Притворись моим
Шрифт:
Я жду, что его лицо исказится в гримасе отвращения или брезгливости, но мои ожидания оказываются неоправданны: на его лице не отразилось ничего даже близко похожего. Он по-прежнему смотрит на меня с неподдельным интересом.
– И зачем?
– тёплый грудной голос резанирует от бетонных стен.
Какой же у него красивый голос...
– Что - зачем?
– Зачем ты всё это придумала?
– прислонившись бедром к перилам, достаёт из кармана пачку сигарет.
– Ну, другое имя, другой город. Для чего?
И вот что я должна ему на это ответить? Правду? Сказать, что я обычная горничная в "Адмирале", что пригласительные нам подогнал администратор и что мне просто было стыдно в этом признаться?
– Ты сам всё видишь...
– шепчу, снова опустив глаза.
– Меня не должно было быть на той вечеринке, просто потому что мне там не место! Такие парни, как ты, таких девушек, как я, обычно не замечают. Была бы я просто Златой, ты бы меня тоже не заметил!
– Когда я тебя заметил, я не знал, кто ты, - парирует.
– И если бы ты сказала правду, поверь, моё первоначальное мнение о тебе бы не изменилось.
– Господи, пожалуйста, вот только не надо этого всего, ладно?
– набираюсь откуда ни возьмись вдруг взявшейся смелости.
– Ты - сын хозяина гостиницы в которой я работаю горничной, разве у нас есть хоть что-то общее? Кстати, ты тоже не был со мной до конца откровенен, ты не сказал, кто ты.
– Ты не спрашивала.
– Да, но... я даже подумать не могла, что ты сын Шелеста...
– поправляюсь, - ...Льва Аркадьича. Если бы я знала, всего... этого бы просто не было.
– Значит, хорошо, что ты не знала, кто я. Более того, меня как раз-таки подкупило то, что ты этого не знала.
Часть 27
За дверью отчётливо раздаётся скрип половицы.
То, что Светка подслушивает, я и без этого прекрасно понимала, но одно дело предполагать и совсем другое чувствовать, как тебе через замочную скважину дышат в спину.
Конечно, Немоляева моя лучшая подруга и секретов у меня от неё нет, но всё равно знать, что кто-то вероломно греет уши - не слишком приятно.
– В общем, давай просто всё забудем, хорошо?
– решаюсь подвести черту.
– Что сделано, то уже сделано и обсуждать мотивы моего поступка я не хочу.
– Твоё право, - легко соглашается он и извлекает из пачки сигарету. Задумчиво покрутив её в пальцах, поднимает на меня вопросительный взгляд.
– А можно узнать - почему я?
– Что - почему ты?
– Почему ты выбрала для этого именно меня? Ты же была девственница и могла уйти. Насильно тебя никто не держал. Я не совсем понимаю...
– Да тише ты!
– делаю "страшные" глаза и озираюсь по наглухо запертым дверям соседей. Не хватало ещё, чтобы все в доме знали интимные подробности моей личной жизни.
Схватив его за руку, поднимаюсь на пролёт выше и торможу возле спящего лифта.
– Марк, послушай, я понимаю, что моё поведение могло показаться тебе странным, понимаю, что, возможно - и скорее всего так и есть, ты считаешь меня чокнутой лгуньей, но я очень прошу тебя не предавать это дело огласке.
Он по-прежнему сжимает между средним и указательным пальцем незажженую сигарету и смотрит на меня в немом недоумении.
Только сейчас до меня доходит, что я до сих пор держу его за руку. Отпустив её - пожалуй, слишком поспешно, делаю шаг назад:
– Конечно, связь с прислугой это явно не то, чем можно гордиться, но пожалуйста, пообещай мне, что никто из "Адмирала" не узнает, что... ну... что мы с тобой...
– Переспали?
– подсказывает.
– Умоляю тебя - тише!
– прикрыв глаза, устало тру кончиками пальцев переносицу и отыскиваю спиной точку опоры - холодные стальные перила.
– Мне очень стыдно, за всё, что произошло. Правда стыдно. Когда я шла на эту вечеринку, то понятия не имела, чем всё закончится. А потом подошёл ты, этот наш танец, затем поцелуй... Клянусь, я не хотела!
– Не хотела меня?
– густая бровь иронично взмывает вверх, и я готова провалиться сквозь землю от очередной волны нахлынувшего стыда.
Вот то, что произошло вчера - ничто, по сравнению с тем, что мне приходится переживать сейчас. Сейчас, когда я трезва, когда стою в обшарпанном подъезде своего дома. Когда он знает, кто я, а я до сих пор не понимаю, что ему от меня нужно.
Часть 28
– Ты пришёл посмеяться надо мной?
– голос обретает неведомую для меня прежде твёрдость.
– Так посмейся! Давай! Посмейся и уходи. Я вообще не понимаю, зачем ты приехал. Деньги за разбитый стакан я возмещу, как и... за испорченное покрывало. А теперь прости, мне нужно собираться на работу, - резко разворачиваюсь и пытаюсь просочиться между ним и дверью лифта, но Марк решительно преграждает мне путь, от чего я по инерции врезаюсь в его фигуру.
Взгляд непроизвольно падает на его обтянутые тонкой тканью широкие плечи, на крошечную родинку чуть ниже мочки уха.
Я смотрела на неё вчера, когда он...
– А давай я тебя подброшу? Заодно поговорим, - неожиданный вопрос застаёт меня врасплох: поднимаю на него глаза и пытаюсь уловить на его лице тень издёвки.
– Куда подбросишь?
– На работу. Во сколько у тебя начинается смена?
– Прости, но это не смешно, - предпринимаю ещё одну попытку протиснуться к лестнице, как вдруг ощущаю на своей талии его ладонь.
– Ты видишь, что я смеюсь?
Снова смотрю на него: нет, он не смеётся и даже не улыбается. Если только самую малость, одними лишь уголками губ.
– Зачем?
– мой единственный вопрос. Единственный и логичный.
– А если я отвечу, что просто потому, что нам по пути, тебя это устроит?
Скрещиваю на груди руки и снова делаю шаг назад.
– Нет, ты всё-таки надо мной издеваешься. Хочешь знать правду? Хорошо, будет тебе правда. Моя подруга, - тычу указательным пальцем вниз, - ты видел её только что - Светка, достала два пригласительных на открытие ресторана твоего отца. Ну, как достала - обменяла на свидание с нашим администратором. Она пошла туда, чтобы подцепить богатенького мажора, а я - исключительно чтобы вкусно поесть.