Принесите мне совесть ужасного принца
Шрифт:
Любовь с первого взгляда придумали мужчины исключительно для себя. Лишь они имеют право влюбляться с первого взгляда и орать об этом на каждом углу. Женщина при всей своей любви с первого взгляда должна молчать о ней годами. Иногда десятилетиями. В кружевную тряпочку. Чтобы ненароком не отбить мужику нежный охотничий инстинкт.
Для этого созданы женские намеки разной степени толщины. В жизни женщины тонкими должны быть только намеки. А все остальное максимально толстым. Начиная от кошелька мужчины, заканчивая содержимым его штанов. Это и называется женским счастьем.
— Неужели моя близость так расторгала твое нежное сердце, — улыбкой заметил принц. — Я безмерно польщен…
Улыбка его высочества померкла, и он уткнулся в книгу. Дайте мне немного «свежопаря»! Я хоть подышу рядом! В моих глазах невольно встали трогательные слезы.
Теперь я понимала, что так отчаянно воняет! Эти мелкие желтые цветы — символ непроизвольной разлуки с завтраком, обедом и ужином. Я бы назвала их «Мужик в доме».
Если принюхаться, то пахли они стойким запахом мужского пота. К ним присоединялся нежный аромат ископаемых доисторических носков. Эти носки передавались из поколения в поколение уже много лет. И стирать их считалось дурной приметой.
Запах носков и пота смешивался с запахом чесночного супа. Это изысканный деликатес, обожаемый почти всеми мужчинами. Они рождаются с уверенностью в том, что чесночный суп — лучшая прелюдия и беспроигрышный акт в мир любви и обожания.
Мужчины всегда были странными. Они свято верят в то, что еще ни одна женщина не устояла перед обаянием мужского пота, стоячих носков и чесночной похлебки.
Все окна были наглухо закрыты. Складывалось ощущение, что где-то поблизости лежит дохлый потный портовый грузчик, переваривая чесночную похлебку.
На стене висели часы, на которые принц изредка поглядывал с невежливой регулярностью и отрешенным видом.
— Какие красивые цветы, — улыбнулась я, глядя на принца. Мой желудок искренне просился наружу. Он тоже очень хотел посмотреть, что это может так вонять!
Идея подкралась внезапно, а я с улыбкой схватила букет из вазы и прижала его к груди. С такими слезами принимают в подарок первые подснежники, вырванные с корнем грубой мужской рукой.
— Я просто очарована букетом, — сдавленно прошептала я. Принц расплывался от слез, текущих по моим щекам. — Подарите мне его! Он просто великолепен!
Принц молча смотрел в книгу. Он даже не поднял на меня глаза.
— Можно я заберу его себе, — прошептала я, схватив букет со стола и зарывшись в цветы носом. Пока мой нос терся о букет, я старалась не дышать.
Принц зевнул, бросил мимолетный взгляд и с шелестом перевернул страницу.
Мой взгляд упал на наглухо закрытое окно.
— Вы бесчувственный, жестокий к моей неземной любви! — прошептала я, вставая с кресла и направляясь к окну. Дернув створку, я зарыдала еще сильней.
— Неужели мои слова не трогают вашу душу! — с пафосом произнесла я, понимая, что осталось потерпеть еще чуть-чуть. — Тогда зачем нужно было дарить мне эти прекрасные цветы? Мне не нужны от вас подарки! Единственный подарок, который вы бы могли мне подарить, это — ваша любовь… Как же вы циничны и жестоки!
Внезапно меня отмело на кресло, а створки окна захлопнулись. Рука принца, застывшая в едва заметном жесте снова опустилась на страницу книги.
— Мне дует, — с улыбкой заметил принц, даже не глядя на меня.
Цветы долетели по воздуху и осторожно приземлились в вазу. Я не могла понять, или моя попа так прочно держится за кресло. Или кресло так держится за попу. Рывками я попыталась встать, понимая, что мое платье, словно примерзло к креслу.
— Вы знаете, я хотела рассказать вам страшный секрет, — вдохновенно начала я. — Впервые, когда я увидела вас…
— Да, милая, — кивал он, каждый раз, перелистывая страницы и бросая на меня мимолетный взгляд.
Все слова, от которых можно штабелями уложить к ногам целую армию любовников, закончились. Принц невозмутимо листал свою книгу. Изредка криво улыбаясь. Что-то меня смущало в этой картине. Наверное, та самая невозмутимость. А что если попробовать так?
— Ты что? Идиот? — спросила я, корчась в муках неземной любви.
— Да, милая, — с нежной улыбкой произнес Рауль, едва заметно зевнув.
А теперь контрольный! Я, заливаясь слезами, протянула к принцу дрожащую руку, словно в мольбе.
— Скотина, отдай мне половину королевства, — произнесла я, пытаясь скрыть улыбку. Ну?
— Да, милая, — кивнул принц, перелистывая сразу две страницы.
— Правда ли ты ковыряешь в носу и чешешь королевский скипетр, пока никто не видит? — спросила я, изображая на лице всю нежность и страдание.
— Да, милая, — согласился принц, который меня вообще не слышал.
Мой взгляд скользнул по комнате и остановился на пузатой бутылке. Она спряталась за ножкой его кресла со стороны столика. С моей стороны!
Я просто шлепала губами, не забывая прижимать руку к сердцу и утирать слезы.
— Да, милая, — соглашался принц. Он словно не чувствовал этого мерзкого запаха.
Вместе с креслом я осторожно продвигалась все ближе и ближе. Под пышной юбкой осталась моя туфелька. Босая нога украдкой тянулась к бутылочке. Я старалась дышать только ртом. Так запах был почти не ощутим. Главное — не дышать носом!
Мои губы шлепали, руки тряслись, закрывали лицо в театральном жесте, зато проворная ножка большим пальчиком уже коснулась бутылки.
— Да, милая, — произнес принц, перелистывая страницу обратно, а потом возвращаясь на новую.
Хлоп! И бутылка перевернулась на ковер. Вытащив ногой пробку, я смотрела на то, как мутная зеленая жидкость выливается на ковер.
Моя хулиганская нога уже вернулась на место. «Ну как прошла операция?», — спросила туфелька. «Отлично!», — ответила нога. — «Обеспечь мне алиби! Если что, я всегда была здесь!».