Пришествие Зверя. Том 3

Сандерс Роб

— Они — Адептус Астартес, и лично мне этого достаточно.

— Но...

Экхарт осекся и отвернулся, чтобы не смотреть в гневные глаза Курланда.

Курланд обернулся к Ланьсану:

— Сколько по времени выдержит оцепление?

— Недолго.

— Я заметил, что вы вернули «Автокефалий извечный» на орбиту Терры. И что вы не высылаете подкрепление.

— Мы не можем. Если орки прорвутся...

— Вы хотите сказать — когда прорвутся, — поправил Вангорич.

— Оборона Терры превыше всего, — сказал Ланьсан.

—

Разумеется, — сказал Курланд. Верховный лорд- адмирал был прав — но это была выгодная ему правда. Нежелание Ланьсана отправить «Автокефалия извечного» в бой диктовалось уже даже не малодушием, а чем-то столь презренным, что для него не имелось подходящего названия.

— Истребительные команды должны действовать быстро, — сказал Ланьсан.

— Они справятся, — сказал Курланд.

Месринг буквально только что таращился на что-то впереди себя, погрузившись в видения, о сути которых Курланд даже догадаться не пытался. Но тут экклезиарх буквально подскочил.

— Мы не голосовали! Ничто не изменилось! То, что было чудовищным прежде, таковым и остается!

Молчание остальных Верховных лордов было ответом на его вспышку. Он смотрел то на одного, то на другого, ища поддержку, но ее не находилось.

Зек вздохнул:

— А что гарантирует, что вы не устроите переворот?

Вангорич рассмеялся:

— А если бы такие гарантии были, думаете, вы бы в них поверили? Хоть кто-нибудь из вас?

— Вы считаете наше положение смешным?

— Едва ли, — ответил Вангорич неожиданно холодно. — Впрочем, ваши реакции на него — другое дело.

— Меня интересует лишь одна реакция, — сказал Курланд. Даже тут он несколько преувеличивал: его мало интересовало все то, что могли сказать и сделать члены Совета. Он был здесь только по необходимости, не более. — Вы знаете, что вам нужно сделать. Голосуйте... или будьте прокляты.

— Вы знали... — сказал Экхарт, помрачневший от внезапного прозрения. — Вы знали, что орки вернутся. Вы устроили зтот кризис. А теперь у нас нет иного выбора, кроме как согласиться на ваше правление.

— Заткнитесь, Тобрис, — сказала Тулл. Она была обижена ничуть не меньше, но если Экхарт скатился в откровенную паранойю и озвучивал свои страхи, то в голосе Тулл Курланд услышал подозрение, питаемое подавленным честолюбием. — Давайте уже с этим закончим.

— Нет! — заорал Месринг. — Такого нельзя допускать! Это кощунственно!

Впервые за все время заговорил Веритус:

— Почему?

Месринг замялся.

— Это кощунственно, — повторил он, не глядя на инквизитора.

Экклезиарх снова опустился в кресло и уставился в пол.

Курланд нахмурился. Возражения Месринга беспокоили его больше, чем подозрения Экхарта. Они звучали абсолютно бессмысленно, и Курланд не понимал, что за ними стоит — вот что тревожило его по-настоящему.

Верховные лорды проголосовали. Лишь Месринг был против. Даже Экхарт, поняв, что он в изоляции, присоединился к остальным. Веритус и Кубик снова воздержались. Курланду подумалось, что они сознательно держатся в тени. Они были наблюдателями

события, на исход которого их участие не повлияло бы, и потому предпочли хранить нейтралитет. Они выжидали. Игры власти среди Верховных лордов никогда не прекращались, и самую грозную силу представляли собой безмолвные участники. Именно они, даже если еще не захватили преимущество, видели потенциал того, что находится в пределах их досягаемости.

Совет боялся долгосрочных планов Курланда. И магистр ордена подумал: интересно, как последствия того, что он затеял, могут послужить Кубику и Веритусу. Однако, как и у Совета, у него не было выбора.

Курланд без единого слова покинул помост. 

ГЛАВА 3

Терра, Императорский Дворец 

Абатар, облаченный в рясу, думал о предстоящей задаче и смотрел на броню, которую требовалось надеть снова. Он почти ухватил смысл происходящего. Нужно было постичь суть перехода в новое состояние, и броня стала ключом к пониманию. Он чувствовал это в глубине души, не облекая в слова, и его знание резонировало с потребностями духов машин, когда он прислушивался к их ярости и боли.

За стенами армориума технодесантников в коридорах казарм Императорского Дворца, предназначенных для Темных Ангелов, слышались шаги. Абатар различил осторожную поступь слуг ордена, механический топот сервиторов, а также металлическую какофонию ремонтных работ, молитвы и присяги. Тени, мелькающие при свете факелов, касались брони и ее сложенных серворук. Беспокойная темнота была полна рождающимся знанием.

Откровение приближалось.

Звуки мобилизации казались приглушенными и разреженными. Так много пустых армориумов и келий для медитации. Так много братьев погибли. Во всем было легко услышать эхо поражения. Потери, поредевшие ряды — совсем не те силы, что прежде.

«Впрочем, это уже ложь», — подумал он.

Верно, ордены Терры не могли, даже объединив силы, атаковать орков, как прежде. В самом деле, новая стратегия, предложенная Курландом, возникла не от хорошей жизни.

«Не вся правда», — пробормотал технодесантник.

— Господин? — сказал один из служителей.

Они стояли поодаль, ожидая от него разрешения вернуться к ремонтным работам. Его броня избежала фатальных повреждений на Улланоре, но была сильно обожжена передвижными огнеметами и почти вся почернела. Облачение Темных Ангелов нуждалось в восстановлении.

— Подождите, — сказал Абатар.

Вся правда состояла в том, что стратегия Курланда — запасной парашют, даже если не брать в расчет катастрофу на Улланоре. План был порожден необходимостью, но форма его превзошла необходимость. Это было нечто принципиально новое, необычайное уже в том, какие требования предъявлялись к истребительным командам. Абатар подумал о космодесантниках, вместе с которыми ему предстояло сражаться. Ультрамарин. Кровавый Ангел. Космический Волк. Состав команд поражал воображение — до Улланора такое было бы невозможно.