Присвоенный
Шрифт:
Кэнди вскинула ладони, как при вооруженном ограблении.
– Эй, я люблю пылесосить. И не говори мне ничего про «Windex» [10] . Я одержима им.
– Это – не твоя работа… подожди, а кто позаботится об уборке в клинике? – Когда Кэнди просто приподняла бровь, Лидия проглотила двенадцать разных проклятий. – Нет, Рик не будет убирать… ему нужно заботиться о моем волке. Я имею в виду, о том волке.
– Он сказал, что не против.
– Проклятье. – Лидия отодвинула стул и обошла свой стол. – С меня довольно…
10
Windex –
Кэнди схватила ее за руку.
– Куда ты собралась? Питера все равно здесь нет, и что дадут тебе крики в его закрытую дверь?
Лидия смотрела в коридор, не видя ни карт заповедника в рамках, ни черно–белых фотографий серых волков. Вместо этого скудные финансовые отчеты, которые она просматривала, как неоновая вывеска, горели прямо перед ее мысленным взором.
– Нам нужно будет сократить некоторые расходы, – объявила она. – Мы не можем позволить себе нанять кого–либо на позицию Трика…
– Мы должны кого–то взять. Иствинд вернул квадроцикл, и сказал, что у него течь в бензобаке. Три моста на главной дороге нуждаются в ремонте, или наша страховая компания аннулирует наш полис… письмо в твоем ящике. В здании с оборудованием есть дыра в крыше, и мы обе знаем, насколько хорошо функционирует наш туалет. Я не против делить мужской с Риком, но этот страховой полис будет большой проблемой.
– Возможно, я смогу починить эти мосты.
– Конечно. В свободное время. – Кэнди пожала плечами. – Слушай, мы все можем участвовать в уборке, как команда, но Трик делал в заповеднике вещи, которые никто из нас сделать не в состоянии. И сбор средств приближается. В конце концов, мы получим нужные деньги. Ну... так или иначе, они у нас будут.
– Скажи мне правду, Кэнди. – Лидия перевела взгляд на пожилую женщину. – Когда уборщики перестали приходить?
– Месяц назад.
Лидия всплеснула руками.
– Почему ты не сказала мне…
– Ты – не исполнительный директор. Вот почему. Не ты несешь ответственность за то, как здесь все работает.
– Ты сказала Питеру?
– Да.
– И он ничего не сделал?
– Ничего себе, уже поздно. Мне пора. – Кэнди с силой похлопала Лидию по плечу. – Все будет хорошо – вот что я знаю. Мы работаем на волков, но в душе мы кошки. У этого места и у всех, кто под его крышей, девять жизней. А теперь, прошу, уйди хоть раз до полуночи? Ты превращаешься в вампира.
Когда женщина направилась на выход, Лидия потерла больные глаза.
Внезапно она устремилась к стойке регистрации с ее простоватыми стульями и экземплярами журнала «Outdoors» [11] годичной давности.
– Подожди, Кэнди?
Администратор остановилась у двери, благодаря потолочным лампам ее розовые волосы светились флуоресцентным светом, как под ультрафиолетом.
– Ага?
– Почему тебе не нравится шериф Иствинд?
Кэнди сильно удивилась ее вопросу. Потом покачала головой.
11
Журнал Outdoor Media –
– Что навело тебя на эту мысль?
– Ты никогда не называешь его Шерифом. Или по имени. Это всегда Иствинд.
– Его так зовут.
– И этот тон.
Когда Лидия посмотрела в глаза пожилой женщине, Кэнди перевела взгляд на свой аккуратный стол. Потом ее глаза вернулись.
– Мы с ним просто давно знакомы, вот и все. Сама понимаешь, город маленький. А теперь, будь добра, закрой свой офис и иди уже домой? Утро приближается, как товарный поезд, и, как всегда говорил мой отец, новый день привезет еще больше дерьма, чем то, с чем мы столкнулись сегодня.
Дверь за ней захлопнулась.
Лидия оглядела пространство, отделанное в стиле бревенчатой хижины, отмечая изношенный ковер, потертые подлокотники на стульях, пятно в углу потолка. Она подумала о тропах… и о том, что по мере того, как погода станет более гостеприимной, они будут заполнены путешественниками, собаками и детьми. Затем она вспомнила про квадроцикл. Склад оборудования.
Туалет.
Вернувшись в свой офис, она взяла конверт и открыла его. Ее зарплата за предыдущие две недели составляла чуть более полутора тысяч долларов. 1 538,41 долларов США. После удержания налога и оплаты медицинской страховки останется девятьсот с мелочью. Ей всегда казалось, что это много.
Лидия разорвала чек, положила обрывки обратно в конверт и бросила все в корзину для бумаг. Затем подошла к стопке файлов в своем почтовом ящике. После того, как она нашла то, что искала, она сделала пометку на стикере, взяла пальто и сумку. Выключив везде свет, она включила охранную сигнализацию и заперла дом. Ее развалюха была припаркована под сосной, и, сев за руль, она взглянула на здание. Двадцать четыре месяца были коротким мигом на протяжении всей жизни. Но ей казалось, что она провела в «ПИВ» всю жизнь.
И она больше нигде не могла представить себя. По многим причинам.
По крайней мере, этот волк еще жив, – подумала Лидия, уезжая. Рик заглянул к ней перед уходом и сказал, что собирается вернуться ночью, чтобы проверить жизненно важные показатели и убедиться, что с ним все в порядке.
На этом все.
Она выехала на проселочную дорогу, достала свой сотовый телефон и нарушила ПДД, набрав номер и поднеся устройство к уху. Громкая связь – это здорово, если только ты не в пятнадцатилетней машине, в которой не было «Bluetooth». Тогда это был не вариант, несмотря на все правила…
– Да?
Звук мужского голоса стал для нее такой неожиданностью, что Лидия подпрыгнула. Она ожидала переадресацию на голосовую почту.
– А, привет, Питер. Помнишь меня, одного из твоих сотрудников? Как дела?
– Лидия, послушай, я сейчас занят. Что ты хотела?
Чтобы ты делал свою чертову работу, Питер.
– Мы ожидали увидеть тебя сегодня. На проекте. – Когда наступила тишина, она сказала: – Алло?
Может, прислать тебе адрес, если вдруг ты забыл, где работаешь?