Принцесса
Шрифт:
«Я все сделаю, Пори, а ты не дашь мне потерять след дикарей. Как они поднимут вас на скалы?»
«Слышишь удары?.. В моем хитине пробивают дыры…» - Люсьен почувствовал не только звук, но и боль паука.
– «Они проденут туда палки, или крючья… Без лап страшно. Я беспомощен, мои жвалы истекают ядом, но все напрасно.»
«Держись. Возможно, я еще смогу помочь и тебе.»
Голоса дикарей удалялись. Люсьен собрался выглянуть из-за своего валуна, как вдруг на него налетел какой-то человек. Он упал, сильно ударился лицом о камни. Когда дикарь поднялся, осталось зеленое пятно от жвачки.
–
– Ты… Ты кто?
Вместо ответа Люсьен с маху рубанул его по шее. Он даже не ожидал, что голова отделится от тела так легко, и откатится, подпрыгивая, далеко в сторону. Имрус всплеснул руками, конвульсивно согнул в колене ногу, долгий миг сохранял равновесие в этой позе, но вот ударивший из артерий фонтан крови опал, и тело расслабленно рухнуло на камни. Люсьен попятился, оглядываясь по сторонам. Вроде бы никого… надо уйти подальше, пока дикари не заметили отсутствие приятеля.
«Они уходят не оглядываясь,» - сообщил Пори.
– «Если бы сейчас на них напал хоть один смертоносец… Он убил бы половину, не меньше… Луки на плечах, стрелы в колчанах… Беги за Настас, я вижу твою принцессу.»
– Скажи ей, что я жив, что я приду, - прошептал Люсьен.
«Позже… У дикарей есть странные люди, не хочу, чтобы принцесса выдала тебя… Ищи же Настас, действуй!»
Люсьен, больше не скрываясь, запрыгал по камням. Тут и там попадались разбросанные лапы смертоносцев, лужицы густой голубой крови насекомых. В одно месте из камней торчала рука. Стражник взял холодные пальцы и убедился, что человек мертв. Скорее всего, это был Ларион… Он не стал задерживаться и продолжил бег. Пауков Люсьен уже не слышал, большая часть погибла, остальных заслонили скалы.
Пот заливал лицо, в горле першило от пыли, давала о себе знать израненная нога. И все же Люсьен улыбался - ему, воину, давно хотелось настоящего дела. Никакая охота не заменить вкуса реальной опасности, исходящей к тому же не от скорпионов или медведей, а от таких же вооруженных металлом двуногих. Главное, что принцесса жива, и даже может идти сама. Чудо, как ей повезло! Теперь послать в Хаж Настас, и начать охоту.
Странную женщину из Чивья стражник настиг достаточно быстро, она с трудом ковыляла среди обломков, придерживая за локоть перебитую руку. На его шаги Настас испуганно обернулась, но узнав Люсьена, сморщила щеки в знакомой жуткой улыбке.
– Настас! Ты сможешь дойти до Хажа?!
– запыхавшись, опустился рядом с ней Люсьен.
Женщина округлила глаза и пожала плечами.
– Да, далеко… Слушай меня: не пытайся добраться засветло, не сможешь. Дойди до сосновой рощи, она окажется у тебя по правую руку. Там есть ручей и топливо, всю ночь жги костер. Тогда тебя никто не тронет, понимаешь? Да и холодно по ночам, насекомые почти не охотятся. Ты понимаешь меня или нет?
– Люсьен никак не мог разглядеть в глазах Настас хоть какое-нибудь выражение.
Но жительница далекого Чивья вполне спокойно кивнула.
– Молодец. Тебе надо идти в Хаж, потому что в Чивья через степь очень далеко. Там расскажешь все Ирже и Патеру… Хотя как же ты расскажешь?
– озадачился Люсьен.
В ответ Настас
– А что, все понятно, как мне кажется, - удовлетворился стражник.
– Важно только, что принцесса жива, а я иду по ее следу за дикарями. Пусть спешат. Тогда иди, Настас. Не забудь про скорпионов, отрежь себе мяса из клешни, чтобы поесть ночью. Да у тебя нет ножа! Возьми!
Настас приняла нож здоровой рукой и с каким-то благоговением покрутила клинок перед глазами. Люсьен не знал, что в Чивья никому и в голову не пришло бы доверить ей оружие. Потом женщина улыбнулась стражнику, и сразу заковыляла дальше, прочь, к Хажу. Воин утер с лица пот, рассмотрел разодранную ногу, потом вспомнил о фляге с водой.
– Ну и хватит отдыхать, - сказал он сам себе, наполовину осушив сосуд.
– Вперед.
Глава пятая
Агрису было плохо, когда на караван обрушился каменный дождь. Так плохо, что ни один смертоносец не смог бы прочесть его мыслей - их просто не было. И это вовсе не означало, что высокий, рыжеватый, вечно не знающий, куда деть руки, потерял сознание. Нет, небо не дало ему такой милости, он болтался на спине паука, страдал и в минуты оживления старался выблевать собственный желудок.
Произошедшее он сначала воспринял как облегчение - смертоносец замешкался, потом рванулся вперед на полусогнутых лапах, умерив тряску. Наконец паук закрутился на месте в панике, он был молод и сразу потерял контакт со старшими, когда Мирзу ударило камнем. Агрису снова стало дурно, и человек решил хоть на миг спрыгнуть на землю, воспользовавшись остановкой каравана.
«Камни, камни!» - мыслеимпульсы били со всех сторон, но он почти не слышал их.
– «Вперед или назад?!»
Как только ремень оказался расстегнут, юноша кулем повалился вниз, сильно ударившись кистью при падении. Вывихнутая рука пронзила тело пульсирующей болью, реальность вернулась. Агрис застонал и не услышал своего голоса.
«Камни, камни! Дикари! Вперед же! Мирза погиб!» - слышалось со всех сторон от перепуганных пауков.
Стараясь спастись от этих голосов, от странного рокота, юноша закрыл лицо руками и побежал наугад, спотыкаясь о камни. Что-то сильно и резко ударило его в спину, вышибив дыхание. Агрис полетел вперед, ударился о какое-то препятствие, опять задев больную руку. Он закричал, но опять не услышал себя и понял, что случилось что-то страшное.
– Люсьен!
– стражник, с которым он подружился когда-то на почве общей любви к рыбалке, был для него главным человеком на земле, единственным, кто не обижал и не смеялся.
– Люсьен!
Агрис не звал на помощь, как подумали бы все его земляки. Он испугался за жизнь друга и покровителя. Поднявшаяся в воздух пыль не позволяла ничего рассмотреть. За спиной грохотало, и он бежал, бежал спотыкаясь и падая, пока не уткнулся в стену ущелья. Рядом какой-то смертоносец, придавленный камнями, излучал страшные волны боли, еще кто-то тонко визжал. Поселянин затравленно оглянулся и из облака пыли к его ногам выкатился огромный валун.