Принцесса Иляна
Шрифт:
______________
*Нандорфехервар - венгерское название сербского Белграда.
______________
Конечно, все в замке очень беспокоились за тех, кто отправился воевать. Теперь каждое утро мать Илоны приказывала служанкам и оставшимся в замке слугам собираться в капелле. Преклонив колени перед потемневшим от времени деревянным распятием, которое висело на стене над мраморным алтарём, вся челядь во главе с хозяйкой молила Господа, чтобы был милостив, даровал победу христианам.
Такая же молитва возносилась каждое воскресенье
Война с турками окончилась внезапно. Илона узнала об этом, когда в замок пришло письмо, где отец сообщал, что жив, совершенно здоров и скоро вернётся домой, потому что турки отступили. Так же благополучно эта война закончилась для старшего отцова брата - Михая, а вот для мужа тёти Эржебет, которого звали Янош Гуньяди, всё закончилось плохо, хотя поначалу казалось, что опасность позади.
Отец и дядя Илоны, участвовавшие в обороне Нандорфехервара, после отступления турецкой армии поехали домой, поскольку посчитали свой долг выполненным, и это спасло их, ведь после их отъезда в Нандорфехерваре появилась чума.
Муж тёти Эржебет, который возглавлял оборону Нандорфехервара и потому не мог покинуть крепость даже после ухода турок, умер от чумы, а ведь многие в королевстве говорили, что ему всё нипочём и всегда везёт.
Это был очень могущественный человек. Одно время он даже управлял Венгерским государством от имени короля, но когда Яноша забрала смерть, положение семьи Гуньяди сильно пошатнулось, из-за чего в свою очередь пошатнулось положение семьи Силадьи, ведь две семьи оставались связаны очень тесно - не только через родство, но и через общие политические дела.
Михай, дядя Илоны, всегда поддерживал Яноша. И, разумеется, поддерживал свою сестру Эржебет, Яношеву вдову, а ей пришлось несладко, потому что её старший сын, Ласло, сделавшийся новым главой семьи Гуньяди, сильно поссорился с тогдашним венгерским монархом.
Не прошло и года после смерти Яноша, как старший сын тёти Эржебет оказался казнён по высочайшему повелению, а младший сын, Матьяш, стал королевским пленником. Положение семьи Гуньяди, а также положение семьи Силадьи пошатнулось ещё больше.
Ласло Гуньяди был казнён в тот год, когда Илона получила в подарок бабочку. Илоне про Ласло не рассказали. Лишь спустя восемь месяцев после его смерти она узнала, что отец, привезя из столицы кусок дорогого синего шёлка на первое взрослое платье дочери, привёз ещё и дурные вести, и что родители, поздним вечером запершись вдвоём, говорили о своём незавидном положении.
Лишь спустя восемь месяцев Илона узнала о содержании разговора, но и то без подробностей - мать рассказала не всё, поэтому дочери оставалось лишь додумывать, как вели себя родители.
Илона представляла себе тихую доверительную беседу, и, наверное, именно так всё и происходило. Если б мать громко причитала, а отец рассердился на её слёзы, это стало бы слышно далеко за пределами родительских покоев.
– Агота, за обедом я не сообщил тебе нечто очень важное, - должно быть, произнёс отец, придя в женину спальню и запирая за собой дверь.
– О чём ты говоришь, мой супруг?
– вероятно, спросила мать Илоны.
Время было позднее, поэтому мать, конечно, уже готовилась ко сну, но, услышав слова про "нечто важное", обула домашние шлёпанцы на деревянной подошве, накинула халат и приготовилась слушать.
– Я не знаю, что случится, - продолжал отец, присаживаясь на кровать.
– Наши дела и так плохи, но как бы не стало ещё хуже.
– Твой племянник Ласло казнён. Куда же хуже?
– настороженно спросила мать, присаживаясь рядом.
– Михай и Эржебет поклялись не оставить это так. Они решили отомстить за его смерть.
– Что?
– мать ушам не поверила.
– Мстить королю? Они безумцы.
– Что же делать, если они - мой брат и моя сестра, - ответил отец.
– Я связан с ними. Я не могу остаться в стороне от этого дела, даже если хочу.
– Но ты же понимаешь, что месть королю - это заговор против власти? Ты хочешь быть заговорщиком? Ах, Боже Всемогущий, но это же так опасно, - вероятно, зашептала мать и могла бы расплакаться.
– Знаю, что опасно, - ответил отец.
– Если б всё зависело от меня, я бы ничего не начинал.
– Но ты можешь попробовать переждать бурю, - осторожно предложила мать.
– Михай отпустил тебя из столицы ко мне и к Илоне? Не возвращайся. Останься с нами.
– Я приехал не к вам, - глухо произнёс отец.
– По поручению Михая мне следует объехать все земли Силадьи, чтобы повелеть всем вассалам моего брата собрать воинов и немедленно явиться в столицу. Никто ещё не знает об этом. При дворе думают, что я поехал готовить помолвку дочери. Но когда я начну собирать людей, скрывать станет невозможно. Что, если новость дойдёт до королевского двора слишком быстро? Что, если Михаю отрубят голову, потому что он затеял бунт против короля? Ласло обезглавлен. Михая могут обезглавить. А кто следующий? Я?
– Ах, Ошват, - мать не знала, что ещё сказать, поэтому прижалась лбом к его плечу.
К счастью, отцу Илоны удалось сделать всё правильно. При дворе очень долго не знали о том, что из Эрдели к столице движется не одно, а целых два войска вооружённых дворян. Первая армия, собранная отцом Илоны, двигалась из земель Силадьи, а другая, собранная тётей Эржебет, шла из земель Гуньяди.
Позднее кто-то рассказывал, будто Эржебет ради того, чтобы собрать и вести войско, облачилась в мужской костюм, но в действительности она оставалась в женском платье. Её тёмный траурный наряд воздействовал на воинов куда лучше, ведь они прекрасно знали, по ком этот траур. Эржебет носила траур по мужу, Яношу Гуньяди, который в своё время отразил нападение турок на Венгрию, и по сыну, Ласло Гуньяди, который хоть и не успел прославиться как полководец, но всё равно считался достойным наследником своего отца.