Принц в фартуке
Шрифт:
Извозчик разочарованно вздыхает, но тут же хитро прищуривается:
– А как же домой?
Домой – это из собственного кошелька.
– Подозреваю, что ночевать мне сегодня на работе, – хмыкаю я.
Извозчик неодобрительно цокает языком. Я пожимаю плечами. Я люблю свою работу, а еще я верю, что делаю нужное дело и не представляю свою жизнь иной. Работа наполняет мою жизнь смыслом. Если бы не работа, не знаю, как бы я вынесла расставание. Так, к чертям прошлое, незачем о нем вспоминать. У меня теперь все хорошо, просто замечательно. Я счастлива. Я счастлива,
Я влетаю в приемную.
– Госпожа Майс, кто вас так разозлил? – Эночка широко распахивает глаза.
– Пришел ответ про Блеза Даготу?
– Да, госпожа Майс! Я уже подняла все дела, где он отметился. Папки у вас на столе.
– Спасибо, Энночка. Что бы я без тебя делала? Чаю, будь добра.
Войдя в кабинет, я натыкаюсь на целую гору папок.
Откуда столько?!
Энна разложила дела по датам, и я хватаю самую раннюю папку. Брат с сестрой, взяты в семью полгода назад. Я сразу «ныряю» в конец, где должен быть минимум один отчет инспектора, и отчет есть. По указанному адресу в день проверки никто не ответил.
Возможно, инспектор ждал до вечера, что на самом деле маловероятно. Время ожидания в отчете не ставят, только дату.
– Я его убью, – говорю я спокойно.
– Кого, госпожа Майс?
Инспектора, который прикрепил «пустой» отчет и со спокойной совестью сдал дело обратно в архив.
– Эночка, у нас есть копии всего этого?
– Эм... Нет, госпожа Майс. Чтобы столько перекопировать...
– Езжай в отделение Стражи и пригласи дознавателя Фронша немедленно. Хорошо? – учитывая размах, согласовывать следует каждый шаг.
– Д-да, госпожа Майс.
А пока дознаватель приедет, у меня есть около получаса, чтобы позаниматься приютом.
Глава 7
Время к десяти вечера. Сегодня ощутимо прохладнее, чем вчера, и я плотнее запахиваю плащ и ловлю во взгляде дознавателя плохо скрываемое неодобрение.
Я его дернула в Опеку, когда до конца рабочего дня оставался час. Наверное, дознаватель рассчитывал уйти домой вовремя, но… но его пути к дому случилась я. Он видел детали, которые упускала я, а я в свою очередь многое поясняла по порядку усыновления и проверок. Просматривай мы эти документы каждый сам по себе, пользы было бы в разы меньше. Я увлеклась и его увлекла. Кажется, он пытался меня урезонить, но тщетно. Когда я вхожу в раж, окружающий мир перестает для меня существовать, я просто не слышала ничего, что не касалось работы.
– Госпожа, вы до утра прерываться не планируете?! – он довольно грубо вырвал у меня папку и заставил сделать глоток воды прямо из графина, только тогда я очнулась.
Неловко вышло...
– Я бы еще пару часиков поработала, – вздыхаю я.
Мы уже вышли из здания инспекции, так что можно побухтеть.
– Серьезно? Вы страшная женщина, госпожа Майс. Я искренне сочувствую вашим подчиненным. Так, полагаю, экипаж в это время мы найдем только на проспекте? – он оглядывается, но улица темна, лишь под фонарями желтеют пятна света.
– Да, на проспекте. Идти недалеко.
Дознаватель галантно предлагает мне опереться на локоть. Я смущенно касаюсь пальцами плотной ткани форменного мундира. На службе имеет значение старшинство, в первую очередь должностное, во вторую – возрастное. Его жест. несколько неуместен, было бы лучше, если бы мы просто шли рядом, но я чувствую вину за испорченный вечер и не отказываюсь. В конце концов я женщина, нет ничего плохого, если мне окажут крохотный знак внимания.
До проспекта несколько десятков шагов.
– Госпожа Майс, куда мы едем?
– Мы?!
– Эм, госпожа Майс, кажется, я выразился двусмысленно. Я лишь хотел сказать, что я чувствую себя обязанным проводить вас.
– Спасибо, но не стоит. Я живу здесь рядом, только дорогу перейти.
– Тогда.
Какой вежливый. Несмотря на уже испорченный вечер, он готов тратить на меня свое время. Приятно почувствовать заботу кавалера, пусть это всего лишь учтивость. Домой я его, естественно, не поведу, там пакеты с мусором до сих пор не вынесены.
И тут меня как в ледяной водой плеснуло – недобиток! Я же совсем забыла, что с помойки притащила дохлятину. Это я его на весь день оставила в квартире, где нет еды?! Черт. Вот какого черта он у меня завелся, а?!
– Госпожа Майс, вам плохо? Вы покачнулись.
– Я в порядке, просто сообразила, что должна была кое-что сделать. Обещала. Это личное. Господин Фронш, спасибо большое, но провожать действительно не нужно, еще раз спасибо и до встречи завтра!
Вечером, почти ночью, движение на проспекте заметно слабеет, я легко перебегаю на противоположную сторону, по наитию оборачиваюсь. Дознаватель поднимает открытую ладонь. Ох, я ведь даже ответного «до свидания» не дождалась. Ну и кому тут следует освежить в памяти уроки этикета? Не буду показывать на себя пальцем.
Я взмахиваю рукой и ныряю в проулок.
Я бы и сама поела с удовольствием, вместо завтрака я съела два пирога с мясом. Обед... Про обед я забыла, как и про ужин.
Магазины давно закрыты, купить съестного негде. В пристройке хозяйки Хошши темнеют давно погашенные окна. Вероятно, женщина не только распродала блюда и убрала кухню, но и давно уже спать легла.
Черт!
Я настойчиво стучу в дверь. Если я приду без еды, недобиток помрет с голоду, съест меня или начнет грызть мебель? Может быть, его заинтересовали пакеты с мусором? Чего только ни сделаешь с голодухи. Хах, определенно, я не могу вернуться с пустыми руками.
Хозяйка открывает через несколько минут и добродушной не выглядит, а в немаленьких руках и вовсе сжимает чугунную сковороду.
– Прошу прощения, – я предусмотрительно отступаю на шаг.
– Вы?..
– Прошу прощения, – повторяю я.
Женщина опускает сковородку:
– Вам плохо? Вы так бледны. Заходите скорее.
Да бросьте, неужели я и правда настолько плохо выгляжу? Наверное, это все освещение.
– Нет-нет, я в порядке. Госпожа Хошши, я понимаю, что вы уже закрыли кухню, но уже везде все закрыто, – вру, ночные рестораны открыты, но делать крюк нет никакого желания.