Принцип Дерипаски: железное дело ОЛЕГарха
Шрифт:
«Честно сказать, в нашем государстве нет крупных государственных хозяйственных деятелей, способных отвлечься от пустой болтовни и взять на себя ответственность за постановку приоритетной государственной задачи, анализ общественной дискуссии и, что самое главное, – добиться успешной реализации этой задачи», – высказывался в том докладе Дерипаска, отметив, что это наиглавнейшая проблема.
Однако никаких видимых откликов на доклад не последовало, и все бизнес-сообщество, к которому он обращался, продолжило жить по накатанной.
Неожиданную славу главного пессимиста среди олигархов Дерипаска вновь подтвердил в том же году, выступив на конференции «Перспективы развития России в 2004–2008 годы», организованной
Как ни странно, представители иностранного бизнеса весьма неплохо отзывались об инвестиционном климате в стране, однако сменивший их на трибуне Олег Дерипаска развеял весь этот оптимизм. По его мнению, основным источником проблем для российской экономики является правительство: «У нас серьезные проблемы с точки зрения долгосрочных макроэкономических целей, которые ставит перед собой правительство. А работа кабинета министров не ведет ни к модернизации экономики, ни к решению каких-либо проблем, например безработицы».
По оценке Дерипаски, за последние годы в промышленности число работающих сократилось на 650 тысяч человек, а занятость в государственном или окологосударственном секторе выросла на 320 тысяч. При этом выполнение правительством принятых стратегических планов он оценил лишь на 10 %. Назвал он и такие проблемы, как укрепление рубля, вернее, темпы этого процесса, инфляция и недостаточное кредитование экономики финансовым сектором.
«Борьба с бедностью неожиданно привела нас к борьбе с успехом, – не забыл упомянуть Дерипаска одну из своих доктрин. – Проблема встраивания человека "низа" в систему ценностей существующего строя не может быть решена без минимизации бедности. А серьезное социальное завоевание – возможность "детям кухарки" пробиться "в люди" – ликвидировано. При этом временные успехи экономики не стали началом модернизации», – грустно резюмировал выступавший.
Присутствующие на конференции иностранцы поняли это по-своему: Дерипаска, дескать, боится конкуренции с их стороны и намеренно отпугивает от страны.
В феврале 2005 года любитель публично поспорить с видными политиками Олег Дерипаска еще раз сенсационно поупражнялся в ораторском искусстве, на сей раз с министром финансов Алексеем Кудриным. Произошло это на конференции «Россия в мировом бизнесе», где собрались представители ведущих западных и отечественных компаний.
Начиная выступление, министр заметил, что будет рад критике, ведь она помогает правительству исправлять ошибки и готовить новые реформы. Критика не заставила себя долго ждать. Кудрин, хвастаясь инвестициями в основной капитал в России, превысившими в 2004 году $90 млрд, упомянул, что по ВВП на душу населения Россия превосходит Индию и Китай. Дерипаска тут же возразил, что главная проблема России – бедность, причем официальный показатель – 20 %, но малообеспеченных, тех, кому тоже не на что жить, гораздо больше. Причем в России бедны те, на ком должна строиться экономика: люди, генерирующие идеи, и люди, работающие на производстве.
Напомнил Дерипаска и о доступности образования, о том, что у талантливого провинциала часто нет возможности приехать в Москву и оплатить здесь свое образование, и для этого надо развивать финансовые институты. Вслед за этим бизнесмен сообщил министру финансов о необходимости ограничить рост цен на жизненно важные товары и услуги, на что Алексей Кудрин парировал, что инфляция меньше 12 % – это прекрасный показатель. Дерипаска же настаивал, что правительство уделяет слишком много внимания абстрактным цифрам, а не положению людей, в первую очередь бюджетников. «Приоритет инфляционных рамок заслоняет другие вопросы – реальную стоимость и доступность денег, возможность их перетока из одного сектора экономики в другой, качество работы банковской системы, эффективность капитала. Если проанализировать причины инфляции, то они
Наиболее ожесточенные споры предпринимателя и министра развернулись, естественно, по вопросу налогов. Алексей Кудрин пообещал на конференции, что налоговое администрирование будет совершенствоваться. По его словам, в стране должны быть созданы специализированные подразделения для аудита жалоб налогоплательщиков. Обещал он и ужесточение сроков проведения налоговых проверок, и определение оснований, при которых их результаты могут пересматриваться. На что Олег Дерипаска заметил, что должна быть презумпция невиновности в налоговой сфере, а также срок давности или что-то вроде финальной, окончательной налоговой проверки, чтобы по завершении определенного налогового периода к проверкам нельзя было возвращаться. «Это было бы более справедливо по отношению к компаниям, которые все эти годы платили огромные налоги, – резонно замечал он. – Я вообще не понимаю, что это за налоговые подразделения со спецоплатой. Налоговики и так получают достаточно. Со всех сторон».
Министр Кудрин, в свою очередь, заметил, что количество налогов за последние годы сократилось почти вдвое. Дерипаска не унимался: «Мы фактически платим больше, чем до 1999 года, потому что налогов хоть и стало меньше, но они менее гибкие. Не происходит ожидаемого снижения НДС с 18 до 13 %, которое позволило бы бизнесу высвободить средства в объеме более 300 млрд рублей в год и обеспечить прирост промышленного производства». Но Алексей Кудрин явно утомился и, сославшись на неотложные государственные дела, собрался и покинул конференцию.
Уже в заочном споре Дерипаска продолжил: «Либо высокие налоги – и государство будет делать все самостоятельно, либо либеральное налогообложение – и бизнес тоже будет что-то делать. Я не понимаю, какая у нас политика последние два года. Декларации и реальные действия не совпадают. Кто-то пытается реализовать свои амбиции, а страдает вся страна…»
Упомянутая конференция осталась в памяти еще одним интересным моментом, из зала был задан Дерипаске вопрос: «Внутри Кремля идет борьба чекистов с реформаторами. Чем она закончится?»
Дерипаска долго молчал, видимо, обдумывая ответ, затем сказал: «Для меня они все одинаковы. Трудно говорить о группах. У одних больше непонимания, у других меньше, но даже самые страшные люди, которые так описываются в зарубежной прессе, – все они хотят положительных изменений».
Но вообще-то к этому моменту публичный запал Дерипаски уже сходил на нет. Ему больше нечего было добавить к своей позиции, сформулированной на первой встрече с только что назначенным председателем правительства России Михаилом Фрадковым: «Мы морально готовы встраиваться, – ответил Дерипаска на вопрос премьера о том, готов ли бизнес встраиваться в российскую действительность. – Мы здесь живем и работаем, но наше желание или нежелание в любом случае наталкивается на отсутствие возможностей».
После 2005 года от Дерипаски не было слышно ни здоровой критики правительства, ни предложений по реформам. Похоже, к тому моменту он не то чтобы устал, но, видимо, ему надоела бесперспективность борьбы с нежеланием многих чиновников работать на благо страны. Он устал что-то кому-то доказывать. Неслучайно в июле 2007 года Олег Дерипаска публично заявил: «Если государство скажет нам отказаться (от собственности. – Авт.), мы откажемся. Я не отделяю себя от государства. У меня нет других интересов». Конечно, на призыв Дерипаски, что, мол, готов все отдать, никто не откликнулся ни тогда в 2007-м, ни особенно в 2008-м, когда грянул кризис.