Прислуга в гостинице духов
Шрифт:
Я же, хоть убей, не понимала, чем вызвана такая опека с его стороны, и почему он не хочет, чтобы я оказала помощь Кириллу. Да и какую именно помощь меня просят оказать, тоже пока не совсем представляла.
— Ей это по силам, ты же знаешь, — в упор глядя на заклинателя, произнес маг.
Мне порядком надоело, что меня обсуждают в третьем лице в моем же присутствии, и я, наконец, вмешалась:
— А, может, вы для начала объясните, о чем вообще идет речь? Что за потоковый барьер?
— Потоковый барьер, — моментально подхватил Кирилл. — Одна из самых сильных магических защит, преодолеть которую
— И в чем подвох? — уточнила я.
— В том, что такой барьер черпает силу из создателей, — опередил Кирилла Герман. — Чем больше магов участвует при его создании, тем меньший поток энергии требуется от каждого.
Не сказать, что мне стало все ясно, но суть я уловила.
— Но я ведь не маг, — перевела взгляд с Германа на Кирилла. — И к тому же понятия не имею, как все это делается.
Госпожа Санли, до этого момента хранящая подозрительное молчание, громко фыркнула. Я бросила на нее беглый взгляд, но она его демонстративно проигнорировала и обратилась к Кириллу:
— Ты же понимаешь, что это в любом случае рискованно? Я, разумеется, костьми лягу, а защищу этот Дом, но все-таки дополнительная помощь для нас лишней не будет. Духи для такого не годятся, а вот наши лоботрясы вполне подойдут. Их потоки минимизируем, но какую-никакую пользу они все ж таки принесут. Дарам у нас медиумы да захудалая ведьма работают?
— Нет, — маг отрицательно покачал головой. — Каждый лишний участник равен возможной бреши в барьере. Действовать будем вчетвером.
Говоря «вчетвером», он снова смотрел прямо на меня, отчего я уже начинала чувствовать себя немного неуютно. Да что там немного… очень неуютно!
Юля-Юля… и во что ты опять ввязываешься?
— Вы так и не ответили на мой вопрос, — невольно поежившись, напомнила я. — Что мне придется делать, учитывая, что я ни разу не маг?
— Кирилл, — с угрозой в голосе произнес Тэйрон.
Но маг остался к угрозе безучастен и с неизменным спокойствием ответил:
— Будешь находиться рядом с Германом, и все поймешь. На самом деле, в установке барьера не будет ничего сложного. По крайней мере, для тебя.
Я была убеждена… нет, даже уверена, что сейчас заклинатель духов взорвется, и прямо в опочивальне ныне беззащитной девушки-кошки завяжется нешуточная потасовка. Но ошиблась. Недовольство Тэйрона было ощутимо буквально на физическом уровне, но он все-таки сумел оставить его при себе.
Глава восемнадцатая
Чем занимаются все порядочные девушки глубоким вечером, стремительно перетекающим в ночь? Правильно, ходят вокруг гостиниц, вооруженные большой кистью и ведром белой краски!
Я очертила уже добрую треть территории вдоль изгороди и начинала думать, что присоединиться меня попросили не потому, что я обладаю какими-то там необычными задатками, а чтобы повесить самую скучную работу. В самом деле, кому еще доверить ответственную миссию — помечать границу Большого Дома краской, как не начинающему иллюстратору?
— Уи-уи! — пропищал семенящий за мной цыпленок.
— А ты вообще предатель, — согнувшись в три погибели, обронила я. — Как гулять, так это к Юле, а как что серьезное, так сразу к господам
— Уи-Уи, — прозвучало с неподдельной досадой.
Я вздохнула:
— Ладно, ты не виноват. Это просто я не гожусь ни на что кроме уборки и разрисовывания травы.
На этот раз в писке отражалось категоричное несогласие и воинственное желание приободрить. Воинственность заключалась еще и в том, что цыпленок начал выписывать вокруг меня круги и умудрился вляпаться в краску, став при этом частично белым.
Я улыбнулась:
— Дух, называется. Стал бы неосязаемым, и все дела.
Обидеть цыпленка совершенно не хотела, да и он, в общем-то, обижаться даже не думал. В его компании мне стало веселей, и дело теперь продвигалось значительно быстрее. Когда с поставленной задачей было покончено, я вернулась в гостиницу, где сразу же отправилась в излюбленную подсобку. Вошла в нее, по привычке не включая свет, опустила на пол ведро с краской и сняла перчатки.
Наблюдательница не показывалась мне уже давно, и увидеть ее сегодня я никак не ожидала. Поэтому фигурка, скукожившаяся у старого шкафа, буквально застала меня врасплох, и я едва не вскрикнула.
Спустя мгновение устыдилась своего порыва и приветливо ей улыбнулась.
Конечно, после случившегося с Джеей нервы шалят, но это вовсе не повод портить дружеские отношения с одиноким духом. Уж не знаю, считала ли Наблюдательница меня своим другом, но, по крайней мере, искренне на это надеялась.
Ее внезапный порыв со мной заговорить, удивил не меньше, чем само появление этого замкнутого духа. По правде сказать, я не была уверена, что она пытается мне что-то сказать, но иной трактовки протянутым вперед рукам и беззвучно открывающимся губам придумать не могла.
— Что с тобой? — я сделала шаг в ее сторону, и она тут же отпрянула. — У тебя что-то случилось?
На короткий миг показалось, что сейчас произойдет чудо, и она действительно ответит — за все время нашего знакомства ею было обронено всего одно слово, — но этого так и не произошло. Она отошла в тень, слилась со стеной, и до меня донесся лишь приглушенный протяжный вздох.
— Тупиц… в смысле, Юля! Где тебя носит?! — настиг меня гневный вопль госпожи Санли. — Живо сюда!
Опомнившись, я бросила еще один быстрый взгляд на то место, где скрывалась Наблюдательница, и покинула подсобку. Голос управляющей доносился из холла, куда я и вошла, не без удивления обнаружив, что никаких зевак здесь нет. Наверное, госпожа Санли обеспечила порядок, велев никому не высовываться из своих комнат. Это она умеет — кому надо, пригрозит, а кого-то сопроводит в апартаменты с услужливой улыбочкой.
Вся верхушка была уже в сборе и, по правде говоря, я в такую могучую кучку совершенно не вписывалась. В голове творился полнейший кавардак, из которого на первый план выбивался вопрос «что сейчас будет?» и напоминание «не забыть выпытать у Германа подробности о Звервоне».
Да, этот грязный, вонючий, а к тому же редкий и сильный дух упорно продолжал занимать мои мысли. Кажется, вторгся в самые недра сознания и даже там успел наследить.
— Ну что, приступаем? — скорее не спросил, а призвал к действию Кирилл, вслед за чем все встали на начерченный на полу круг.