Притворись нашей мамой. Дочери
Шрифт:
– Ты – моя жена! Меня радует расклад, которому способствовало бегство Назара. Нам на руку… мы тоже сбежим…
Лейла ошпаривает меня темным взглядом.
– Не бойся отца, теперь есть я! – окунаю девушку в спокойствие.
Она опускает глаза в пол, долго думает, принимая решение.
– Пойми! Я не хочу, чтобы твоя и моя жизни стали лишь подобием жизней, не желаю, чтобы они превратились в жалкое существование. Не хочу! Ущербная жизнь не для тебя. Лейла, ты слишком хорошая, не заслужила
– Куда поедем?
– Не знаю, но деньги скопил за год. На первое время нам хватит. Ты по-прежнему хочешь петь?
Глаза любимой загораются неистовым огнем.
– Значит, пойдешь петь. Начнешь с ресторана, там глядишь, и в звезды выбьешься.
Девушка смущенно опускает глаза в пол.
– Ты мне льстишь!
– Не льщу, а люблю. Вижу в тебе только хорошее.
– Все дороги беглецов веду в Москву. В мегаполисе легко затеряться, – бубнит себе под нос Лейла.
– Ты сейчас спрашиваешь?
– Нет утверждаю. Женщина не спрашивает, она ведет своего мужчину!
– Ты – мое благословение! – бросаю на темноволосую красавицу с женственными формами нежный взгляд.
Поднимаюсь на ноги.
– Ты собирайся, я домой за документами. Вернусь через три часа, чтобы была готова.
Делаю шаг к манежу. Достаю оттуда Лилю, впервые беру ее на руки, прижимаю к себе.
От малышки пахнет молоком, нежностью и… моим счастливым будущим.
***
Этим же вечером тайно уезжаем в Москву, бросив всё – дом, близких, благополучие. Всё, что у нас сейчас есть – это мы – я, любимая и наш совместный ребенок.
Поиски работы отягощены тем, что у обоих нет образования. Зато есть страстное желание работать, зарабатывать. Мы молоды и полны сил пахать.
Снимаем квартиру на окраине города, в хрущевке. Трущоба так себе, зато можем быть спокойны за себя. Жилье оплачено на год.
Устраиваюсь рабочим на стройку, Лейла сидит дома с дочкой.
В один из дней устраиваем ужин.
– Прости, что не могу сводить тебя в ресторан, – извиняюсь перед любимой.
– Амир, не вини себя! Я знала, на что иду.
Моя Лейла в ярко-красном платье. Гляжу на нее, не могу налюбоваться.
Глубокое декольте подчеркивает высокую грудь, открытая спина. Платье выгодно подчеркивает шикарную фигуру любимой – бедра, тонкую талию. Оно облегает ее по силуэту, падает до пола. Сексуальный разрез до бедра, оголенными плечи притягивают мой взор. Лейла выглядит в этом платье как богиня. Длина платья придает любимой королевской грации и шика. Сексапильная. Дерзкая. Роскошная. Шикарная. Моя.
Укол в грудь. Ощущаю, что виноват в том, что лишил ее возможности стать королевой.
Ничего! Я добьюсь всего сам и возведу свою женщину в ранг королевы!
Темные как ночь волосы
Дотрагиваюсь до локона, глажу кончиками пальцев. Мягкие на ощупь, послушные.
Мой взгляд прикипел к ее лицу, также как душа прикипела к ее душе. Разглядываю, будто впервые вижу. Как же девушка похожа на своего отца Альберта.
Радуюсь тому, что у нее не токсичный характер как у него. Да что там, радуюсь, счастлив до небес, что она – другая.
Вид любимой дурманит мне голову.
Нервы дрожат от напряжения.
Дышу загнано и хрипло.
Яркая, страстная, смелая, чувственная, эмоциональная. Главное, моя.
– Я ожидал, что ты наденешь белое платье, – целую женщину в мочку ушка, в котором по-прежнему качаются бриллианты, подаренные Назаром ей на свадьбу.
– Белое – подвенечное? – удивляется. – Мы же пока не женимся…
Невольно Лейла затронула больную для нас тему.
– Прости, – просит тут же прощения, глядя в мои потухшие глаза.
Иногда мне кажется, что прошлое так и будет преследовать нас, терзать своими когтистыми лапами.
Тут же меняю тему, чтобы не портить любимой настроение.
– Ты в этом цвете – женщина – вамп. Роковая красавица! Диковинка с горячей кровью!
– Да, – притягиваю девушку к себе, целую в алые губы.
– Почему ты меня любишь? – неожиданно интересуется у меня.
– Странный вопрос! Люблю за то, что ты – это ты, – ляпаю первое, что приходит на ум.
– Так не пойдем, – смеется, заливается нежно смехом, как соловей.
Чешу лоб, делаю вид, что долго думаю.
– Ну! – игриво куксит губки, делает вид, что обиделась.
– Ладно, слушай! Ты – активная, твердая в своих убеждениях, можешь всего добиться, ты следуешь за сердцем, а не за выгодой. А еще я просто люблю вас обеих, – чмокаю своих девочек по очереди в щеки.
Лиля, сидящая в детском стульчике, радостно визжит.
После одурманивающего царского ужина любимая укладывает дочь спать, возвращается ко мне на диван.
Я жду десерт…
– Умница, – тяжело сглотнув, склоняюсь ниже, тяну ее на себя, нежно разворачиваю.
Молния платья сдается с одного рывка.
Перехватываю девушку поперек ребер, несу в кровать.
Страстно сливаемся в одно целое…
Прислушиваюсь к агонии, в которой замерла Лейла. Ее губы дрожат в немом крике.
Не думал, что женская душа может вить из меня веревки. Но так случилось. Будто она – ствол, а я – лиана.
В дверь звонят.
– Кого-то ждешь? – Лейла удивленно хлопает глазами.
– Нет.
В комнате виснет тягостное молчание.
Звонит мобильный моей женщины.