Принцип Отелло
Шрифт:
– Я тоже! – Раздумывала она мгновение, не больше, прежде чем начать говорить. – Я тоже стану искать человека, которому во что бы то ни стало нужно было убедить всех, что именно Сигитов – убийца! Найдем его – найдем и Саню. Я так думаю.
– Так что, я не понял? – встряхнулся Игорек. – Ты с нами?
– Да, я с вами. Другого выхода у меня нет. И помощи больше ждать неоткуда. Я с вами…
Глава 14
Расследование жуткого преступления, которое наделало много шума от самых низов до самого верха, поручили ему – Шаповалову Олегу Ивановичу,
Никто уже не станет ему мешать, думал он о своем близком будущем, лениво и без интереса перебирая бумаги на столе. Никто не позвонит после девятнадцати ноль-ноль, не вызовет, не пришлет за ним машину. Никто не поломает планов на выходные. И с отпуском не прокатит ни за что. Он его будет иметь двенадцать месяцев в году. Захочет – с удочкой на берегу речки проведет. Захочет – в деревню уедет. Там у него домик, от покойных родителей достался, и он его без устали латал и перестраивал. Не сам, правда, откуда времени-то взяться, а рабочие наемные.
А захочет – денег скопит и куда-нибудь в теплые страны отправится. Что ему? Он же вольным казаком станет. Через каких-то пару месяцев наступить должна его долгожданная свобода. А пока он решил отсидеть оставшееся время тихонько, без лишних телодвижений, без откровенной инициативы, которая ой как провокационна бывает.
Отсиделся, называется!
Вызвали, поговорили, поручили, приказали, ждут отчета теперь. А откуда ему взяться, отчету, если дело гиблым было с самого начала? Олег Иванович Шаповалов безнадежную вонь от таких гиблых дел за версту чуял. Он мгновенно понимал, что возможно, а что нет. Стоило первых строк глазами коснуться, как сразу и чуял.
Олег Иванович с кряхтением выбрался из-за рабочего стола и, заложив руки за спину, походил по кабинету.
Несколько вопросов его терзали.
Первый: почему дело поручили ему?
Второй, вытекающий из первого: расчет был на его опыт, профессиональную хватку и на умение находить черную кошку в темной комнате? Или…
Третий вопрос, не дающий ему покоя, был самым неприятным: дело специально поручили вести человеку в предпенсионном возрасте, чтобы в случае неудачи слетели только его погоны, которых он и так через пару месяцев лишится?
Дальновидно, конечно. Он, может, и сам бы так сделал на месте руководства. Но ему не хотелось уходить с запятнанной репутацией. Очень не хотелось! У него же за всю его долгую службу ни одного на ней пятнышка. Бывало, что и через несколько лет, но на след преступника он выходил. А тут…
Попробуй разберись, кому поперек горла встал тот гаишный экипаж. Попробуй найди причину. Заявление, мол, у Владимира Кириллова сдали нервы во время дежурства и он пристрелил сначала девушку, а потом пальнул себе в голову, было ерундой полнейшей. Олег Иванович даже как версию его не рассматривал, хотя у кого-то она и получила право на существование.
Нет, Шаповалова обмануть трудно. Он не верил в такие совпадения. И в такой массовый случайный падеж среди сотрудников ГИБДД не верил тоже. Допускал, конечно, что ребята грешили порой и допускали несколько промилей алкоголя в собственной крови, но чтобы обколоться до такой дури, чтобы влететь под большетонный грузовик с любимой девушкой… То есть в первом случае, с Николаем Сячиновым, имел место явный наезд. А проще говоря – убийство.
А с Кирилловым вообще все непонятно. С какой стати тому было доставать оружие и палить сначала в несчастную девочку, а потом себе в голову? И это в последнее свое дежурство перед увольнением! Когда парень, можно сказать, решил начать новую жизнь. А скорее, испугался, решил смыться подальше после разговоров, возникших по поводу смерти напарника. Он наверняка удрал бы, если бы не та стрельба на дороге. Просто не успел удрать.
Выходило следующее: кто-то от двух гаишников просто-напросто избавился. Избавился очень грамотно, не оставив следа и подставив под подозрение саму жертву. Почему избавился? Свидетелями чего они стали? Кстати, свидетелями или исполнителями чего-то?
Шаповалов допускал как первое, так и второе.
Парни могли на что-то пойти из желания заработать. На что? Вряд ли на что-то дикое и запредельно выходящее за рамки закона. Экипаж был на хорошем счету. Их несколько раз проверяла служба собственной безопасности – они никогда не брали денег без протокола. То ли были предупреждены, то ли честными были. Или трусоватыми. Если брать в расчет последнее, то тем более они ни на что серьезное, по их разумению, не пошли бы. А на самом деле все оказалось очень серьезно, раз их планомерно убрали с дороги и из жизни.
Вчера всплыла еще одна информация, поставившая Шаповалова в тупик. Хотя он, по сути, и так в тупике находился и даже пары шагов пока из него не сделал, продолжая топтаться на одном месте.
Выяснилось, что Кириллов незадолго до того происшествия со стрельбой наведывался в одно из районных отделений милиции города и спрашивал сразу о троих сотрудниках. Двое из них, как оказалось, ушли из органов по доброй воле и куда-то испарились, а третьего, уволенного за пьянку, до сих пор из запоя вывести никак не могут.
Надо будет этого малого навестить – сделал пометку в блокноте Шаповалов, подходя к рабочему столу. И расспросить кое о чем. Да, да, у Олега Ивановича появились вопросы к нему, очень важные вопросы!
Он ведь вчера не поленился, просидел допоздна в своем кабинете и проверил графики дежурств всех пятерых: троих сотрудников того самого районного отделения и двух гаишников. Долго листал журнал, очень долго, выписывал все, сопоставлял. И нашел-таки одну интересную деталь, до сих пор никого не заинтересовавшую.
Оказывается, несколько недель назад эти пятеро дежурили одновременно. То есть не совсем, конечно, каждый, разумеется, на своем рабочем месте, но дежурство у всех выпало на одно и то же число, на одно и то же время. Крохотулечная совсем, но зацепочка для Шаповалова. Чем-то всех их, голубчиков, роковое число связало. Что-то наверняка произошло в ту ночь такое, после чего двое из пятерых подверглись смертельному нападению, еще двое резко уволились и даже успели уехать из города.
Оставался один – тот самый запойный малый, который ту ночь провел в дежурной части. Надо и его допросить – ой как надо! – пока не добрался до него тот, кто убирает свидетелей. А свидетелей чего же убирают-то?