Принцип Отелло

Романова Галина Владимировна

– Ты и сейчас хочешь?! – Она подозрительно сощурилась. – Арчи, не начинай!

– И не думал, – фыркнул тот, перевернул чашку, заглянул в нее и одобрительно прищелкнул языком. – Вот и гуща кофейная говорит, что не хочу я тебя, Василиса Микулишна. А предстоит мне дорога дальняя. И не до любовей мне таперича, не до желаниев.

– Куда ты собрался?

– Свататься еду, Васек. Аж за семьсот верст еду свататься. И тебя попрошу заранее: не звони, душу моей будущей жене и теще не береди подозрениями. Вот как вернусь, тогда и… Кстати, Димон тоже послезавтра улетает, опять в Испанию. Ишь повадился… А ты сиди и жди, пока твое чувство долга притупится.

Тогда и…

– Что тогда?

– Тогда и Санька к тебе вернется. – И Артур подмигнул ей с хитрецой…

Вот и думай тут, что есть правда, а что вымысел, рассуждала Василиса, подруливая к своему дому. Санька ей всяких страстей про себя наплел. Глебов всячески утешает и буквально намекает на то, что пока она с Вадиком, Саня не вернется. Может, они в сговоре, а? Может, вся троица сговорилась дожать ее таким вот образом?

Не-е-ет, неверно. С чего тогда Глебову искать своего друга по моргам, больницам и отделениям милиции? Он же искал? Искал! Почему же в таком спокойствии пребывает? Санька ведь ему не звонил. Отчего Глебов так безмятежен, к чему и ее призывает?

А все потому, тут же всплыл ответ, что Глебову теперь ни до кого. Женится он! И мысли его шальные нынче только в одном направлении работают. И Димону ни до чего – не успев прилететь из Испании, тут же снова улетает. Оно и понятно, там у Димона недвижимость, бизнес, жена и ребенок. Что его здесь, в городе, может держать? Уж не тревога за друга, точно. Это все эмоции, на которые настоящий бизнесмен распыляться не станет.

Тревога – только ее прерогатива, ее удел. Во что только она сможет вылиться?

«Это вопрос времени, – начала повторять Василиса, как заклинание, – вопрос времени…»

Глава 10

Володя Кириллов твердо решил, что уйдет со службы и уедет куда-нибудь подальше из этого города. Еще на похоронах Коляна Сячинова решил. И рапорт написал на следующий же день после созревшего решения. Странно, но удивляться никто не стал. Как раз напротив – кое-кто из ребят неприкрыто рекомендовал ему где-нибудь отсидеться. Будто знать могли, чего именно он боится. На протокольные разборки ему было не то чтобы плевать, но он их не особо опасался. В конце концов, он в свой выходной день никакой ответственности за напарника и его подружку не несет. Опасение его было в другом – в том, как именно погиб его напарник.

– Это, мужики, не просто ДТП, – переговаривались между собой коллеги на поминках. – Как-то уж все закручено. Как-то тут все случилось своевременно. И «КамАЗ» тот угнали, и Колян вдруг под дурью оказался… Выезд на встречную будто бы, а тормозного пути нету. Где он, путь-то тормозной?

Изуродованную машину Сячинова вместе с изуродованными телами в ней нашли в глубоком кювете. Свидетелей никаких не было. Тормозного пути тоже. И еще, как на грех, дождь в ту ночь полосовал стеной. И не узнали бы никогда о причинах аварии, не всплыви история с угоном. Оказывается, у одного из дальнобойщиков, останавливающегося в гостинице на объездной дороге раз в четыре дня, угнали «КамАЗ», когда сам водитель в бане парился. Пока он заявил об угоне, пока писали протоколы, вели опросы свидетелей и все такое, машина нашлась на другом конце города. По следам краски на помятом слегка металле установили, что столкновение случилось как раз с машиной Сячинова. В жизни бы не отмыться бедному работяге от подозрений, от обвинений даже, не мойся он в тот поздний вечер в бане с десятком других водил.

– Убили Коляна, Володя. Точно говорю, убили. А дурь ему и его подружке впрыснули в вены уже после аварии, чтобы подставить по-плотному, вот что я думаю, – горячо шептал Кириллову на ухо один из тех, кто выезжал в ту ночь на аварию.

– Так Нина вроде сразу погибла, – удивленно моргал Володя.

– Нет, не сразу. Когда мы подъехали, она хрипела еще, потом уж затихла, – помотал головой следователь. – Их машину, понимаешь, как скорлупку, раздавили и с дороги сдвинули. Это убийство, поверь мне. Кого-то Колян круто достал. Ты не в курсах, нет? Ну и ладно…

И что, после подобных разговоров Володе можно было оставаться спокойным? Просто сидеть, ходить на работу, заступать на дежурство и ни о чем не печалиться? Не-е-ет, он не такой дурак. Он еще до того, как Колька погиб, беспокойство почувствовал. А все почему? Да потому, что ему гнусная история с тем долбаным компьютерщиком не понравилась сразу. Они облажались с Колькой, вытащив парня посреди ночи из квартиры и доставив его на точку. А это что значит? А это значит, что они засветились! И теперь что? Теперь идет избавление от свидетелей. Колька первый. Следующая очередь его, Володи Кириллова. Видимо, большие бабки на кон поставлены, раз такая крутая волна поднялась.

Он как-то мимоходом будто бы заехал в отделение милиции, куда они первый раз парня доставляли, и попытался встретиться с теми, кто их сопровождал. А нету их, сказали Владимиру. Оба уволились. Уже пару недель, как уволились. И дежурного того нет, говорят, который парня принимал. Его за появление на рабочем месте в нетрезвом состоянии вон поперли. Чистка, мол, сейчас в органах идет. Только Володька Кириллов не дурак – моментально смекнул, кто эту самую чистку заказал.

К слову, и те двое из города слиняли. Он ведь по их адресам проехался, не поленился. В его же интересах, черт возьми, было землю носом рыть, он и поехал. И везде облом. В одном месте мать сказала, что сын уехал за границу на заработки. Сестра второго заявила, что брат на учебу деньги зарабатывал и теперь появилась возможность в хорошем месте достойное образование получить.

Только не верил ни черта Кириллов ни в заработки шальные заграничные, ни в тягу к знаниям. Сдрейфили пацаны, вот и убрались из города куда подальше. Теперь его очередь. Успеть бы…

Последнее его дежурство началось на полчаса позднее. Сначала его вроде и вовсе не хотели на дорогу выпускать – снова обнаружилась проблема с напарником. Потом напарник нашелся, и они выехали. Но через пару часов того срочно вызвали на пост, и Кириллов остался один.

Ну и ладно, решил он, откидывая спинку сиденья и дремотно прикрывая глаза. Последняя ночь, до конца дежурства осталось всего ничего – каких-то четыре часа. Вытерпит как-нибудь. Тем более что напарника обещали вернуть часа через полтора. Да и трасса почти пустая – дачники проехали, студенты тоже угомонились.

Он не понял, почему вдруг вышел из полусонного своего состояния. То ли рация разбудила, то ли свет фар от летящей по дороге машины. Встряхнулся и решил напоследок лихача приструнить. Выбрался на дорогу с радаром, поднял жезл, приказывая тормознуть, и тут же обрадовался. Знал он, знал эту цыпочку, что летела сейчас на бешеной скорости по мокрой трассе. Ярко-красная иномарочка с симпатичной блондинкой за рулем не раз привлекала его внимание. Любила девочка полихачить, очень любила, за что не раз он ей самолично протокол выписывал.