Принцесса для психолога
Шрифт:
— … Жемчужина Шариера, любимая наложница Священного Кесара скончалась до утренней звезды. Лекарь подтвердил смерть от неизвестного яда.
Люди крутили головами, пытаясь осмыслить, что сейчас произошло. Так-то, смерть наложницы — не событие. Умерла — и умерла, закопали и забыли. Но смерть той, что, если верить дворцовому менталисту, носила последнюю кровь правящей династии…
Кто бросил кости? Чей род решил, что настало время поспорить за Золотой Трон? Эти вопросы первыми возникли бы в головах и евнухов, и раэдов, даже если бы наложница умерла от простуды. А уж смерть от яда была четким и однозначным указанием на заговор.
— И… что теперь? — громко спросил Ясвит Темный, глава рода Агалаев, — У кесара остались еще наследники? Может быть, братья… От рабынь или случайных женщин.
— Остались, — на половине раэдов послышались невеселые смешки. — Можно и пригласить. Он ведь и явится.
— Поясните же, что вы хотите сказать, уважаемый?
— Ну, как же… тот, кого звали "почти братом" ушедшего Сагриса, тропою Неба облака ему под ноги — он же подойдет? Целый герцог. И красавчик, каких мало!
— Шуточки у вас, господа, — передернуло Ясвита. Маршала Монтреза здесь боялись и даже не скрывали этого.
Секретарь прокашлялся:
— Дети Святого Каспера, у меня в руках документ, который, вполне возможно, разрешит все наши затруднения.
На этот раз он был услышан сразу. И настойчивых призывов к тишине не понадобилось.
— Уважаемый… э-э-э…
— Кэде, — поклонился секретарь.
— Уважаемый Кэде хочет сказать, что у него хранится Завещание Священного Кесара? Но разве Янг позаботился об этом?
Удивленный шепот полетел с одного конца зала до другого, усиливаясь по дороге и перерастая в гул.
— Озаботился, — так же ровно и уважительно ответил секретарь.
— Почему о Завещании никто не знал?
— Такова была воля завещателя.
— И… как мы теперь удостоверимся в подлинности этого документа? — Хромой Анвер встал, чтобы было удобнее говорить от своего многочисленного рода, далеко не последнего в Шариере. — Вдруг это завещание — подделка? Там есть подписи двенадцати свидетелей и благословляющего жреца?
— Да, господин мой, все честь по чести. И свидетели живы и готовы принести клятву. И благословение подлинное, любой жрец это подтвердит не сходя с места.
Гул затих.
— И… что же говорится в Завещании? Кому должна присягнуть кесария? — Анвер так и не сел, похоже, чтобы лучше слышать.
— Я рад, уважаемый, что мы до этого дошли, — невозмутимый секретарь на глазах блистательного собрания с хрустом сломал печать на шнурке и развернул свиток.
"Милостью Высокого Неба и госпожи моей, Рауши, я, Янг Шамель, признанный и коронованный владыка кесарии, в присутствии двенадцати уважаемых людей и жреца объявил свою волю… — Кэде читал размеренно, четко, выделяя окончания слов, как и положено оглашать такие важные документы. Высокое собрание слушало. — В случае моей гибели от любой причины трон Святого Каспера и регалии оставляю своему наследнику".
— Но наследника нет! — крикнул с места кто-то из нетерпеливых раэдов. На него шикнули. Кэде даже не повернул головы.
"Если же волей Ткачихи Гобелена нить моя оборвется до того, как я оставлю наследника, моим верным подданным следует…"
Кэде поднял голову и обвел людей чуть сощуренными глазами. Секретарь был немного близорук.
"…Отпустить домой, за море, несравненную супругу мою Алессин, оставив ей все драгоценности, ткани, пряности и книги. А так же за ней остаются права на провинцию Даркшеб, которая, отныне, становится ее личными владениями, если супруга моя захочет жить в кесарии.."
— Имперская тварь, — привычно выругался кто-то и так же привычно проглотил все остальные эпитеты. О мертвых либо хорошо, либо никак. Да и драгоценности кесары остались в казне, это была хорошая новость.
"Заплатить все, что осталось по торговым сделкам… Вернуть… Наградить…"
Завещание было длинным. Мальчишка-монах оказался на диво предусмотрительным и не забыл, кажется, ничего и никого.
"Что же до трона Святого Каспера… — тишина сделалась почти зримой, — сидеть на нем тому…" — Кэде поднял голову и снова прокашлялся. Не так уж он был спокоен, как хотел показать.
— Ну! Не тяни верблюда за заднюю ногу! — не выдержал кто-то из пресветлых раэдов.
"Сидеть на нем тому, кому позволит Небо и Ткачиха Гобелена", — ровно и старательно выговорил секретарь.
Несколько мгновений в тронном зале было тихо. А потом словно взорвались несколько горшков с огненным зельем.
Люди вскакивали с мест, собираясь куда-то бежать, что-то доказывать, но, сообразив, что бежать некуда, хватались за голову и снова падали на скамьи. Квирин евнухов, в полном составе, впал в прострацию. Раэды по привычке хватались за оружие, но чем оно могло здесь помочь?
— Тихо! — крикнул Хромой Анвер и вскинул ладонь. — Уважаемый… э-э-э…
— Кэде, — снова поклонился секретарь.
— Скажите, уважаемый Кэде, а нет ли там… приписки? Мелкими буковками?
— Уважаемый Анвер мудр, — в этот раз поклон секретаря был гораздо ниже, а в голосе проскользнуло что-то, здорово похожее на удовольствие. — Приписка есть. И в ней подробно разъясняется последняя воля кесара. На Золотой Трон может сесть любой желающий, кто сочтет себя достойным и готовым править, и кого сочтут таким квирин, раэды и лучшие люди. Если к рассвету следующего дня взыскующий трона все еще будет жив… значит, Рауша благословила смену династии и все мы должны будем принести присягу новому Священному Кесару. Как видите, уважаемые господа, все довольно просто…
Глава 62. Рыцарь и ассасин
В это время года ночами в предгорьях уже довольно холодно, и путники, которые не позаботились заранее о дровах для костра, могут не дожить до первых солнечных лучей. Даже если у них есть лошади и шерстяные попоны.
Но если огонь есть, если искры освещают густую черноту вокруг, изредка вырывая из нее то крепкую кисть с короткими пальцами и выступающими венами, то узорный сапог из дорогой кожи, то край белой шамайты, расшитый сложным обережным швом — и если дров хватает с запасом, то шансы пережить эту ночь есть.