Принуждение к браку
Шрифт:
Ха!
У Роберта Ромиро если и есть подобные частицы, то точно не мне под силу их отыскать. Да я даже в себе сейчас мало что найду, а уж магическая искра и вовсе словно погасла внутри.
Пытаюсь вызвать на кончиках пальцев огонь, ведь это было одним из моих уникальных талантов в академии, никто так больше не мог, остальные только с палочкой воспламеняли заданный предмет, и не могу. Ничего. Пусто. И я действительно не чувствую внутри приятного тепла магии, сейчас там лишь холодная пустота.
– Дорогая, я пришел, – хлопает входная дверь, а я вздрагиваю.
Кажется, немного задремала, и тело неприятно ноет от неудобной позы.
– Здравствуй, – здороваюсь с Робертом, опуская глаза в пол.
– Что это!? – восклицает он. – Подойди ко мне, вот так. А теперь взгляни в глаза и снова поприветствуй.
– Здравствуй, – покорно повторяю я, пока он держит мой подбородок.
– Вот и умница. Чтобы так всегда впредь делала. И переоденься, на тебе надето Мерлин знает что, – кривится Роберт.
– Но я люблю этот костюм, он уютный, – пытаюсь отстоять свою любимую домашнюю одежду.
– Моя женщина должна носить только красивые юбки и платья, – мужчина с пренебрежением выплевывает эти слова прямо мне в лицо, сильно сжимая подбородок. – Это ясно?
– Д-да, – дрожащим голосом отвечаю я, со всей силы пытаясь сдержать рвущиеся наружу слезы обиды.
– Так-то лучше, – вмиг расслабляется Роберт и отпускает. – Иди, и не надо плакать, я забочусь исключительно о тебе.
И напоследок шлепает меня по попе.
Как же унизительно.
Плетусь в комнату в поисках платья.
Какая к черту забота!? Эта скотина только о себе думает.
Ох, тяжело вздыхаю, заметив собственное отражение в зеркале в абсолютно неуместном нарядном белом платье. И пусть. Хотел ведь платье, пусть получит. Специально искать что-то подходящее я не намерена.
Возвращаюсь обратно, и в голове стучит лишь одно – «О Моргана, на каком же я дне! Нет! Я и есть то самое дно, ниже падать некуда».
Но неделю спустя я пойму, что есть, еще очень много не прошедших граней этого самого дна, многие из которых я обязательно постигну благодаря Роберту Ромиро и собственной слабости и беспомощности.
Но пока я не знаю этого и корю себя всего лишь за переодевание.
– Вот видишь, какая красавица сразу! – умиляется мой жених. – Не обязательно было вечернее платье надевать, можно было бы и вариантом попроще ограничиться конечно, но мне нравится, что ты для меня стараешься.
Подставляю щеку для поцелуя мужчины и кривлюсь в искусственной полулыбке.
– А теперь ужин, – присаживается Роберт, предварительно усадив меня рядом.
Он аристократ, и правила приличия у него на первом месте.
За едой мы практически не разговариваем. Роберт с аппетитом поглощает пищу и налегает по своему обыкновению на алкоголь, а я сижу и вяло ковыряюсь в тарелке, гадая, придется ли сегодня раскрывать ноги перед этим человеком или нет.
– Ох, как же хорошо. – откидывается тот наконец на спинку стула. – Вот знаешь, моя жизнь была не полной до тебя, но теперь как же прекрасно все. Жаль, конечно, что ты так хочешь свадьбу в этой как там ее Плазе, – тут я на миг напрягаюсь, не дай Мерлин, он передумает идти мне навстречу в этом вопросе, – но я тебя понимаю. Свадьба бывает, в конце концов, раз в жизни, и мы можем себе позволить сделать ее свадьбой мечты.
Расслабляюсь. Фух. Пронесло.
– Ладно, с тобой хорошо, но вынужден оставить одну, у меня срочная работа, полночи точно проведу в кабинете, а ты можешь лечь у себя, чтобы я не разбудил, когда закончу, – и Роберт целует меня в макушку и уходит.
Мое сердце радостно трепыхается. Ура! На сегодня я получаю глоток мнимой свободы.
6
Усилием воли сдерживаю себя, чтобы не запеть от радости, и вместо этого спокойно поднимаюсь и чинно иду к себе. И лишь за закрытой дверью, отведенной мне спальни позволяю сбросить с себя маску, равно как и платье с туфлями и просто с наслаждением падаю на кровать.
Дожила. Наивысшее счастье для меня теперь – это когда никто не трогает. Или, вернее, когда Роберт не трогает. Жаль, никак не могу повлиять на его работу, чтобы она каждый день не заканчивалась.
И с такими мыслями проваливаюсь в долгожданный сон.
Снится мне зеленый луг, яркое желтое солнце и ветер. В общем, все то, что всегда ассоциировалось и ассоциируется со свободой. Но сон внезапно прерывается, меня будят какие-то звуки, доносящиеся из-за двери.
Тут же подрываюсь и аккуратно открываю ее. Свет идет откуда-то со стороны кухни.
– Да твою ж, Моргану! Долбанная Лиззи! Не могла аккуратно поставить еду, – слышу голос Роберта и зачем-то очень тихо, на цыпочках, иду в его сторону.
Так и есть, мой ненаглядный женишок, видимо, проголодался. На столе куча мисок, которые он достал из холодильника, а рядом стоит наполовину опустошенная бутылка виски, и в пепельнице тлеет вонючая сигара.
Хочу пройти вперед, обратить внимание на опасность возникновения пожара, как Роберт снова ругается и в сердцах со всей силы хлопает дверцей холодильника. А потом поворачивается к бутылке и делает из нее большой глоток.
Черт, да он же пьян в стельку. Вон, на ногах еле стоит, качает всего.
И какого хрена я тут забыла?
Быстро бегу обратно к себе и захлопываю дверь, а затем закрываю ее на имеющуюся щеколду. Слабая преграда для взрослого крепкого мужчины, да еще и сильного мага, но что есть, то есть.
Подумав немного, решаю придвинуть комод к двери. Хоть какая-то страховка на оставшуюся ночь.
А затем сажусь на кровати и обнимаю себя руками, и так и сижу некоторое время, раскачиваясь словно болванчик из стороны в сторону.