по хребту, нежно перепрыгивая от чуть выступающих из-под кожи позвонков, то влево, то вправо, то влево, то вправо.
– Нежнее, нежнее, - уговаривала я сама себя, не отрывая глаз от его узких зрачков. Вот он вздрогнул, глаза раскрылись, и удивленно посмотрели на меня.
– Так, пока все идет хорошо, - успокаивала себя.
– Не бойся! Мужик всегда мужик, с хвостом или с рогами. А этот еще вдобавок и девственник. Выдержит ли? Хотя, что мне его жалеть, он никого не жалеет. Вот пусть сам почувствует боль, земляной червяк.
Я подвинулась ближе. Тело Смия напряглось, он замер, не отводя от меня взгляда. Его чешуя слабо покраснела.
– А ты красив, Смий. Тебе кто-нибудь говорил об этом? Твое лицо слишком красиво, чтобы быть человеческим, но на него хочется смотреть и смотреть. Прости, что я говорю тебе такие вольности...
Мои руки были уже на его груди, я прижалась боком к его хвосту. Через ткань одежды чувствовалась мелкая дрожь, которая пробегала волнами по телу Смия, его глаза закрылись и веки подергивались. Вот тут я и отдернула резко руку.
– Продолжай, - прошипел Смий.
– Прости, Смий, но я должна предупредить, что это опасно. Не будешь ли ты жалеть об этом? То блаженство, которым я могу наградить тебя, может обернуться болью... Правда, это случиться потом, позднее, когда пройдет ночь и настанет утро! Но Смий, я хочу подарить тебе то, что не испытывал еще ни один мужчина на этой планете, ты будешь первым и единственным - это Высшее блаженство. Высшему Владыке - Высшее блаженство. Продолжать?
– Продолжай, - прохрипел он.
– Хорошо, тогда посмотри мне в глаза и скажи, что отпускаешь меня...
– Отпустить?
– он вздрогнул, открыл глаза и посмотрел на меня мутным взглядом.
– Отпустить?
– Да. Отпустить. Так надо. Иначе я не смогу продолжать, - я почувствовала, что теряю власть над ним. Мои руки перебралась к нему на шею, и массировали позвонки около затылка, пальцы тихонько гладили холодную нежную голубую кожу змееподобного существа. Он опять расслабился, по телу снова пробежала дрожь. Подожди, червяк, то ли еще будет! Все шло великолепно. Я уже ощущала, как кончики моих пальцев нагрелись, появилось ощущение покалывания, значит, на них скапливается электричество. Небольшой разряд и ...