Принцесса Хелена, шестая дочь короля Густава
Шрифт:
Мне вдруг стало обидно, просто по-человечески, совершенно банально. Я, как последний романтический придурок, не проверив факты, наплевав на чутье, дал себе слабость наконец упасть в тот колодец, откуда уже не смог бы выбраться без посторонней помощи. Я очень четко почувствовал, что мне явно пора в отпуск. Вот всё кончится, улетим с Хеленой куда-нибудь на Тагору, чтобы никого не видеть и не слышать. И спать. Месяц.
«Хелена, я увижу тебя, совсем скоро…»
Глава 23. Хранитель
Ради таких случаев всё и затевалось. Когда впервые было открыто Хранилище — совершенно случайно, между прочим, — встал вопрос,
Сказано — сделано. И вот уже первый Хранитель приступил к своим обязанностям. В перерывах между дружескими попойками с Экселенцем, к которому у него возникли самые теплые чувства, он умудрялся как-то следить, чтобы Земля не провалилась в какую-нибудь временную дыру, петлю, спираль или ещё чего похуже. Попутно прихватив с собой все, что можно. Связи-то никуда не делись. Братец нашего Экселенца старался, как мог, вселенскую энтропию увеличить — и небезуспешно. Пару раз предшественнику Анри — а сейчас Хранителем на Базе был именно он — удавалось в последний момент спасти ситуацию.
Самое неприятное во всем этом было то, что события происходили по похожим правилам. Мессир пытался создать новые ветки Сценариев (он называл это свободой воли для каждого индивидуума) и слал депеши в Метрополию о своих якобы успешных экспериментах. Там радовались, но абсолютно ничего не предпринимали — это у них такой стиль руководства. Нормально, привыкнуть можно. Надо сказать, Мессир им нравился. Активный экспериментатор, не боящийся последствий и не лезший в карман за словом. Его способность разговаривать с Императором на любые темы крайне приветствовалась членами Совета. Можно сказать, он отвлекал внимание монарха от чтения их бесполезных меморандумов.
Все бы хорошо, но последствия одного Сценария, которому была присвоена нулевая категория, имели последствия, нагло вылезающие за рамки стандартных протоколов безопасности. И, конечно же, это был «Выборг — Густав»! Здесь всем, и в первую очередь Хранителю, необходимо было вести себя крайне осторожно. Потому как не только сами персонажи, но и те, кто за ними стояли — оба Верховных, да и сам Хранитель и, в принципе, вообще все, что их окружало, исключая само Хранилище, — начинали жить в двух параллельных реальностях. А ложные линии были подозрительно похожи на настоящие до такой степени, что отличить их без пол-литра было практически невозможно. И персонажи волею судеб жили параллельно, раздваиваясь в каждый конкретный момент времени и находясь в разных местах.
Естественно, управлять всей этой вакханалией было решительно невозможно. Да и заметить можно только на значительном расстоянии. Хорошо, что ближайший автоматический зонд слежения за орбитой Плутона работал исправно и смог передать о творящемся на Базе безобразии куда следует. Прилетала комиссия с неограниченными полномочиями, которая работала несколько месяцев. Ничего не решив, торжественно убралась восвояси, оставив гору бесполезных распоряжений. В итоге Мессир продолжал делать что хотел, всячески нервируя Анри в его нынешней должности.
Но вот последняя выходка Братца переполнила чашу терпения. Создать в ложном течении вполне реальную возможность появления ребенка Избранного — всё это не лезло ни в какие ворота.
Служба Хранителя работала на пределе возможностей, ангелы пересчитывали и перепроверяли вероятностные линии по сто раз, пытаясь найти извращенную логику и предсказать действия Мессира. Если бы не озарение Анри в момент просветления, достигнутого путем потребления стодвадцатилетнего виски из личных запасов Экселенца, Мессир бы выиграл. Долго и зачарованно смотря на полупустую бутылку, старого пьяницу вдруг осенило. Если уж в ложной линии развивается вероятность появления сильнейшего в недалекой перспективе игрока — ребенка Избранного, то что мешает в параллельной, истинной линии заставить его в это поверить, совершив немыслимую рокировку персонажей. Правда, для этого требовалось возвратить из небытия её Королевское Высочество принцессу Хелену.
Анри был хранителем с гибким складом мышления. Поэтому он ничего не сказал о своём открытии Экселенцу, а решил действовать самостоятельно. Предстояло, правда, выяснить, что именно известно Мессиру о течении самого секретного Сценария в истории, а именно что Красильников сумел накопать в открытых для него архивах Базы.
Глава 24. В знак особого расположения
Какое-то странное движение, всё ускоряющееся и сопровождающееся невнятным бормотанием, а иногда громкими вскриками, катилось по узким улочкам Выборга. Торговцы на рыночной площади, оглядываясь, сворачивали свои лотки и палатки, между ними носились местные оборванцы, внося в общую сумятицу нотку задорной хаотической траектории. Огромная стая ворон медленно поднялась над площадью и, натужно ввиваясь крыльями в предгрозовой воздух, выбрала направление к окрестным лесам.
«Что-то уж больно быстро, — подумал я, выходя из неприметного домика на окраине. — Неужто один из стрелецких отрядов неосторожно подобрался так близко, что его обнаружили, и теперь эти милые создания — местные оборванцы — пользуются всеобщей нарастающей неразберихой для того, чтобы срезать пару-другую увесистых кошельков?» (было воскресенье, и торговля шла весьма успешно).
Я ухватил за белые вихры одного из мальчишек и задал вопрос со всей строгостью, на которую был способен:
— Сколько их, они далеко?
Парень пару раз хлопнул глазами и незаметно потянулся к моей сумке, попутно отвлекая внимание другой рукой, которой он активно жестикулировал.
— Ваша светлость, сейчас тут такое будет, такое! — он даже зажмурился от предвкушения. — Через главные ворота только что въехали русские клоуны, skomorochi, у них настоящий медведь, и сейчас здесь будет представление в честь помолвки принцессы Хелены!
Оставив безуспешные попытки вскрыть мою сумку, он вырвался и побежал дальше.
По всем прикидкам, у меня оставалось не более десяти часов — штурм будет сегодня вечером, как стемнеет. Не отпускать её из поля зрения ни на минуту! Хотя я уже, наверное, знаю — у меня крепло предчувствие смерти. Лучшее, что я мог сделать — превратить это завораживающее действие лишения меня жизни во что-то более полезное для общего дела.
Остаток дня я провел в трактире Магды, пытаясь поставить голову на место посредством её фирменной вересковой настойки. Ничего другого, чем ждать посыльного от Принцессы, мне не оставалось. В большом обеденном зале практически никого не было — все, кто мог ходить, подтянулись на площадь. Оттуда долетали одобрительные крики и звуки каких-то дуделок, хрипелок, вертушек и бубенцов, коими скоморохи развлекали доверчивых жителей достославного Выборга. Думаю, что и люди долговязого капитана стражи, чье имя я так и не удосужился узнать, практически все были там же. Тупые ублюдки. Боже, король Густав явно уделял так много внимания внешней политике на западе и внутренним интригам, что здесь, на границе с Московским царством, держать вменяемых вояк ему казалось излишним.