Прирожденный воин
Шрифт:
– В машину его... – звучит команда.
Со стороны это выглядит так, словно нашкодившего мальчишку взрослые тащат для наказания. Слава богу, что не за уши, как это порой делают с детьми. Но, должно быть, верзилы не очень поняли, как так получилось, что кое-кто из них оказался на земле с помощью этого «мальчишки». И совсем уж не сообразили, что им едва ли удалось бы скрутить ему за спину руки, если бы он сам этого не захотел.
Пулата усаживают на заднее сиденье старенького «БМВ». По бокам уютно устраиваются двое. Остальные всей толпой идут полюбопытствовать, как далеко угнали Ракчеева преследователи. Останавливаются у входа в арку, а потом бросаются туда. Но возвращаются очень
Быстро, на ходу, совещаются. Рассаживаются по машинам. Перед Виталием оказывается совсем лысый, а не бритый наголо человек, каким он показался вначале. Этот устроился на переднем сиденье.
– Где он? – спрашивает озлобленно.
– Кто? – вопросом на вопрос совсем невинно отвечает Пулат.
– Который убежал...
– Он убежал...
Пулат убеждён в своей правоте, но за это получает тычок тяжёлого кулака в голову. Не удар, а просто тычок, обещающий, что может последовать и основательный удар. Но Виталий тоже человек тренированный. И знает, что самая крепкая кость в человеческом организме – лобная. Он только чуть-чуть подаёт голову вперёд, и кулак приходится на лоб. Пальцы хрустят почти жалобно. Рука сразу прячется. В такую руку теперь не сразу возьмёшь авторучку. Боль придёт минут через двадцать. Тогда и окажется, что пара пальцев, возможно, сломана. А лоб такое переносит без проблем. Даже без шишки.
– Поехали к нему... – звучит категорический приказ.
– Поехали... – соглашается Пулат.
Урчит двигатель, скрипит сцепление, сигнал поворота подаёт звуковое сопровождение. Машина выезжает сразу во второй ряд.
– Куда ехать? – спрашивает лысый.
– А я не знаю... – Пулат настолько искренен, а лоб его настолько крепок, что лысый, подняв было руку, тут же опускает её и пытается пошевелить пальцами. Это удаётся с трудом.
– Куда вы с ним двигали?
– Выпить договорились... – ухмыляется Виталий. – Мужик выиграл основательно... Такое дело грех не обмыть! А тут вы, охламоны... Чего вам надо?
Лысый набирает на «мобильнике» номер. Докладывает:
– Тот хрен ушёл... Но с ним ещё один оказался, этого захватили... Нет, говорит, случайно познакомились... Нет... Не знает... Понял...
Он бросает на Виталия не очень добрый взгляд.
– В офис... – приказывает водителю.
– Козлы... – равнодушно говорит Пулат. – Справились с маленьким...
Машина набирает скорость. Вторая пристраивается за ней. На перекрёстке Виталий видит, как на красный свет остановились «Гранд Чероки» Ангела и за ним «БМВ» Тобако. Из «БМВ» высунул голову Доктор. Доктор не решился поехать на своём пятисотом – слишком узнаваемая машина. А Тобако, значит, успел вовремя. Теперь, вчетвером, они могут при желании любой офис с любой охраной основательно погромить... Но этого, естественно, не знают «качки». И потому они чувствуют себя вполне уютно в машинах, где Пулат их пока не бьёт, как начал было на улице...
2
Во время бегства по склону горы Азиз приказал надеть на шею пленникам по автомату. И сам проверил, чтобы рожки были пустыми, хотя и спаренными с помощью изоляционной ленты. Теперь внешне они отличаются от боевиков только отсутствием бород. У Миши с Лёней бороды не растут ещё по возрасту. Так, легкая поросль... Они и рады бы бороды заиметь, чтобы выглядеть солиднее, да не получается. У Георгия же бороду природа не предусмотрела. Только клочки какие-то на щеках торчат, а подбородок остаётся голым и острым.
