Пришествие Баллоков
Шрифт:
Проще говоря, мой отец был глубоко больным пациентом, который становился кем-то другим во время написания книг — кем-то, кто пристально наблюдал и разбирался в работе психиатрической клиники. Когда Джин писал на своих жёлтых листочках (он никогда не пользовался компьютером), то был так погружён в то, чем занимался (и о чём думал), что мог на время забыть о муках воспоминаний о своей прошлой жизни с любимой женой (моей матерью) и дочерью. Когда он слишком уставал, чтобы продолжать работать, то откладывал блокнот и засыпал или старался заснуть. Сомневаюсь, что ему удавалось поспать более четырёх часов за ночь. Доктор Шульц много лет пытался найти подходящее снотворное для моего отца, но тот умудрялся прятать и выбрасывать все полученные таблетки.
Как ему удалось опубликовать свои книги? Полагаю,
Его успех не был полной неожиданностью. Например, человек, который внёс огромный вклад в Оксфордский Словарь Английского Языка, был психически болен, да и многие артисты и музыканты тоже страдали различными ментальными заболеваниями (вспоминается Винсент Ван Гог[66]). Психически больные люди сохраняют множество способностей, и если их запирают в лечебницах, то не по причинам, связанным с их творческим потенциалом.
Но где же мой отец взял идею для создания серии книг о K-PAX? Сделаем шаг назад. Джин был практикующим астрономом в Колумбийском Университете до того момента, как маму и сестру жестоко убили. Это был его профессиональный бэкграунд и его базис для создания истории о пришельце, которого он назвал прот (сокращение от «протагонист[67]»). Возможно, он создал «прота», поскольку считал, что только инопланетянин сможет понять его дилемму.
Вторая половина истории могла родиться из его полного бессилия перед лицом убийцы (всё ещё отбывающего наказание на севере штата Нью-Йорк), который воплотил в себе человеческую расу, способную — по мнению отца — на всё. Доктор Шульц не раз говорил мне, что на терапевтических сессиях они с отцом много ругали нашу цивилизацию, особенно за стремление воевать и убивать друг друга по малейшему поводу, а заодно и всё живое, что населяет планету.
Отец писал из стремления выразить свою глубочайшую печаль от невозможности изменить то, что случилось с мамой и Эбби, и вернуть их назад. Не взирая на то, что в романах прослеживается много параллелей с его собственной жизнью, отец мог найти утешение в воссоздании образа мамы и сестры (и даже любимой и долго болевшей собаки Флауэр) в своих книгах и проживании относительно нормальной жизни рядом с ними. В то же время ему нужно было рассказать свою историю (очистить её от собственных воспоминаний) таким образом, чтобы обвинить человечество в его чёрствости и жестокости.
Думаю, что гениальность творений отца в том, что он каким-то образом пришёл к идее прота и K-PAX — планеты, где ни один из кошмаров, которые приключились с ним (и со мной), просто не мог произойти. На K-PAX не было убийств. Даже муху никто не тронул бы. В сравнении с Землёй K-PAX была раем. Таким образом Джин мог косвенно обвинить человеческую расу во врождённой порочности, которая со временем проявилась в почти ежедневных массовых убийствах в школах и торговых центрах. Что уж говорить о нескончаемых войнах. Отец говорил, что эти явления идут рука об руку и отчасти вызваны десенсибилизацией детей, которые наблюдают убийства в фильмах и играх.
Когда Джин писал, то проводил много времени в нашей библиотеке, изучая литературу по психиатрии и смежным предметам, всё больше узнавая подноготную жизни госпиталя как пациент. Часть пациентов, описанных в его книгах, выдуманы от и до, другая часть (под чужими именами, разумеется) — действительно находилась на лечении в Манхэттенском Психиатрическом Институте, и характеристики этих персонажей точно отражали их реальное существование. Он пристально следил за прогрессом в лечении каждого (или его отсутствием) и часто помогал им преодолеть небольшие трудности, на которые у лечащих врачей часто не было времени. Например, Хауи и Эрни — реальные люди,
Аналогично и некоторые персонажи заключительного романа о K-PAX — я уверен — были написаны с наших пациентов. Некоторые репортёры и сотрудники экспертных групп очень схожи с теми людьми, которые работают в МПИ.
Откуда Джин взял идею о космических путешествиях на луче света? Как я уже говорил, отец был астрономом и живо интересовался атомной физикой и космологией. Из моих бесед с профессионалами в этих областях я сделал вывод, что такой способ путешествий крайне сомнителен. То же касается и теорий, что скорость света зависит от времени, а Вселенная гибнет и возрождается в бесконечном цикле. Предположение отца о том, что «недостающая масса» — это форма гравитационной энергии, тоже не нашло поддержки в научном сообществе. Как сказал бы прот — если бы не был выдумкой — «это не так уж важно». Над многими учёными, совершившими великие открытия, насмехались их коллеги по цеху. Человеческий разум сопротивляется всему, что кажется новым и незнакомым. Как только мы сформируем привычную картину мира, нам крайне неприятно менять образ жизни и ход мыслей. По этой причине — как считает отец — мы не сильно эволюционировали за последние сто тысяч лет. Мы родились убийцами — говорил он — и закончим нашу эру, уничтожив самих себя.
Я не во всём разделяю его философию, но его книги были не обо мне — они были о нём. Если вы прочли хоть одну, вы уже имеете представление об отце. Мой дедушка был врачом в небольшом городке и умер от сердечного приступа в достаточно раннем возрасте. У него был тиранический склад характера и он сформировал у своего сына комплекс неполноценности и сильную жажду быть любимым и уважаемым человеком. Джин, наконец, стал таким человеком на страницах пятой книги, превратившись буквально в самого важного человека на земном шаре (вспомните, сколько раз его поздравляли и сколько ему аплодировали), который дружил с американскими лидерами и главами других стран. Представляю, как счастлив был отец, оказавшись в таком положении!
Моя мама была по-своему интересным человеком. Она была санитаркой в психиатрической лечебнице, потрясающей спортсменкой и профессиональным игроком в лякросс в колледже (думаю, отец немного обижался на её превосходство в гольфе и боулинге). У них с отцом были глубокие и долгие отношения, пока жарким августовским днём 1989 года он не пришёл домой и обнаружил на кроватях Карен и Эбби связанными и с кляпами во рту. Они были мертвы. С тех пор мой отец сам не свой, и пережитое привело его в Манхэттенский Психиатрический Институт.
Прошло ещё десять лет прежде, чем я стал сотрудником МПИ. Отчасти мой выбор места работы был обусловлен желанием присматривать за отцом, который иногда напоминал Хауи, судорожно пытаясь забыться в работе, стараясь не вспоминать то, что чувствовал и видел в тот судьбоносный день.
Сейчас он лежит в третьей палате в состоянии кататонии, невосприимчивый к окружающему миру. Совсем как прот. О чём он думает, остаётся загадкой.
А теперь поговорим о книге, которую вы только что закончили читать. Джин, вероятно, пришёл к заключению, что визиты прота и флед не смогли повлиять на кровожадную природу человечества, и единственная возможность заставить людей отказаться от привычки убивать друг друга — это вторжение всемогущей расы инопланетян, которая вселит в нас воистину библейский ужас. Так он создал «Уолтера» — нечто вроде колонии муравьёв с планеты Баллок (или, в более широком смысле, олицетворение Вселенной). Желание отомстить за пережитую несправедливость — считал отец — столь глубоко укоренено в нашей ДНК, что оно может быть удалено только кем-то со стороны. Мы никогда не сможем сделать этого сами — мы никогда не изменимся.