Принцесса Иляна
Шрифт:
– А! Мой старый приятель!
– произнёс он, разведя руками.
– Вот теперь ты вправду мой гость. В Вышеграде ты приходил ко мне независимо от моей воли, а теперь всё иначе. Теперь я волен выгнать тебя, но, конечно, не стану, а наоборот - предложу вина и партию в шашки. Вспомним прежние дни? Или, может, у тебя ко мне дело? Может, денег одолжить хочешь?
Муж, как всегда, говорил прямо, и это граничило с грубостью, но итальянец нисколько не обиделся и даже засмеялся:
– Нет, господин Ладислав, просить денег я не собирался. Гонорар за портрет ещё не истрачен, но от вина и партии
Илона видела, что Джулиано в отличие от её мужа говорит не настолько откровенно. Итальянец был рад тёплой встрече, но явно рассчитывал на большее, пока шёл от ворот в эту комнату. По дороге он, остановясь во дворе, сбавил шаг и будто бы невзначай огляделся по сторонам, а на самом деле - принюхался. Гость хотел оказаться приглашённым на обед, но напрашиваться не решался, а муж Илоны как-то позабыл об обеде. Сытый голодного не поймёт.
Конечно, Джулиано не голодал - иначе это отразилось бы на его лице (голодающие румяными не бывают), но денег от упомянутого гонорара, наверное, осталось немного, и юноша стремился совершать как можно меньше трат.
Пришлось Илоне вмешаться в это дело:
– А может, пригласим гостя к обеду?
– спросила она.
– Ещё четверть часа, и всё будет готово.
Джулиано отвесил благодарный поклон даже раньше, чем Ладислав Дракула успел кивнуть, выражая согласие с супругой, поэтому Илона подумала: "Голоден", - а её муж, видя воодушевление гостя, с подозрением спросил:
– Тебе точно не нужны деньги? Я охотно одолжу. Главное, чтобы ты после этого не забыл дорогу в мой дом. Мне будет жаль, если ты больше не появишься.
Говоря о деньгах, он, наверное, забыл, что сам сейчас без денег, ведь на Еврейской улице уверял, будто не нуждается, однако Илона уже приготовилась выручить мужа и ни в чём не укорять, поэтому слегка огорчилась, когда итальянец отказался от денег и во второй раз. Своим отказом он не дал ей сделать доброе дело.
Во время обеда, сидя перед дымящейся тарелкой, гость спросил у "хозяйки дома", как ей показался портрет её супруга:
– Удалось ли моему учителю уловить сходство?
Вопрос был самый обычный. Его следовало ожидать, но Илона смутилась. Теперь, в присутствии мужа и пасынка, она стеснялась повторить то, о чём подумала, когда впервые решилась внимательно разглядеть картину. Как же скажешь мужу, что на портрете у него был взгляд обречённого! "Ладислав Дракула решит, что ты согласилась на брак из жалости. А ведь ты уже говорила в первую брачную ночь, что образ на портрете тебе понравился".
Хорошо, что Илона вовремя сообразила, что сейчас её никто прямо об этом не спрашивает - выражая своё мнение о портрете, можно сказать что-то другое. Но что? Она вдруг вспомнила, что плечи на портрете узковаты. И нет даже намёка на мелкие морщины вокруг глаз. Следовало ли говорить об этом?
– Конечно, сходство есть, - наконец, произнесла жена Дракулы.
– И я думаю, что художник старался не льстить, когда рисовал лицо. Но зачем было рисовать такое богатое одеяние?
Помнится, в первый раз, глядя на картину, она обратила внимание только на кроваво-красный цвет одежд, но позднее удивилась, что шапка Дракулы украшена невиданным количеством жемчуга. Узник не мог быть так одет.
– Полагаю, что мой учитель хотел изобразить правителя, а не узника, - сказал Джулиано.
– Даже если так, то я, глядя на портрет, знала, что это узник, - уже смелее произнесла Илона.
– Я знала это с самого начала. И знала, что заключение было долгим. Поэтому меня не удивила худоба лица. И взгляд... именно такой может быть у узника.
– Именно такой?
– переспросил гость.
Илона поняла, что проговорилась, но останавливаться было поздно:
– Да, - сказала она.
– Взгляд, обращённый куда-то в прошлое. В будущее так не смотрят. Как будто человек, изображённый на портрете, - Илона намеренно не произнесла "мой муж", - не надеялся обрести свободу.
– А так и было, - вдруг произнёс Ладислав Дракула и весело добавил.
– Я хотел получить свободу, но не надеялся на исполнение этого. Я не знал, для чего нужна картина. А если бы знал, то смотрел бы по-другому.
Жена воззрилась на него с некоторым удивлением, а Дракула продолжал, уже обращаясь к ней:
– Я смотрел бы прямо на тебя, на свою будущую невесту, а не в прошлое.
Сейчас он так и смотрел: прямо и даже дерзко, потому что во взгляде была лукавая искорка, которую Илона видела уже много раз. Такой взгляд означал, что муж прямо сейчас предпочёл бы отправиться в спальню. "И тогда я не согласилась бы выйти замуж", - подумала Илона, опуская глаза.
Джулиано, поняв, что беседа грозит перейти в неловкое молчание, тут же перевёл её на прежнюю тему и вкрадчиво спросил:
– Так значит, госпожа полагает, что богатое одеяние на портрете не вполне уместно?
– Возможно, следовало изобразить на портрете ту одежду, которая была на самом деле, - ответила Илона, старательно избегая встречаться взглядом с мужем.
– Вот!
– воскликнул Ладислав Дракула, и снова это прозвучало весело.
– Джулиано, я тебе то же самое говорил в Вышеграде, когда ты показывал мне портрет. Зачем такое одеяние?
А гость всё выпытывал у хозяйки:
– Может быть, госпожу смущает что-то ещё?
– Нет, портрет вполне удачен, - ответила она и всё же призналась: - Но он мрачный. Поэтому я не решаюсь повесить его в доме. Он хранится у меня, завёрнутый в сукно, а вот повесить его на стену...
– А что если мой учитель нарисует ещё один портрет?
– спросил Джулиано.
– Новый мрачным не будет. Или можно сделать портрет господина Ладислава вместе с супругой.
– Немного помолчав, итальянец улыбнулся немного виновато.
– По правде говоря, придя сюда, я надеялся получить не денег в долг, а получить заказ. Просто не решался сразу переходить к делу.