Принцип нечетности тапка
Шрифт:
– Неужели в меня вселишься? Двоим в моём теле будет тесно, я один в нём с трудом помещаюсь, – испугался тот.
– Не самое совершенное тело, – Мыш оценивающе посмотрел на Заждана. – Я получше найти могу для переселения. А может всё-таки, отгадаем – и тогда ни в кого переселяться не придётся. Я к своей тушке привык.
– Я хочу приступить к отгадыванию загадки прямо сейчас, – решительно сказал Заждан гардеробщику.
Гардеробщик полез под стойку и достал шапку-ушанку с наваленными в неё свернутыми бумажками.
– Тащи, – сказал он с таинственной улыбкой.
– Снизу
Тот достал бумажку, развернул её и прочёл:
Стоит на полке, но не пицца,Годами в тишине пылится,Но стоит лишь открыть…Зашелестят сюжеты, цифры, лица.Мельканьем быстрые страницы…Смешенье строчек, мифы, небылицы…– Даю вам десять минут на обдумывание и прения, – сказал гардеробщик, – если не догадаетесь, шинель не получите, а догадаетесь – выбирайте любое из польт.
– Как ты думаешь, зачем в загадке сказано «не пицца», – спросил Заждан Мыша.
– А затем, чтобы подсказкой дать нам понять, что правильный ответ связан с едой. Без намёка, мы бы сразу ответили – «книга» и конечно ошиблись бы.
– Ловко зашифровано, – одобрительно кивнул Заждан, – а что за пищепродукт это может быть? Колбаса, гречневая каша, солёный огурец, картошка варёная, жареная, анчоусы, кефир с сахаром, или…
– Или… сыр, сыр с дырками, сыр с плесенью, свежий сыр, творог, таракан, творожный пирог, – напряжённо думал Мыш. Творожный пирог, конечно, творожный пирог, – запищал он радостно.
– Почему пирог?
– Да потому, что из-за него Творог попал в другую систему координат, потому что с куска пирога на твоём тапке всё и началось: и сюжеты, и небылицы, и санитары эти похоронные с застывшими лицами. Ты что, забыл уже?
– Такое разве забудешь – меня же почти похоронили, – нахмурился Заждан, – током в десять тысяч гаксапаскалей хотели. Я до сих пор помню, как он шнур раскручивал, жутко было. Думаю, сейчас воткнёт в розетку и – темнота. А ты, Мыш, голова, я бы в жизни не догадался. Конечно с него всё и началось, с творожного пирога – и смешенье строчек, и мифы, и небылицы.
– У нас готов ответ, – решительно сказал он гардеробщику.
– Так быстро? И какой же? – поинтересовался тот, ухмыльнувшись.
– “Творожный пирог” – другого ответа быть не может, раз не пицца, то точно творожный пирог, и не пытайтесь нас запутать, мы с Мышом прочно стоим на дедуктивных лапах.
– И вправду творожный пирог, – восторженно воскликнул гардеробщик, сверяя ответ с записью в тетрадке. – Как вы узнали? Никто до вас ещё не отгадывал.
– Не догадываются, потому что мыслят схемами. Они не обратили внимания на пиццу, а она – главное в разгадке, понятно?
– Чего тут не понять, выбирайте пальто, могу порекомендовать песцовый полушубок, оставленный этим, в носках. Очень тёплая носильная вещь, Мышу будет в нём за пазухой как у… – гардеробщик с благоговением посмотрел на Заждана. – А вы бы не могли мне воду минеральную «Святой родник» превратить в вино? Можно в белое, хоть я красное и больше люблю. От него изжога меньше, и не обязательно под рыбу или с'yшу с рисом, с фруктами его можно или вообще ни с чем.
– Четверг сегодня, – сказал Заждан, – по четвергам до пяти превращаем, ясно?
– Как не понять, господин, – гардеробщик снял с вешалки шубу подал ее Заждану.
Тот вставил руки в меховые рукава, посадил Мыша за пазуху, и они вышли в ночь. Блёстками падал мелкий снег. К Заждану подошёл сутулый человек в носках.
– На вас случайно не моё верхнее бельё? – спросил он.
– Если вам гардеробщик загадает загадку, то правильный ответ «Творожный пирог», запомните, – сказал Заждан.
– Да, запомнил, спасибо, – ответил человек и встал греться под фонарь.
– Он весь продрог, его синие пальцы под тонкими носками утратили способность двигаться. Но холод не отвлекает человека от мыслей, о духе, о Бусидо, – заметил Мыш. – По – моему, Бусидой всё-таки верблюда звали или льва, а может, их обоих. Бусида – это очень по – заратустрински, правда?
– А вдруг он сейчас превращается из верблюда во льва. Как ты думаешь, у верблюда сначала грива вырастает, или когти через копыта пробиваются?
– Я не знаю, я же сам ещё не превращался.
– Мы в Заратустре, похоже, самое важное упустили. Ведь превращаться когда-нибудь всё равно придется, а мы понятия не имеем, как это делать.
– Ты точно помнишь, что о технике превращения ничего в пособии написано не было? А что если Шелег конкретные вопросы задавать станет, а мы ответить не сможем? Тебе-то что, а мне он сразу санитаров вызовет.
– Могли, конечно, и пропустить, – неуверенно сказал Мыш, – надо было оглавление до конца изучить, а мы сразу на двадцать пятую метнулись и по двадцать седьмую зубрить стали. А про технику превращений, может, только на двадцать девятой странице написано.
– Откуда ты знаешь, что на двадцать девятой, если мы оглавление не дочитали?
– Я лишь высказал гипотезу. Гипотеза – не есть доказанное теоретическое построение, а лишь предположение, догадка, – сказал Мыш и завозился в песцовом меху.
Глава 7
Три превращения Бусидо
Мех был мягким и густым, и Мыш запрел. Заждану тоже стало жарко, он прощально посмотрел на недопревращённого интеллигента и пошёл по узкой снежной тропинке по направлению к дому. Мыш по ходу движения напискивал «Темпо ди менуэт-то» Моцарта.
– Это из мультика песенка или сам придумал? – спросил Заждан.
Мыш утвердительно шевельнул хвостиком, не прерывая писк.