Присвоенный

Уорд Дж. Р.

Цепляясь за него, Лидия смотрела на потолок над столом. С каждым толчком ее голова двигалась туда–сюда по поверхности стола, и точка обзора смещалась в ритме его движений.

Боже, она занимается сексом в своем офисе? Это действительно происходило..? Или ей снится эротический сон, и она проснется со стиснутыми бедрами и напряженным дыханием и раздраженно оторвется от подушки...

– Дэниэл, – простонала она.

В этот раз ее оргазм был более мягким, но длился дольше, и Дэниэл, не разрывая поцелуя, продолжал свои движения.

Лидия зажмурилась, чувствуя потребность заплакать.

Но вместо этого сильнее прижалась к нему.

Словно Дэниэл мог исчезнуть в любое мгновение. Как сон.

Глава 40

Дэниэл поставил тарелку перед Лидией и отступил назад.

– Я готовлю не так хорошо, как ты.

Она посмотрела на него с грустной улыбкой, которая разбивала ему сердце.

– Да брось, для меня это гурманское блюдо.

И близко нет, – подумал Дэниэл. Черт возьми, жаль, он не мог пожарить ей стэйк на гриле на свежем воздухе под августовским солнцем, кукурузу, завернутую в фольгу, покрошить салат из овощей с сада, за которым он ухаживал. Предложить ей домашнее мороженое из клубники с горячим шоколадом, приготовленным по старому рецепту, с кукурузным сиропом и крошкой. О, а еще он хотел сделать все это в их общей кухне и съесть на крыльце, наслаждаясь их общей ленивой субботой.

– Спагетти из коробки, соус из банки, – сказал он.

Но сделано с лю...

Нет, – остановил он себя.

– А ты не будешь? – Лидия посмотрела на раковину и дуршлаг. – Я подожду, пока ты наполнишь свою тарелку.

– Я плотно перекусил на тропе.

– Пикник?

Он сел напротив нее с «Колой» из торгового автомата, стоявшего в зале ожидания. Учитывая, какими темпами он потреблял напиток, он единолично опустошит весь автомат.

– Да, пикник. – Откинувшись на спинку, Дэниэл потянулся. – В общем, последний из мостов отремонтирован. Крыша в помещении с оборудованием не протекает. Туалет для медиков проживет еще немного. Вездеход починил.

– Твой чек–лист. – Лидия провела вилкой по тарелке. – Все выполнено.

Она не продолжила, и Дэниэл задумался о том, что Лидия догадалась о его отъезде.

Гребанный Иствинд. Но он уезжал не из–за шерифа. Самое ценное, что он может сделать для Лидии – это убраться на хрен из ее жизни. В краткосрочной перспективе он мог сделать ее жизнь безопаснее, но он должен уехать рано, а не поздно... и у него тоже были враги.

– Где твоя семья? – спросил он. – Двоюродные братья и сестры, дяди, тети?

Кто угодно.

Лидия пожала плечами.

– Были только дедушка и я. Единственные в нашем роду.

– Что произошло с твоими родителями? – Вместо ответа она просто продолжила смотреть на свою тарелку, накручивая спагетти на вилку. – Я не хочу совать нос.

Чушь.

– Все нормально, – сказала Лидия с затравленной улыбкой. – Просто... кажется, это было в другой жизни, много лет назад. И я думаю... ну, я всегда жила в двух мирах, ни тут и ни там. Мои мама с папой как будто пытались примирить непримиримое.

– Расскажи мне, – прошептал он.

Улыбка Лидии была потерянной, когда она продолжила размазывать пасту по тарелке.

– Ну, мама оставила меня после рождения,

а отца я никогда не видела. Если бы дедушка не взял меня под опеку, меня бы здесь сейчас не было.

– Подожди, что... твоя мама оставила тебя?

– После родов. – Лидия подняла взгляд, словно проверяла его реакцию на ее слова. – Я тоже нежеланный ребенок. Это у нас общее. И нас обоих оставили матери.

– Да, это так. – Дэниэл покачал головой. – Значит, она просто оставила тебя в больнице?

– Она рожала дома. У дедушки. Она пыталась прервать беременность... неоднократно. – Когда он тихо выругался, Лидия просто продолжила, слова лились из нее все быстрее, словно она хотела поскорее закончить. – Она пыталась сделать дома аборт с помощью вешалки. Потом было две попытки суицида таблетками. Последняя... она бросилась под машину. Но я выжила.

Дэниэл мог только моргать.

– Лидия... Гребанный ад.

– Я узнала об этом лишь потому, что ее дневник был среди вещей, которые она упаковала для родов в больнице. Но они пришли слишком стремительно, чтобы ехать через весь город, и как только кровотечение остановилось, и она смогла встать, она села в машину и уехала. У меня осталась только эта сумка. Она лежала под кроватью, на которой я спала. Я открыла ее, когда мне исполнилось десять. Она собирала сумку с явным намерением сбежать сразу из больницы. Я прочитала дневник, но поняла все намного позже, когда стала старше. – Лидия неловко рассмеялась. – У меня осталась только одна ее фотография – на водительском удостоверении... Она даже не забрала свой кошелек, и я рада этому.

– Она еще жива?

– Вряд ли. Я пыталась найти ее однажды. Фотография в удостоверении была настоящей, но имя и адрес фальшивыми. – Она отложила вилку и пропустила волосы сквозь пальцы. – Господи, звучит как в дешевом сериале.

– Значит, ты жила с отцом своего отца?

Она кивнула.

– Он жил в отдаленной местности, окруженной лесом. Я спала с открытым окном над своей кроватью даже зимой. Больше всего меня успокаивал волчий вой.

– Мне тоже нравится этот звук, – пробормотал он. – Поэтому ты оказалась здесь? Работаешь с ними?

– Заповедник стал моим домом. Посмотрим правде в лицо: мне лучше там, где я могу быть собой и не притворяться чем–то другим.

– Бихевиористом.

– Той, кто не может найти себе место. – Она пожала плечами. – Здесь маленький город, не так много людей. Это меня не напрягает. А еще волки... очень красивые создания, и они нуждаются в защите. Даже на хищников открывают охоту, а люди – главная угроза всему живому.

Поэтому она не будет мешать его уходу, – осознал Дэниэл. Она просто привыкла быть одна.

– Ты могла бы жить в другом месте, – сказал он. – Найти себя в другой работе.

– Знаю. – Она сделала глубокий вдох. – Когда–нибудь мне придется... Боже, не так я представляла себе конец.

– Ты сказала, что Кэнди тоже ушла? Она уволилась?

– Она решила отдохнуть после полудня. После всего, почему бы и нет. Но никто не знает, вернется ли она завтра.

Он кивнул.

– Я осознаю, что говорил уже это, но жаль, что все сложилось таким образом.

Лидия указала на него вилкой.