Пришествие Зверя. Том 3
Шрифт:
Опять-таки это явилось результатом необходимости, и вновь форма превзошла намерения и перешагнула границу, став смелой, беспрецедентной инновацией. Небольшие отряды — это еще можно было бы понять. От каждого ордена осталось достаточно бойцов, чтобы проводить операции такого масштаба. Но Курланд побуждал их всех пойти еще дальше. От бойцов требовалось сработаться с десантниками иных орденов так же тесно, как внутри отделения, хоть и обычаи новых сослуживцев были чужды им и их братьям. По крайней мере, к одному он относился с достаточно сильным подозрением, чтобы
Обстоятельства были более чем экстраординарные. Как и план Курланда.
— Он хочет, чтобы мы стали кем-то другим, — произнес Абатар.
Новые подразделения были порождены смертью, и миссией их была смерть. От них требовалось стать губительным клинком, закаленным в горниле трагедии.
Абатар смотрел на тени на своей броне — тьму, скользящую по черноте. Они казались ему тенями павших братьев. Погибшие на Улланоре взывали к Абатару и ко всем Адептус Астартес, дабы те готовились к новой войне. «Смотрите на нас, — говорили они. — Помните о нас — и бейтесь во имя нас. Узрите нашу смерть — и встаньте на караул вместо нас. Узрите нашу смерть — и отомстите нашим врагам».
«Мы рождены из тени, — подумал Абатар, — и станем тенями. Мы — око смерти».
Он знал, что ему надо сделать.
— Продолжайте, — сказал он служителям. — Но броне нужен новый цвет.
Мужчина и женщина переглянулись, потом смущенно подняли глаза на Абатара.
— Восстановите правый наплечник, — сказал Абатар. Пусть тот будет таким, как прежде, — символом безупречности Темных Ангелов, гордостью братства и ордена, о котором еще помнит Вселенная. — Остальное покрасьте в черный.
— Господин? — переспросила женщина.
— Вы все слышали.
«Орден более тысячи лет носил черные одежды. Эта темнота будет иной, — подумал Абатар. — Это будет темнота траура и гнева».
Чернота смерти, увиденной и отомщенной.
Курланд нашел генерала-фабрикатора в лабораториуме собора Императора Спасителя. Кубик опять изучал данные Магнерика. Увидев приближающегося Курланда, он дал знак трем помогавшим ему техножрецам. Они с поклоном удалились, выйдя через двери в глубине комнаты и убрав угловатые конечности под мантии.
Кубик отключил поток данных.
— Что вам нужно, лорд-командующий?
— Хочу поговорить с вами об орочьей технологии телепортации. Я бы использовал ее против штурмовой луны.
— Это невозможно.
— Потому что не сработает?
— Адептус Механикус — это не Департаменто Муниторум, лорд-командующий.
Голос звучал глухо, словно принадлежал машине, — и все же в нем слышалось презрение.
— Мы что, опять скатимся в былые распри? Я-то надеялся, мы смогли оставить их в прошлом ради Империума. Вы не отрицали, что на Кальдере использовалось гравитационное оружие.
— Ту технологию применили механикусы. А я не слышал, чтобы вы предполагали их участие в предложенном вами плане.
— Я ничего не предлагал.
— Тогда нам больше не о чем говорить.
— Я удивлен, генерал-фабрикатор.
Кубик застыл — самый близкий аналог нерешительности, который от него можно было ожидать.
— Вы не собираетесь использовать эту технологию как расширение уже имеющихся у нас возможностей телепортации?
— Нет. В общем, нет. Мы собираемся телепортировать луну за пределы системы.
Кубик замялся. Курланду было досадно, что он не мог понять: то ли генерал-фабрикатор оценивает реалистичность плана, то ли думает, как бы половчее соврать.
— Вероятность успеха минимальна, — сказал наконец Кубик. Но сопротивлялся он уже не столь упорно. Его захватила трудная задача.
— Почему?
— Мы не в полной мере понимаем эту технологию. Адаптировались только частично. Фобос был всего лишь перенесен обратно на свою орбиту. Расход энергии оказался необычайным — и это для одной операции, — так что на Марсе пришлось задействовать огромные ресурсы. А вы хотите, чтобы мы переместили куда более масштабное тело, да еще и намного дальше. Мы не можем перенести источники энергии с Марса на штурмовую луну. — Запищал двоичный код. — Уточняю свою оценку: операция невозможна.
— Мы использовали орочьи источники энергии против самих же орков на Кальдере. Мы подключились к их сети, чтобы напитать энергией гравитационное оружие. И мы снова эго сделаем.
Кубик вытянулся — удивленно и заинтересованно.
— Хотите сказать — применим энергию штурмовой луны, чтобы ее же и телепортировать?
— Именно.
Курланд почувствовал, что Кубик внимательно его разглядывает своей оптикой.
— Интригующее предложение, — сказал Кубик. — Достоинство его в том, что оно предполагает испытательный полигон для нашего наступления.
— Это не предложение, — сказал Курланд. — Это приказ.
Кубик молча уставился на него, глухо жужжа сервоприводами и калибровочными сенсорами.
— Это необходимо сделать, — сказал Курланд. — Мы раз и навсегда нейтрализуем орочью базу. Совет слишком щедро отнесся к пожеланиям механикусов. У вас была возможность изучить луну. Ну и вот, пожалуйста: орки снова у нас на пороге, и флот не может их удержать. У вас нет иного выбора, как выполнить этот приказ, а у меня нет иного выбора, как отдать его.
Пальцы Кубика сгибались и разгибались, сгибались и разгибались. Он ничего не ответил.
Он все еще молчал, когда Курланд ушел. Но он не сказал «нет».
Вводное совещание истребительных отрядов провели в Монитусе. Абатар отлично понимал причину выбора: зал, украшенный статуями всех лоялистских легионов, символизировал единство Адептус Астартес. Он увидел особый смысл и в расположении помещения высоко над Великим Залом. Именно здесь Вулкан пристыдил Верховных лордов. Это было подходящее место для начала нового предприятия — и для совершенно особенного единства. Того, которого, как ему довелось услышать, боялись Верховные.