Но Азиз приказывает обмотать им лица арабскими платками. Наверное, не хочет, чтобы их узнали. Компьютерщики переглядываются.
– Будем, как берберы в пустыне... – говорит Миша. – Тогда давайте нам верблюдов!
Ещё и ноутбук в сумке у каждого. Это тоже отличает от боевиков. Азиз сориентировался и ноутбуки упаковал в рюкзаки. Так не поймёшь, что парни тащат за спиной. Да и идти с рюкзаком, кстати, легче, чем с сумкой. Там ремень постоянно норовит с плеча слететь. А здесь за два плеча держится и не так давит.
Так и пошли...
Недавний переход через границу кажется лёгким по сравнению с тем, что им приходится переживать. Там подъём сменялся спуском. Если совсем уж не хватало дыхания, то садились передохнуть. Здесь идти приходится без остановки и в темпе, который задаёт сам Азиз. А он словно из железа выкован. Похоже, не знает, что такое усталость.
Отдых разрешил уже наверху, на ровной площадке, словно специально для этого подготовленной. Но это оказалось отдыхом для них. Сам Азиз наблюдал за приближением преследователей и чего-то ждал. И очень расстроился, что там ничего не произошло. И все остальные этого же ждали. Кроме, естественно, трёх компьютерщиков. Азиз так расстраивается, что, выпустив из автомата все патроны, сам автомат бросает в досаде вниз, с горы, словно может этим нанести врагу урон...
И ещё один быстрый переход, во время которого командир почти успокоился. Теперь подъём оказывается не таким крутым, и идти после отдыха легче. Так и выходят всей группой к узкому лазу в пещеру. Этот лаз с тропы, если место не знаешь, и разобрать-то невозможно. Надо предварительно между камней полазить.
А потом путь идёт под землёй, в полутьме, при свете единственного фонаря ведущего, с неизбежными спотыканиями. Несколько раз останавливаются, чтобы наспех заминировать проход. И снова – вперёд. Компьютерщики идут в середине строя. Впереди проводник, который знает путь.
Где-то взрывы ухают, разнося по коридорам гулкий звук и осыпая с потолка мелкие камни. Азиз и его спутники на взрывы оглядываются. Но эти взрывы далёкие. А взрывов за спиной, на пройденном ими пути, не слышно.
Хождение по тоннелям и горизонтам кажется бесконечным.
– Мы не заблудимся? – непонятно у кого спрашивает Миша. – Мне кажется, что мы здесь уже проходили...
Никто ему не отвечает. Нервы у всех напряжены. Каждый готов сорваться. Миша понимает это и предпочитает умолкнуть. Он уже устал спотыкаться. А путь становится всё более неровным.
– У меня в голове созревает сценарий новой игрушки, – тихо говорит Георгий Лёне. Борман не отвечает. Миша оборачивается, говорит через плечо:
– Мы сами сейчас все игрушки. Вместе со своим командиром... Только он – игрушка одного уровня, мы – другого...
– Вот-вот... – хватается Проханов за идею. – Так и надо строить игру... Соображайте, вместе потом сделаем... Должно получиться круто...
Борман опять молчит. Он так и не научился всерьёз принимать компьютерные игры. И редко уделял им внимание. Он вообще человек серьёзный и все проблемы воспринимает и переваривает через собственную нервную систему, трансформируясь в нового человека. Он уже трансформировался, только никто этого ещё не понял. Как не поняли когда-то его родители, почему их ребёнок трансформировался из обычного мальчишки в одиночку, как не понял никто, как он трансформировался из создателя-программиста в программиста-хакера. А все его трансформации всегда являлись адекватными ситуации. Точно так же и сейчас он начал трансформироваться в жёсткого человека, который готовится ответить адекватно на такое отношение к себе.